Николай Стариков - Донольцы. Повесть о первых людях каменного века на Дону

— Все! Пора выбираться наружу? — повернул голову Селон в сторону отца, — замешкаемся, враги завалят выход из пещеры камнями.

Вождь приказал мужчинам покинуть грот, женщинам и детям оставаться на местах. Курчавоволосые сошлись в кружок, жестикулировали, громко выкрикивали непонятные слова, показывали пальцами туда, где остался лежать раненый. И вдруг они разом смолкли. Возле скалы из-под земли начали появляться люди с пиками в руках. Пришельцы с тревогой уставились на невиданное зрелище, когда обитателей пещеры стало много, даже очень много, попятились, потом бросились бежать и вскоре скрылись за холмом.

Едва утреннее солнце поднялось над кронами деревьев, переселенцы продолжили путь. Никто никого не поторапливал, и взрослые, и дети понимали, надо торопиться. Сразу за холмом Нольц повернул колонну по левую руку от солнца.

Вождь чернокожих Рык сидел с наложницей на крыше собственной каменной хижины, грел на солнце свое массивное тело. Широкий нос, большой рот, буйно заросшие курчавыми волосами голова и тело делали его похожим на гориллу. Рык только что съел едва ли не половину зажаренного горного осленка, теперь блаженствовал. Его сатрап, Вых, копия вождя, сидел в шаге от повелителя на земле, доедал остатки трапезы. В этот момент от группы поиска пропавших накануне соплеменников к вождю прибежал самый быстрый в племени охотник и на едином дыхании выпалил все, что удалось увидеть. Рык недовольно покосился на серое от пыли тело посланца. Вот так плохой вестью и без разрешения прервать думы вождя никому не позволено. Его личная охрана могла забить нарушителя порядка палками до смерти. Вых готов был отдать такое распоряжение, однако вялым движением руки Рык остановил услужливого помощника. Не хотелось верить и пугало, что совсем рядом ходят чужие люди, но и усомниться в правоте слов верного охотника не мог.

— Подождем Кыха, — сказал он глухим от волнения голосом.

Вождь вновь прикрыл глаза, однако блаженное состояние как ветром сдуло. Он спрыгнул с крыши, начал нетерпеливо всматриваться в ту сторону, откуда должны были появиться подданные.

Старший группы поиска слово в слово повторил сказанное его посланцем, выразительными жестами показывая, что по-иному он поступить не мог.

— Много врагов? — прищурил один глаз повелитель.

— Много, все светловолосые и с пиками.

— Сколько охотников смогут перебить чужаков?

Кых считать не умел, сопоставлять тем более. Чтобы не ошибиться, робко сказал одно слово: «Много!»

— Надо убить всех! — вмешался в разговор сатрап.

— Ты дело сделай, — повернул вождь голову в его сторону.

Рык посмотрел на говорливого, медлительного в делах сатрапа, затем на Кыха.

— Кых, ты вожак отряда. Лишь столько, — показал он четыре пальца, — чужаков оставь живыми и приведи мне, остальных убей. Устроим пир пленников. Убитых родичей зарой в землю.

Оскорбленный решением повелителя Вых отвернулся, начал чертить большим пальцем босой ноги замысловатые фигуры на земле.

— В помощники вожаку определяю быстроногого Зыха, — продолжал отдавать распоряжения вождь.

— Когда выступить в поход? — спросил обрадованный высоким доверием Кых.

— Немедля!

— Но, — попытался возразить вожак отряда.

— Немедля! — повысил голос Рык.

Все не ушедшие этим днем на охоту здоровые мужчины были собраны возле хижины вождя. Набралось их всего около двух десятков.

— Мало, — покачал головой Кых.

— От наших охотников убегают даже леопарды!

— Надо бы пообедать.

— Еду найдете в пути. Охотники еще не возвратились.

Едва сборный отряд скрылся за деревьями, Рык снова забрался на крышу, улегся на медвежью шкуру, закрыл глаза, задумался. На лбу обозначились морщины, что означало появление мысли. А они были тревожными, справится ли его отряд с чужаками, если их так много? «Зверя убить, — это одно, а тут люди. Но вождь ошибаться не может, подданные справятся с любым врагом», — успокоил Рык самого себя.

