Ольга Лазорева - Я — порнозвезда

— Когда самолет? — тихо спросила я.

— Еще есть с полчасика, — ответил Виктор, и я почувствовала, как его член дрогнул в моих пальцах.

Он наклонился и начал целовать мои губы нежно и страстно, как в начале нашей семейной жизни. Я потянула его к кровати. Упав на спину, быстро подняла подол юбки и стянула трусики. Виктор навалился, даже не сняв халат, и сразу вошел до отказа. Но я была уже настолько возбуждена, что никакой прелюдии мне и не требовалось. Он трахал меня в бешеном темпе, глухо постанывая сквозь стиснутые зубы. Таким необузданным я его не знала. Кофточка задралась мне на грудь и сильно мешала. Я начала возиться под ним, пытаясь освободиться от кофточки, но Виктор мгновенно разорвал тонкий шифон и стянул вниз лифчик. Он начал больно прикусывать мои соски, но меня это только возбудило. Его член вонзался в меня безостановочно и в ускоренном темпе. И я почувствовала, что могу кончить. Но когда уже подошла к этому, Виктор резко вскрикнул и выстрелил в меня огромной порцией спермы. Он сделал еще пару движений в этом горячем море. А потом вышел из меня и упал рядом, закрыв глаза. Полежав совсем немного, вскочил и ринулся в ванную, плотно закрыв за собой дверь.

Я встала и вытерлась остатками кофточки. Затем накинула его халат и отправилась к себе. Когда вышла, то увидела бесшумно спускающуюся по лестнице Эмму Эдуардовну.

«Ах ты, старая лиса! — возмутилась я про себя. — Подслушивать решила!»

В своей спальне я мгновенно сбросила халат и накинула на голое тело короткое трикотажное платье. Так и спустилась вниз. Почти следом появился Виктор в светло-сером костюме от Armani, гладко причесанный и невозмутимый.

— Пока, дорогая, — спокойно произнес он и вяло прижался губами к моей щеке.

Потом подошел к Эмме Эдуардовне и что-то тихо сказал ей.

Когда двери за ним закрылись, я, не глядя на экономку, начала подниматься по лестнице.

— Ужин во сколько подавать? — спросила она мне вслед.

— Я ужинать не буду.

— Но как же, Виктория Аркадьевна, — начала она занудным голосом, — Виктор Иванович просил заботиться о вас в его отсутствие.

— Я сама о себе позабочусь, Эмма Эдуардовна, — ответила я, обернувшись. — А вы вообще можете на неделю домой отправляться.

— Таких распоряжений я не получала, — сухо ответила она и поджала по своей привычке губы. — Весь штат остается на месте.

— Прекрасно, — сказала я и пошла к себе.

«Если бы муж всегда был таким со мной, — раздраженно думала я, забираясь в ванну, которую Лаки наполнила ароматной водой с розовой пеной, — возможно, что никаких измен и не было бы. Наверняка не было бы! Но ждать еще такого замечательного траха мне придется как минимум с полгода. Так что пусть все идет, как идет».

И я начала гладить внутреннюю поверхность бедер, потом кудрявый лобок, думая о Дене.

А поздно вечером пришел на «мыло» сценарий с ядовитой припиской: «Тебе, кусучка, для изучения. И читай внимательно, может, чему полезному научишься. Влад видит тебя в роли Анюты». И я тут же углубилась в текст.

Сценарий «Цветочница Анюта»

Сцена первая

Городская улица. Яркий летний день. Витрина маленького цветочного магазина. У входа в белых пластиковых вазонах охапки различных цветов. Звучит «Вальс цветов» из балета «Щелкунчик». Из магазина выходит Анюта (около 20 лет, длинноволосая пышногрудая блондинка. Обтягивающие, низко сидящие на бедрах светло-голубые джинсы, синий топ, открывающий живот; из-за верхнего края глубокого выреза видны черные кружева бюстгальтера). Анюта брызгает на цветы водой из пластикового пульверизатора. Смотрит в безоблачное небо и капризно надувает губки.

АНЮТА:

— Ну и жарища! Сейчас бы на пляж!

Она поднимает пульверизатор и, стянув лямочки топика, брызгает на себя водой, тихо посмеиваясь и поеживаясь. Крупный план: запрокинутое лицо, плечи и открытая часть груди, покрытые искрящимися на солнце капельками воды.

Звук притормаживающей машины и мужской голос:

— Вот это цветочек! Мне бы такой для украшения интерьера!

Анюта резко разворачивается, роняя пульверизатор. Рядом с ней появляется пожилой, элегантно одетый мужчина (любой типаж). Он наклоняется к Анюте и что-то шепчет ей на ухо. Они скрываются в магазине.

Крупный план: стеклянная витрина, за которой стоят букеты. Над ними две ладони, упирающиеся в стекло, опущенная голова со свисающими светлыми волосами и смутно виднеющаяся обнаженная грудь, ритмично раскачивающаяся. Ладони убираются, смутно различимые движения, цветы у самого стекла падают. Низ двери. Она раскрывается, и появляются мужские ноги. Ноги удаляются.

Сцена вторая

Фон: любая мелодия в стиле RnB. В магазинчик заходит Никита (около 25 лет, красавец; черные узкие джинсы и красная майка).

НИКИТА:

— Ау! Есть тут кто-нибудь? Мне нужен букет для…

Никита замолкает и с изумлением смотрит себе под ноги. Крупный план: два опрокинутых пластиковых ведра, охапки кустовой гвоздики. На них на коленях голой попой вверх стоит Анюта и что-то ищет среди стеблей. На ней из одежды черный бюстгальтер и черные босоножки на высоких каблуках. Джинсы валяются в углу.

НИКИТА:

— Простите!

АНЮТА, садясь и прикрывая лобок рукой:

— Это вы простите.

Она откидывает со лба разлохмаченные волосы и смотрит на Никиту с вызовом.

НИКИТА, возбужденно:

— Вам помочь, милая цветочница?

АНЮТА, невозмутимо:

— Да вот трусики куда-то задевала.

Он тихо посмеивается, потом наклоняется и протягивает Анюте руку. Она хватается за нее, но Никита поскальзывается на мокрых бутонах гвоздик и падает на Анюту. Оба смеются. Потом замолкают. Рука Никиты забирается между ее ног. Он дышит тяжело и прерывисто. Анюта откидывается на спину и стягивает с груди бюстгальтер. Она играет с сосками, не сводя глаз с Никиты. Он двигает рукой без остановки между ее сведенных бедер. Потом приспускает джинсы и снимает майку. Анюта встает на четвереньки, раздвигая колени и выпячивая попу. Никита дышит все тяжелее и пододвигается к ней вплотную, вцепившись пальцами в бедра.

АНЮТА, поворачивая голову:

— Подожди, малыш!

НИКИТА, с придыханием:

— Что такое? Я сейчас взорвусь! Ты разве не хочешь?

АНЮТА, довольно спокойно:

— Сотня.

НИКИТА, делая резкое движение вперед бедрами:

— Рублей?

АНЮТА, опуская голову и ритмично насаживаясь:

— Баксов, дурачок!

НИКИТА, задыхаясь:

— Да хоть две за такую аппетитную задницу! Они продолжают трахаться, постанывая. Джинсы сползают, и обнажаются напряженные ягодицы Никиты…