Гавриил Кунгуров - Оранжевое солнце

День выдался во всем приметный. Капризничала машина, до обеда мучился с нею, потом заработала, как часы, но — конец дня.

Прибежала Хухэ, взглянула на показатели Эрдэнэ, маленькие ручки раскинула, на лице ужас:

— Меньше нормы? Эрдэнэ, ты работал или дремал?

— Может, вчерашнюю норму запишешь?

— Ого, понравилось. Не пойдет...

— А в кино пойдем? Сегодня, Хухэ, интересная картина...

— Не пойду, — волчком повернулась, скрылась за дверью.

Эрдэнэ поблек. «Со своим любимчиком техником пойдет...»

Пришел дежурный:

— Эрдэнэ, к тебе приехала сестра.

— Какая сестра?

— Не знаю. А сколько у тебя их, которая?

Навстречу шла Цэцэг.

— Здравствуй. Взяла отпуск на несколько дней, поехала.

Эрдэнэ схватил Цэцэг за руки. Она отступила на шаг от него.

— Обрадовался. Думаешь, я приехала тебя повидать? У меня в Дзун-Баине лучшая подруга; она заболела, я и поспешила к ней...

— Хухэ здорова...

— Ах, ты уже знаком с нею...

...После работы Эрдэнэ поспешил домой. Торопливо шагал. Бямбу едва успевал за ним.

— Куда бежишь, савраска?

— Счастливый день — приехала Цэцэг.

— Та самая певица? Ты о ней говорил, помню. Если бы ты был моим сыном, я тебя высек...

— За что?

— Хитришь. Зайцем петляешь по снегу, а следы-то выдают тебя. Хухэ хороша, все хороши. Не рассказывал ли тебе твой мудрый дедушка басню о двух волках?

— Нет.

— Жаль. Слушай. Бежали по степи волки — старый и молодой. Увидели отару овец. Старый учит: присмотри одну пожирнее, бросайся, не увернется, схватишь. Молодой смеется: нет, я брошусь сразу на всех, какая-нибудь попадет мне в зубы. Подкрались. Старый выдернул одну овцу, взвалил на спину, скрылся за увалом. Молодой кинулся на отару, перепугал всех, поднял собак и пастухов, едва ноги унес. Всю ночь выл голодный.

Эрдэнэ даже шаг замедлил.

— Какой же я волк? Конечно, молодой... Да? Почтенный Бямбу, ты много на свете пожил, скажи, дай совет. Одна девушка нравится, другая тоже нравится.

— Недогадливый. Одну посади на правое, вторую на левое плечо, неси, пусть поют: славный наш Эрдэнэ, лучше всех наш Эрдэнэ...

Пришли домой. Эрдэнэ не задержался, быстро нарядился в праздничное.

— Торопишься? Тебя обе звали или одна?

— Я в кино.

— А наряжаешься, будто в гости. Иди-иди!..

Встретились около кино.

— Добрый вечер.

Цэцэг протянула руку Эрдэнэ.

— Знакомить тебя с моей подругой Хухэ нечего, ты уже давно знаком. Куда же мы пойдем?

— У меня два билета в кино. Минутку, я пойду, куплю третий.

— Не надо, пойдемте ко мне, — взяла его под руку Хухэ, — у меня есть красненькое, холодная баранина, будем пить чай, заведем патефон. Потанцуем...

Хухэ жила близко, в центре Дзун-Баина. Вошли. Небольшая комната в два окна, уютно обставленная. На окнах сиреневые с голубыми разводами занавески, круглый столик, накрытый белой скатертью, кровать под пестрым покрывалом, две пышные подушки, у окна небольшая тумбочка, на ней патефон, рядом этажерки с книгами.

Хозяйка накрывала на стол. Цэцэг помогала ей. Выпили по рюмке красного. Баранина была сочная, вкусная. Заиграл патефон. Хухэ подхватила Эрдэнэ. Танцевали слаженно, красиво. Цэцэг перебирала пластинки, ставила все новые и новые.

