Георге Георгиу - Возвращение к любви

Анна не видела Марианну уже целый месяц и не находила без нее покоя. Писала ей каждую неделю, на письма отвечала мать, успокаивая: Марианна здорова, хорошо ест и так загорела, что выглядит настоящей цыганочкой. Заводит разговоры обо всем на свете, задает самые несусветные вопросы, так что не успеваешь и отвечать.

— Очень соскучилась по дочери, — сказала она тихо, подавленно. — В сентябре, если получу квартиру, заберу ее к себе, чтобы больше не расставаться.

На глаза ее навернулись слезы. Максим заметил и предложил:

— Знаешь что? Я отвезу тебя к родителям, повидаешь дочь. Заскочу за тобой на обратном пути. Сделать крюк километров в полсотни — колеса у машины от этого не отвалятся!

Как захотелось ей в ту минуту обнять Могу, поцеловать его, как самого дорогого человека на свете! Но она лишь прижалась к нему на миг, словно чтобы увериться в надежности его поддержки, и взволнованно заявила:

— Не знаю даже, как мне вас благодарить.

Анна проводила его до машины. Мога чувствовал — она ждет от него еще каких-то слов. Но в голову приходили одни банальности: «Не стоит благодарности… Не за что… Считаю себя обязанным…»

В последнюю минуту он с несмелой улыбкой пожал ей руку.

Когда коричневая «Волга» исчезла в облаке пыли, Анна возвратилась на винодельню и сказала мастерам, что уезжает в Пояну. «Завтра на рассвете съезжу повидать ребенка, хочу отвезти ей кое-чего». До Пояны было километров пять, утром и вечером в их распоряжении находился автобус; теперь, однако, едва перевалило за полдень, и Анна торопливо вышла на шоссе в надежде поймать какую-нибудь машину.

Вскоре перед нею остановился мотоцикл с коляской. Это был Козьма Томша, Анна узнала его лишь тогда, когда он поднял со лба шлем.

— Вам в Пояну, Анна Илларионовна? Прошу! — пригласил молодой агроном, скользнув изучающим взглядом по ее фигуре. Таким взором он ее встречал довольно часто, и каждый раз ей казалось, что Томша раздевает ее догола. Теперь это ощущение возникло снова. Красивый молодой мужчина, холостяк, Томша обращался с женщинами так, будто делал им великое одолжение одним своим присутствием, не то что вниманием.

— Садитесь! — повторил он приглашение.

Анна устроилась в коляске. Прежде чем тронуть, Томша наклонился к ней и с медовой улыбкой спросил:

— Спешите?

— Очень! Много срочных дел.

— Жаль, — сказал Томша. — Хотел предложить вам заскочить в «Прибежище гайдука». Они получили свежие продукты. Может, все-таки задержимся? Жалеть не придется.

Поколебавшись не более мгновения, Анна выскочила из коляски. Томша резко сорвал мотоцикл с места.

Максим Мога между тем успел добраться до дирекции совхоза, где встретил ожидавшего его Виктора Станчу.

— Ты искал меня на винограднике? — спросил он.

Станчу часто заморгал ресницами, будто что-то попало ему в глаза.

— А что было делать, если в дирекции тебя никогда не застать? Мотаешься с места на место, — позволил он себе на правах старого друга шутливое замечание. — То в Варатике, то в Боуренах…

— С некоторых пор ты тоже не засиживаешься на месте, — перебил Мога. — Да ладно, — повторил он неожиданно для себя любимое выражение Кэлиману, — какая нужда тебя привела сегодня?

— Острая нужда в нескольких стеклянных трубах, Максим. Для винзавода. Мне нужно… Метров сто труб.

— И что же?

— ?!

— То есть, ты хочешь, чтобы я их тебе достал?

— Конечно!

— А до нынешнего года кто тебе их доставал?

— Дело в том, что завод был построен всего пять лет назад. Можно сказать, мы и не использовали его в полной мере; за оборудованием ухаживали, как положено и… и у нас были, кроме того, некоторые запасы. Теперь они уже кончились. Через месяц открываем сезон, в сущности, мы к нему готовы, надо только частично заменить трубы. Когда объединение создавалось, нас заверили, что отныне мы будем избавлены от забот по материальному снабжению. Поэтому я и пришел к тебе, — исчерпывающе изложил свою позицию Станчу, чтобы Моге все было понятно.

— Все это так, — отвечал генеральный директор. — Но тебе также известно, что мы все еще находимся на стадии организации. Могу ли я один заботиться обо всем? Пришел ко мне вчера Трестиоарэ и заявил, что в генеральный план обязательно должно быть включено, цитирую дословно, «строительство нового двухэтажного здания дирекции совхоза». Конечно, с выделением соответствующих сумм. Спрашиваю его: действительно ли он считает, будучи директором совхоза, что это проблема номер один, которая должна быть самым срочным образом решена? А восстановление виноградников, их реконструкция, вопросы материального и культурного благосостояния рабочих — кто должен всем этим заниматься, все это решать? И знаешь, что он ответил?

— Догадываюсь. Сослался на объединение.

— Совершенно верно, — кивнул Максим Мога. — Теперь я вижу, что в некоторых вопросах наши мнения совпадают. Поэтому в последнее время меня все чаще посещает мысль, что в твоем лице у меня появился бы надежный первый заместитель.

— Я отдал тебе Томшу, специалиста высокого класса, — ответил Виктор, все еще стоявший у письменного стола Моги. — Думаешь, мне было легко с ним расстаться? Что, совхоз ничего не потерял с его уходом? И не полагаешь ли, что подобные перестановки лишены логики? Все равно что копать яму, чтобы вынутой из нее землей засыпать другую. А чтобы засыпать только что вырытую, надо копать еще одну. И так — до бесконечности.

— Значить, я должен расстаться с надеждой?

Станчу не подтвердил прямо свой отказ. Сказал:

— У тебя еще есть товарищ Флоря. Тоже хороший специалист.

— Да, есть, — согласился Мога. — Ты же не хотел ее принять.

И Станчу неожиданно для себя признался Моге, в чем была причина отказа. Он просто не мог более скрывать свою тайну.

Максим Мога выслушал и не стал более ни о чем спрашивать. То, что он лишь подозревал, полностью подтвердилось. «Куда теперь деваться Виктору с этой своей любовью, такой запоздалой?»

— Завтра еду в Стэнкуцу, — по-своему перешел также Мога к признаниям. — Навалилась тоска по родному селу, по тамошним друзьям. Душа горит. Поедешь за компанию? — спросил он вдруг Станчу, — Едет также, правда, Анна Флоря, но мы ее оставим в Лункуце, у родителей. У нее там ребенок, знаешь?

— Знаю, Максим, знаю, — тихо отвечал Станчу.

— Тебе будет хорошо в Стэнкуце — пытался убедить его Мога, видя, что Станчу от его предложения не пришел в восторг. — Вечер проведем у Михаила Лянки. Отдохнем, отвлечемся от наших забот. Поедешь? А в воскресенье вернемся.

— Вечером позвоню тебе, ладно? — попросил отсрочки Станчу. — С удовольствием поехал бы…

На пороге Виктор Станчу грудь с грудью столкнулся с Козьмой Томшей.