Григорий Терещенко - Гранит
- Название:Гранит
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советский писатель
- Год:1977
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Григорий Терещенко - Гранит краткое содержание
Первую свою книгу на родном языке кременчугский инженер Григорий Терещенко опубликовал в 1968 году. Молодой автор писал о людях, работающих на новостройках, на монтаже высоковольтных линий, о бурильщиках, о тех, кто добывает гранит, о каменотесах.
В дилогию «Гранит» входят романы «За любовь не судят» и «Счастье само не приходит». В ней писатель остается верен теме рабочего класса. Он показывает жизнь большого предприятия, его людей, полностью отдающих себя любимому делу.
За дилогию “Гранит”, как за лучшее произведение о рабочем классе, в 1978 году получил республиканскую премию.
Гранит - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Подошел Верхогляд:
— Ну как, может, того... по рыжику, а? На троих. Жинка такую закуску положила, пальчики оближешь!
— А этого не хочешь? — показал ему кукиш Лисяк.
— Ну ладно, завтра отдашь, — по-своему истолковал его жест Конопля. — Так я побежал...
Глава четвертая
Григоренко приходил на работу всегда без четверти восемь. С утра, как правило, он, не заходя в управление, ехал на основное производство. Это, конечно, не означало, что директор избегал кабинетных дел. Вовсе нет. Но если зайдешь в кабинет, то до самого обеда не выберешься. Пока почту прочтешь, пока со сводками ознакомишься, а там начнутся звонки... В рабочее время Григоренко просматривал только папку «К докладу», подписывал лишь самое неотложное. Остальные же бумаги читал вечером, когда в управлении наступала тишина. И сколько бы ни было документов, ничего не оставлял на завтра.
Но сегодня ему не пришлось ехать на участки. Возле управления он увидел Шевченко и еще одного старика, примерно такого же возраста.
«Может, ко мне?» — подумал Григоренко и остановил машину. Пока шел, прикидывал, когда же они новое здание для управления построят? Ведь это уже лет тридцать стоит. Вон другие комбинаты прямо-таки дворцы отгрохали. «Но ничего, — вздохнул он, — потерпим пока. Вот построим еще один жилой дом, снесем последний барак, а тогда и за штаб примемся».
Увидев директора, старики заволновались, заспешили навстречу. Григоренко поздоровался, пожал обоим руки. Спрашивать о том, к нему ли они, не было надобности. И так ясно.
— Прошу в кабинет, — пригласил он, пропуская стариков вперед. Григоренко заметил, что Тимофей Иванович Шевченко шагает бодро. Год назад много хуже выглядел, а теперь, гляди, на поправку пошел.
Первым переступил порог кабинета Шевченко, за ним — его товарищ.
— Садитесь, пожалуйста! — предложил Григоренко, а сам подумал с тревогой: «С чем же они ко мне пожаловали? Не стройматериалы ли просить? Если так, то беда. За ремонт дома Шевченко и то не можем до сих пор оправдаться».
— Вот, привел вам, — начал Тимофей Иванович, — Степана Бороду.
Товарищ его, щупленький, низенький старичок, с волосами цвета выцветшей травы, застеснялся, стал покашливать в ладошку. Потом встал, лицо его покраснело.
— Извиняйте, если зазря беспокоим... Слыхали мы — гранит собираетесь оживлять. Мол, умелые мастера нужны...
— Степан с отцом по этому ремеслу до войны работал,— перебил его Шевченко. — На главной площади раньше бюст Ленина стоял — так это их работа. Украшения для домов делали... Ремесло наше теперь, почитай, погибает. Мы — последние, кто учился работать у отцов-дедов. А отцы наши жемчугом умели вышивать по граниту...
«Да, время бежит, — подумал Григоренко. — Гнали вал, план выполняли. Если кто и поднимал этот вопрос перед начальством, так слышал в ответ: «А это рентабельно?» Оживлять гранит, конечно, не так-то просто, как многим кажется. Умирали, не оставив преемников своего дела, мастера, а вместе с ними — искусство обработки гранита. Умирали умение, навыки, способы и приемы работы, умирали тайны красоты. Пройдет еще пять-десять лет — не станет и этих стариков...»