— Подвигайтесь к столу. Ах и чай, чуешь запах? Выдержала на вольном огне. Давайте чашки. Жаль, кончилось красненькое, есть за что выпить... Поздравь меня, Цэцэг, я выхожу замуж...

Гость вскочил, но не успел и рот открыть, опередила его Хухэ:

— Жениха ты моего не знаешь... Техник восьмого участка, зовут Халтар. Красивое имя?..

Вечер, такой неожиданный, как всегда по-гобийски густо-темный, начался затейливой сказкой; сказка погасла, вокруг засветлело, будто в солнечный день...

Эрдэнэ вернулся домой поздно. Вошел, бесшумно разделся, лег спать. Завтра надо мастеру сказать новость, удивится. Хухэ выходит замуж за техника Халтара. Наверное, он его знает... Какая новость, не разбудить ли сейчас Бямбу?

Спал или не спал Эрдэнэ в эту ночь — все в его голове перемешалось. Утром удивился, что лежит в кровати. Он еще то танцевал с Хухэ, то сидел рядом с Цэцэг, сжимая ее горячие пальцы. Пела Цэцэг, голос ее и сейчас еще в его ушах. Пахло душистым чаем.

Бямбу проснулся, сидел на кровати, в комнату заглянул Эрдэнэ.

— Скажу тебе, почтенный Бямбу, новость. Наша Золотая мышка выходит замуж...

— Новость с козлиной бородой, я об этом давно слышал, знаю и кто жених. Техник Халтар. Толковый парень. Знал и другое: твоя милая певичка приехала не к больной подруге, а на свадьбу Хухэ и Халтара...

— Почему же ты мне не сказал? Я же вел себя как дурачок...

— Эх, кто из мужчин не бывал дурачком, если пожелают женщины...

Бямбу рассмеялся, из-под седых бровей поглядывали его хитроумные глазки.

...Зима всюду зима, в Гоби она свирепее, чем в степи. Жгучий мороз, внезапные бури, взметающие вихри песка и снега, набрасывались на Дзун-Баин, готовые его подхватить, унести с собой.

Эрдэнэ и Бямбу беспрестанно топили печь, а ночью могли согреться лишь под стеганым одеялом, на которое сверху наброшена шуба. Эрдэнэ первым прибегал с работы, подтопив печь, вскипятив чай, садился за стол, и все вокруг для него замирало, терялось, таяло — он писал письма. Бямбу вначале молча поглядывал на юношу, потом стал подшучивать.

— Забросал ее письмами, успевает ли читать?

— Не только ей пишу, а дедушке с бабушкой...

— Заботливый внук, год не писал, а теперь строчит без устали... Пиши...

Будто недавно уехала Цэцэг, а миновало два месяца. Вчера Эрдэнэ не ответил на ее письмо — замерзли чернила. Бямбу грозился:

— В юрту убегу, хоть отогреюсь. Горсть аргала подбросишь в печурку, она пышет жаром. А наша печь жрет дрова, как голодный шакал падаль!..

Эрдэнэ, лежа в кровати, перечитывал последнее письмо Цэцэг. Худая новость, Цэцэг посылают в Улан-Батор на курсы. Она не отказалась. Рада. Пишет: «Только глупый отказывается ехать учиться. Ты же не такой. Просись на какие-нибудь курсы. Вместе и поедем в Улан-Батор». Эрдэнэ — в атаку, зачем упускать возможное. Со всех сторон лисицей подкрадывался он к мастеру, к начальнику, даже Хухэ упросил, если выпадет удачный случай, замолвить за него словечко, всех убеждал, что ему надо повысить квалификацию, учиться. Дошло до главного инженера.

— Молодец! — ободрил его главный инженер. — Мы тебе поможем. У нас на руднике открываются курсы, тебя зачислим первым. Радуйся...

Эрдэнэ не обрадовался, поник, больше о повышении квалификации не заговаривал.

Воды и в лютые холода рудник глотал много, казалось, больше, чем в летнюю жару. Машины качали, вода лилась, время торопилось. Прошла зима, вернее, вот-вот пройдет.

Весна здесь — внезапная гостья, вдруг как с неба свалится. Старики твердили: «У нас в Гоби сегодня зима, завтра весна».