Отряд чернокожих людей растянутой толпой шел неспешно. Были в нем совсем юные и убеленные сединой соплеменники. Одни рвались вперед, другие торопиться не спешили.

— Смотреть по сторонам, — распорядился отрядный вожак, — нужна добыча на обед. Светлоголовые пришельцы никуда не денутся.

К середине дня колонна подошла к ловчей яме. Вместе с трупами соплеменников там находился небольшой медведь. Отрядовцы дружно вытащили тушу убитого зверя, приступили к трапезе.

— Нужно поднять убитых родичей и зарыть в землю, — обратился Зых к вожаку.

— На обратном пути. Пусть полежат в яме, приманка из них получилась хорошая.

Кых растолкал успевших уснуть отрядовцев, предупредил, что накажет палками и отберет куски медвежьего мяса, если кто-либо пожадничает и возьмет про запас.

— Надо идти налегке, сейчас ешьте, сколько влезет, остальное пусть полежит в яме вместе с убитыми. Запасы мяса нам еще пригодятся.

После сытного обеда отряд пошел быстрее. Еще на подходе к холму вожак повернул колонну в низину, к реке. На берегу построил цепь фронтом на скалу, подал сигнал начать движение. Возле обглоданных падальщиками костей соплеменника люди постояли, затем крадучись приблизились к камням.

Входная щель в грот едва просматривалась в тени гранитной стены, она казалась приоткрытым ртом неведомого чудища, готового проглотить всякого, кто посмеет приблизиться. Отрядовцы боязливо остановились перед камнями. Кых замышлял перебить пришельцев, когда они начнут выбираться из-под земли. Время шло, а никто оттуда не выходил. Зых бросил камень в темный проем, опять не выходят пришельцы. Вожак приказал подчиненным бросать в темный проем камни. В ответ тишина. Он приказал наиболее сообразительному в отряде молодому мужчине, Юху, посмотреть, есть ли кто в пещере. Тот в испуге попятился и тут же получил удар кулаком в лицо.

— Ну! — надвинулся Кых на оробевшего подчиненного, — иди или убью.

— И так видно, там нет никого.

Его ударил теперь помощник отрядного вожака. С окровавленным лицом пострадавший полез в расщелину и вскоре пропал из виду. Через какое-то время его голова показалась из-под скалы.

— Я же говорил, тут, кроме пыли, ничего нет, — крикнул он. Молчание чернокожих поисковиков длилось долго, пока не начало темнеть. Вожак отряда все это время переминался с ноги на ногу, не зная, что сказать и предпринять. Наконец он решился.

— Ночь проведем здесь, завтра утром начнем искать пришельцев.

Взошла луна. Яркими лучами она через входной проем долго освещала вповалку спящих пришельцев. К середине ночи луна ушла за скалу, а вскоре возле камней послышалось мощное урчание медведицы, тут же отозвались второй, третий не менее грозные голоса. Сон как ветром сдуло. Зашевелились волосы на головах незваных гостей. Хозяйка пещеры учуяла чужой запах в родном жилище, начала отодвигать с пути камни. Перепуганные люди в полной темноте забегали по западне на четвереньках, наскакивали друг на друга. Не лучше других вел себя отрядный вожак. Он первым завопил со страху, его крик подхватили подданные. Мать медвежьего семейства замерла от неожиданности, встала во весь громадный рост на задние лапы, начала прислушиваться к неизвестным звукам в собственной берлоге. Из входного проема робко выглянул вожак, его душераздирающий крик ужаса гулко отдался в гранитных стенах убежища, обескуражил медведицу. Она опустилась на передние лапы, постояла в нерешительности, обнюхала под собой камни, потом неторопливо двинулась по косогору к реке, за ней потянулись от скалы другие медведи. Ночь в тревоге и полусне длилась вечно. Утренние зори не проникли в прибежище под скалой. Ее обитатели уснули крепким сном под утро, проснулись лишь от звонких птичьих голосов. Лучи солнца через входной проем слепили глаза. Злой Кых первым выскочил из-под скалы и в страхе замер возле камней. На земле виднелось множество медвежьих следов разной величины, кучи помета.