Иван Краснобрыжий - Аленкин клад. Повести

Осокин прилег на диван. Домашний уют и тишина ему показались гнетущими, настороженными. Он закрыл глаза и начал считать до десяти. Один раз сосчитал, второй, третий… Сон обходил его стороной. Вместо приятного забытья, ему до мельчайших подробностей вспоминались выступления Задольного, Гая, реплики Глыбы… Он старался критически оценить свои поступки, нащупать слабое звено в цепи событий и, замышляя ее разорвать, завязывал узелки на память.

Первый узелок — рапорт Задольного. Второй — попытка обхитрить Пилипчука. Третий — трусость…

«Все это знаю только я один, — самоутешался Осокин. — Никто документально не докажет степень моей вины. За неимением улик по нашим законам человека освобождают даже из-под ареста…»

Минут на десять Осокин забылся и вздрогнул от пришедшей в голову мысли:

«Если человек пугается своих поступков, он терпит поражение до начала сражения».

Подложив кулак под щеку, Андрей Карпович припомнил разговор Акима Сидоровича с Игорем 3 а дольным и снова начал себя упрекать:

«Болван я неотесанный! Этот юнец у меня под носом разрабатывал новую технологию выпуска минеральных удобрений высокой концентрации. Если я еще могу как-то отстаивать идею выпуска таких удобрений, то против готовенькой технологии не попрешь. А как можно было сыграть на этом! Эх, недаром говорят: счастье приходит на порог, да не каждому в руки дается. Новой технологии хватило бы и на диссертации, и на Государственные премии… Если не поддержит Акимушка — крышка!»

Андрей Карпович, чувствуя во всем теле небывалую разбитость и страшную лень, закрыл глаза, но уснуть ему не пришлось. В кабинет вскоре вошла Мария Антоновна, постояла минуты две у дивана и тихим голосом прошептала:

— Вставай, Андрюша. Акимушка уже поднялся. Вы опять на комбинат поедете?

— Надо, милая. Вернемся часикам к шести.

— Не задерживайтесь. Я приготовлю божественный ужин.

Осокин из кабинета вышел немного посвежевшим, но в его глазах по-прежнему таился испуг.

— Как отдохнул? — поинтересовался Вереница, помешивая серебряной ложечкой чай в стакане. — Врачи говорят: сон — лучшее лекарство.

— Немного соснул.

— А я даже забыл, что в гостях. Проснулся и жену зову.

Андрей Карпович позвонил на комбинат и приказал диспетчеру подать машину.

— А может быть, на своих двоих прогуляемся? — предложил Вереница. — Морозцем подышим, город посмотрим…

— Завтра будем знакомиться с городом.

— Нет, мне послезавтра надо быть в Федеративной Республике Германии. Фирма «Лурги» нам предлагает купить новые блоки разделения воздуха…

— Гостя неволить грешно. Но водитель уже выехал за нами.

— А мы его отправим обратно. Сколько километров от твоего дома до комбината?

— Тут недалеко. Почти рядом.

Морозный, солнечный день жил обыкновенной суетой: по шоссе, надрывно рыча, катили тяжелые грузовики, автобусы, бесшумно проносились юркие такси… Аким Сидорович, оглядывая новые дома, восхищался:

— Молодцы архитекторы! Ваш Яснодольск многим похож на Ленинград! За пять лет отгрохать такой город! Это же, Андрей, надо не только уметь, но и располагать огромными средствами. Благосостояние любого народа можно узнать по строительству страны.

Вереница любовался Яснодольском с каким-то юношеским задором и той неподдельной искренностью, которая незаметно передается другим, заставляет их совсем иначе взглянуть на свой город.

— А мы как-то к этому уже привыкли, — меланхолично произнес Осокин. — Тебе, Акимушка, конечно, легче сравнивать. Ты бываешь во многих городах страны, частенько выезжаешь за границу…

У нового гастронома с огромными стеклянными окнами Аким Сидорович остановился и предложил Осокину посмотреть ассортимент продовольственных товаров. Андрей Карпович вначале хотел отказаться, но, сообразив, что Аким Сидорович, как заместитель министра, интересуется снабжением химиков, согласился:

— Я с удовольствием, Акимушка!..

Два гастронома, три промтоварных магазина, две столовые, кафе, ресторан, четыре парикмахерские… Вереница за час заглянул в такое количество мест, которые Осокин не успел посетить за три года.

— А зимний плавательный бассейн в Яснодольске есть? А турбаза? А профилакторий?..

— С меня, как с директора, прежде всего спрашивают план.

— А как на комбинате обстоит дело с детскими яслями, садами?

— Да ты никак, Акимушка, в роли ревизора приехал? За детские ясли и сады у меня отвечает заместитель но быту.

— А кто у тебя отвечает за молодежные общежития? Ты часто заглядываешь туда? — Вереница взял Осокина под руку и неожиданно предложил: — Давай завернем к молодежи?

Предложение Вереницы смутило Осокина. Отказать в просьбе он не смел, но и выполнить ее не мог. И не мог по одной причине: не знал, где находятся общежития рабочих.

— Ты чего насупился? Наверное, стесняешься показывать казенщину? И когда мы с этим покончим, Андрей? Неужели мы настолько бедны, что до сих пор не выгнали из общежитий дух казенщины?

Осокин, шагая по улице, горел одним желанием: встретить кого-либо из комбината, пригласить вместе пройти в общежития и таким образом выскочить из замкнувшейся ловушки. На углу проспекта Химиков и Молодежной, на счастье, встретился руководитель духового оркестра Дворца культуры Борис Иванович Иволгин. Андрей Карпович немного воспрянул духом и первым поприветствовал позарез нужного человека. Иволгин, пораженный небывалым вниманием директора, с улыбочкой откланялся и вприпрыжку, как воробушек, затрусил к автобусной остановке.

— Минутку, — задержал его Осокин. — Мы хотим вас пригласить в общежития. Поинтересуетесь, так сказать, музыкальными запросами молодежи, тем-сем…

— С великим удовольствием! — согласился Иволгин. — Я с великим удовольствием!..

Андрей Карпович, представив Иволгина Веренице, бодро зашагал вперед. Прошли один квартал. Еще один. И еще один. Проспект Химиков свернул направо. Повернул вправо и Андрей Карпович. Иволгин, семеня рядом с Вереницей, удивился:

— Вы же меня, Андрей Карпович, в общежития приглашали?

— Поинтересуетесь, так сказать, музыкальными запросами молодежи, кружок какой-нибудь создадите… Вы у нас по этой части незаменимый человек.

Борис Иванович поинтересовался, не предстоит ли какой фестиваль, потому как сам директор беспокоится о культурно-массовой работе, сколько будет на это мероприятие выделено средств, предложил три кандидатуры, которые могут солидно и на высоком профессиональном уровне заняться хором, танцевальной группой…

— Мы это дело так поставим, — начал заверять Иволгин Осокина, — все только ахнут! Актеры будут читать стихи под барабанный бой!..

— Ладно, об этом после, — остудил пыл Иволгина Оссеин.