— Вот что я вам скажу, — встал из-за стола Григоренко. — Бригаду по изготовлению гранитных плит мы действительно формируем в горном цеху и вас с большим удовольствием примем.
— Из нас, Сергей Сергеевич, работники уже скверные,— сказал Степан Борода. — Вы лучше приставьте к нам молодых, кто научиться желает. Все, что сами умеем, им передадим. А зарплату можете нам не платить, у нас пенсия.
— Только таких давайте, чтоб талант к рисованию имели, — добавил Шевченко.
«Да, пожалуй, подходящий момент настал — заняться этим. Станем делать полированные плиты и одновременно, осваивая опыт старых мастеров, «оживлять», как они говорят, гранит. Это может пойти по статье ширпотреба. Если в главке не захотят заниматься этим докучливым для них делом, или предложат повременить, обратиться позднее, после того как они изучат вопрос,— придется идти к Шеру. А учеников найдем. В крайнем случае обратимся к людям по радио, через газеты. Это и министр разрешит».
— На сегодня хватит! — Белошапка встал, аккуратно собрал учебники и тетради, сложил их стопкой на краю стола. Часы показывали двадцать минут одиннадцатого.
Остап оделся, вышел на улицу. После сильных морозов вдруг потеплело. Густыми хлопьями валил снег. Казалось, небо хотело вытрясти из себя все, что накопило. «К урожаю, должно», «Хороший снег», — только и слышалось отовсюду.
Белошапка направился в скверик. Скоро у Зои закончатся занятия. Она учится в десятом классе вечерней школы.
«Институт я, конечно, не вытяну, — не раз говорила Зоя. — Да и зачем в семье два инженера. Одного хватит. А вот в техникум, после школы, на заочное отделение обязательно поступлю».
Так она говорит, а думает, может, и иначе? Кто их, этих женщин, поймет. Но аттестат зрелости Зое, конечно, нужно получить. Сейчас каждый может и должен закончить десятилетку.
Остап вошел в скверик. В нем светло, хотя горит всего три фонаря. На одной из скамеек замерли две молчаливые фигуры. Проходя мимо, Остап старался не смотреть на них. Да, нехорошо у всех на виду целоваться. Сколько народу за вечер пройдет, и всем становится неловко. Но все-таки невольно Остап взглянул в ту сторону. Так, лишь краешком глаза. И пошел дальше.
Он вспомнил, что в январе парочек здесь не было. Все скамьи в скверике пустовали. Сейчас иначе — дело к весне идет.
Остап взял горсть снега. Перед ним возникла школа, в которой он учился. Первый урок... Вспомнил отца. Но образ его был смутен, как во сне.
Остапу стало грустно от этих воспоминаний.
Вдруг послышались крики, смех. Это в вечерней школе закончились занятия и в ход пошли снежки. Взрослые люди, у некоторых по двое, трое детей, а резвятся, как ребятишки, не унять. Но что поделаешь — весна!
Идут группами. Вон самые последние, двое. Или влюбленные, или муж с женою.
В какой же компании Зоя? Кажется, в средней. Нет, Остап не выйдет сейчас к ней навстречу, а догонит в конце сквера.
Учащиеся проходят совсем близко от него.
— Зоя, а твой не встречает сегодня? — долетает до Остапа.
— Чего ты за нее волнуешься, Люсь, — слышится мужской голос. — Провожатых разве не найдется? Вот я, к примеру, возьму и проявлю инициативу.
— Да тебе твоя Христя глаза выцарапает. Небось уже где-нибудь поджидает.
— У меня постоянный провожатый, лучше вас всех... — смеется громко Зоя. — Ну, пока!
Она отделяется от попутчиков и сворачивает в скверик. Остап выходит из своего укрытия, ускоряет шаг.
— Ты что, в засаде был? — спрашивает Зоя. — Я тебя даже не заметила. — И она сильно сжимает его руку.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: