Леонид Кокоулин - Человек из-за Полярного круга

— А я и не шучу, — улыбнулась Валя, сверкнув белыми, прямо-таки кипенными зубами. — Поговорочка, что муж да жена — одна сатана, устарела.

Валя свернула в прорабскую и тут же обернулась.

— Я за тобой зайду, Миша. Вместе домой пойдем.

— Ладно, — кивнул Михаил, а сам подумал: «Неспроста Валентина моя мутит воду… Ох, неспроста…»

В прорабской было жарко, но Шавров не замечал духоты. Сосредоточенно перекладывал он на счетах костяшки и нелепо шевелил сизыми губами. Валя сняла пальто, заплела распустившуюся косу и перекинула ее за спину. Собственно, дел у нее никаких не было. Наряды писались в конце месяца, после двадцатого. Тогда и начиналась настоящая запарка — нормировщики корпели над столами по суткам, по все равно сидеть сложа руки мало было удовольствия. Шавров поручений не давал, ни о чем не спрашивал. И если бы сама Валя не вникала в работу и не напоминала о себе, Шавров бы, казалось, о ней и не вспомнил. Уйдет Валя на объект, полдня нет ее, Шавров даже не спросит, а у Вали от этого неловкость. С одной стороны, может, это и хорошо.

Валя посмотрела на старшего прораба.

— Помочь, Григорий Григорьевич?

Шавров скосил на Валю глаза, видно, соображая, о чем же она его просит. Потом ответил:

— Спасибо. Вот сколько ни считаю на арифмометре, а потом все равно на бумаге или на счетах проверяю.

— Не доверяете, что ли?

— Вам не доверяю?

— Арифмометру.

— Доверяю и проверяю.

— Я уже устала от безделья, — вдруг выпалила Валентина. — Сначала спячка… Деньги ведь платят за работу.

— А не за красивые глаза, — досказал Шавров. — Это верно. Мне так еще мой мастер рассказывал, было это при царе Косаре. Нанимал, скажем, хозяин инженера, приводил его на завод и говорил: «Ну вот, обживайся, изучай — освоишься, скажешь». Месяц, другой, третий. Инженер аккуратно получает деньги, осваивается, а через полгода хозяин справляется: «Ну как?» — «Осваиваю!» Через год опять зазывает: «Ну как, имеешь претензии к производству?» Если инженер не имел претензий, отпускал, если изобрел что-то — оставлял.

— Доходчиво, Григорий Григорьевич. Только вот не вижу, каким образом мне проявиться?

— Обживайтесь, вас никто не торопит…

— А если бы я была на месте того инженера, — горячо сказала Валя, — я бы уж выдвинула свои предложения.

— Что ж, любопытно, высказывайте.

— Прежде всего я бы отменила оплату сверхурочных работ и на этом сэкономила бы тридцать шесть тысяч. Ликвидировала бы погрузку вручную, применив малую механизацию. Это составило бы экономию шестьсот рублей.

Шавров перестал считать на счетах.

— Я бы предложила переоборудовать экскаватор на обратную лопату, и не вручную, а этой лопатой выбирать грунт под ленточные фундаменты — еще пятнадцать тысяч, — продолжала Валентина.

Когда она перечислила явные и скрытые резервы экономии, Шавров встал.

— А мы как-то об этом всерьез и не подумали.

В голосе старшего прораба Валя явно уловила иронию. И ей стало не по себе. Но решила не сдаваться.

— Григорий Григорьевич, люди веревками поднимают колонны, а почему надо…

— …мириться с этим безобразием? — досказал Шавров. — Да, на преступление иду: грузят лебедкой, плачу как за ручную погрузку. Готовые конструкции лежат, а в конце месяца — аврал, ставим незагрунтованные колонны, а потом, как мартышки, лазаем, с лестниц грунтуем конструкции, красим, что уж здесь хорошего — переплата. — Шавров постучал по стеклу карандашом. — Пришел, увидел, победил. Так, что ли?

— Но ведь чем должен заниматься ОТЗ? — вздохнула Валя. — В самом слове заключена организация труда. Кто платит деньги — ОТЗ, а кто платит, тот и музыку заказывает.

— Глупости. Вздор, — безнадежно махнул рукой Шавров. — Что же, по-вашему, начальник должен спрашивать у нормировщика, где ему переплатить, на чем сэкономить? А если по правде сказать, отыщись такой нормировщик — цены ему нет, — вдохновился вдруг Шавров. — Я бы первый пошел к нему на поклон.

— Спрашивать, может, и не обязательно, — возразила Валя, — а посоветоваться не грех. У нас на заводе начальник цеха всегда советовался.

— Поживем — увидим, — выдохнул Шавров, а про себя заметил, нескромно ей набиваться в советники. Пока только слова, дел-то не видать… Эхе-хе. — Хорошо бы при такой погоде загрунтовать колонны, по слухам, на базе ни грунтовки, ни красителей. А зимой какая покраска?..

— Я бы могла сходить на базу, посмотреть, что там есть, — живо откликнулась Валя и встала из-за стола.

— Сделай милость, если не затруднит, а то прямо беда, да разве самолетами навозишься? Предусмотришь все? И то надо, и то…

Валя за сумочку и — в дверь. Вернулась она с базы часа через два и сразу доложила: проектных грунтовых покрытий нет, красок на эти покрытия тоже нет. И никто не может сказать, когда будут. В заявки включены — проверила. Шавров и на это согласно покивал.

— Есть густотертая обезвоженная — типа гуашь-грунтовки, четыре копейки за килограмм, удорожание составит тысячу шестьсот рублей, но есть и нитрокраска. Если в ее основу включить добавки и разбавить ацетоном, то такое покрытие обойдется гораздо дешевле, точнее, около девяти тысяч рублей экономии. Но чтобы покрытие конструкций соответствовало техническим условиям, покраску необходимо произвести в два слоя. Я подсчитала, что мы в этом случае заплатим по нарядам, как если бы была нужная краска. То же на то же и выходит.

Шавров заинтересованно проверил Валину прикидку.

— Но ведь на эту грунтовку нужна соответствующая краска, — вздохнул он.

— Такая краска имеется, — оживилась Валя. — Правда, бочки разбитые и хранятся на открытом воздухе, вид нетоварный. Но если в нее включить аксоль, развести, она заиграет и будет устойчива на вымораживание. Аксоль есть по восемьдесят три копейки. На всякий случай вот характеристика.

— Хорошо, — сказал Шавров. — Завтра пошлем людей, заберем краски.

— А по-моему, это нужно сделать сегодня, — возразила Валя.

— Ну, если вы так считаете, давайте сегодня, не возражаю.

— Я могу съездить с ребятами. Звено Ушакова ошивается около трубы. Ждет конца рабочего дня — сверхурочные…

— Та-ак, — задумчиво протянул Шавров. — А вы глазастая.

«У этой, видать, сквозь пальцы ртуть не просочится», — подумал он.

— Впрочем, Валентина Васильевна идите на базу, оформляйте, а я вас догоню.

— А чего нам с вами в догоняшки играть. Вы занимайтесь своим делом, только требование подпишите. Я Ушакова на Дашке пошлю за аксолью, а на тракторе краску привезем, захватим лист для Логинова. Без металла сидит.

— Как сидит, не работает?

— Сегодня еще работает. А между прочим, Григорий Григорьевич, — Валентина в дверях остановилась, — свинцовый сурик для покрытия конструкций гидроустойчив и на две копейки дешевле эмали.