Ольга Лазорева - Я — порнозвезда

Швеция, а также другие скандинавские пионеры жанра типа Дании утвердили каноны современной порнографии. Два огромных издательских дома — Color Climax и Private Media Group издают цветные журналы, которые не продаются на стендах в супермаркетах. Никаких текстов, яркие фотографии — секс вдвоем, втроем, лесбос, негры — типовой набор фотоисторий. Девушка встретила юношей и пошла с ними в постель. Двадцать две фотографии и крупным планом сперма на мордашке на финальных кадрах. Private уже на нью-йоркской бирже, и акции его растут на 200 процентов в год. По шведским законам, обычной порнографией, не подлежащей запрету, является весь спектр отношений между взрослыми людьми, невзирая на кажущуюся необычность полового акта (например — рукой во влагалище — fisting). Модели датчан, как правило, любители, которые решили попробовать себя в секс-бизнесе. Так было и у шведов, но последнее время Private сам создает звезд из своих моделей, приглашая славянок типа чешки Сильвии Сэйнт, а также бесчисленного количества словенских и венгерских девушек. Кстати, именно у шведов под руководством своего мужа — французского порнорежиссера Пьера Вудмана — стала мега-звездой русская девушка Таня Руссов.

Таня считается русской порноактрисой, хотя родом из Риги. Для выходца из СССР она сделала грандиозную карьеру порномодели. Удачно пройдя в Москве в 1994 году порнокастинг Private, вскоре она выходит замуж за президента этой компании Пьера Вудмана, а уже в сентябре 1996 года стала US Penthouse Pet. Но своей карьерой в порно Таня обязана не только внешности: техника, которую демонстрирует Таня перед камерой, вкупе с ее обаянием и светящейся в глазах и улыбке доброжелательностью делает ее неотразимой именно как порноактрису, а не недоступную модель с обложки Пентхауса».

Когда мы покинули квартиру и оказались на улице, Ден спросил:

— И как сценарий?

— Не знаю, — ответила я, не глядя на него.

— Ясно, — весело сказал Ден и внезапно рассмеялся.

Я с удивлением на него глянула. Вид у него был возбужденным, глаза блестели, губы беспрестанно улыбались. За несколько минут он превратился в того Дена, к которому я привыкла.

— У тебя сегодня очень романтичный вид, — проговорил он и окинул меня странным взглядом. — Это белое вышитое платье с пышной длинной юбкой, небрежно заколотые кудри, голубенькие простенькие бусики на шее и на запястье…

— Простенькие? — непритворно возмутилась я. — Это, к вашему сведению, натуральный синий лунный камень.

— Да-а? — насмешливо протянул Ден. — И почем сей комплектик?

— А я и не выясняла. Муж из Шри Ланки привез в прошлом году. Но он мне никогда не дарит дешевые вещи.

Глаза Дена блеснули. Он прищурился на ярком солнце, потом резко повернулся ко мне и спросил:

— Ты сегодня на чем примчалась? Неужто на метро?

— На своей машине. А что?

— И далеко она? — спросил Ден и улыбнулся загадочно.

Сердце мое замерло на миг, а потом заколотилось в бешеном темпе.

— На стоянке, — тихо ответила я.

Мы в этот момент проходили мимо небольшой белой церкви. Ден подтолкнул меня к открытой калитке.

— Ты чего? — изумилась я. — На службу решил зайти?

— Служба обычно в шесть вечера, а сейчас еще четырех нет. Так, захотелось посидеть в тиши, в стороне от этой толчеи.

— Чего?! На улице и так народу немного, — заметила я.

— Иди, кому сказал! — строго сказал Ден и легко шлепнул меня по заднице.

Мы зашли в калитку, обошли церковь и действительно оказались будто в другом мире. Забор был практически скрыт густыми и высокими кустами сирени. Крохотный дворик занимали аккуратные круглые клумбы, густо покрытые пестрой мозаикой различных цветов. Три деревянные скамейки со спинками стояли вряд за этими клумбами. А за скамейками я увидела пусть и микроскопических размеров, но самый настоящий розарий.

Ден уселся на одну из скамеек и посмотрел на меня. Я в этот момент наклонилась и нюхала крупную алую розу, полностью развернувшую бархатистые лепестки. Аромат был сильным и сладким.

— Ну, разве не рай? — спросил Ден странным голосом. — И ты в этом раю настоящая Ева. Солнце так красиво подсвечивает твою юбку.

Я почувствовала, что подол задирается. И тут же горячие пальцы заскользили по моим ногам.

— Спятил?! — зашипела я, мгновенно оборачиваясь. — Не здесь же!

— Это почему? — взбудораженно поинтересовался Ден. — Такой фон! Эти розы великолепны! И ты с белыми гвоздиками в руках.

Он потянул меня за подол, и я плюхнулась рядом на скамейку. Ден обернулся и спокойно сорвал полураспустившуюся малиновую розу. Потом взял мои гвоздики и ловко сплел венок, вставив в него розу. Он нацепил венок на мою голову и замер в созерцании. Потом достал из барсетки маленький цифровой Pentax и навел.

— Ты великолепна! — прошептал Ден. — Откинься назад и поставь одну ногу на скамейку.

Я послушалась, чувствуя легкое возбуждение.

— А сейчас спусти платье с одного плеча, подними юбку как можно выше, раздвинь ноги… Ага, на тебе белые трусики… отодвинь серединку и обнажи… Да, вот так…

— Ден, прекрати! Мы же возле церкви, — попробовала я возмутиться.

Но возбуждение достигло пика. Ден быстро снимал. Потом сорвал еще розу и прикрыл ею мою уже мокрую… не знаю, как назвать это место. А юбку закинул мне на плечи. Я буквально изнывала от желания. И Ден, как выяснилось, тоже. Потому что он вдруг положил фотоаппарат на скамью, отодвинул розу и забрался глубоко пальцами в мою уже хлюпающую дырочку. Я не смогла сдержать стона. Ден вскочил, схватил меня за руку и поволок в глубь кустов. Не успела я оглянуться, как он развернул меня, наклонил, приподнял длинный подол платья и с размаху вогнал член…

Дома я пыталась проанализировать поведение Дена. Почему он отверг меня в квартире, где было намного спокойнее и удобнее, и так захотел в неподходящем для этого церковном дворике? Хорошо, что еще все обошлось и нас никто не застукал. Странно все это. И его поведение не поддается никакому объяснению. Надо поинтересоваться об этом у Ка. Кстати, давно я не была на его сеансах. Виктор, когда звонил вчера вечером, то спросил, как бы между прочим, о нем.

Спала изумительно. И всю ночь снился Ден. Проснулась мокрая и, не открывая глаз, засунула пальцы между ног. Кончила быстро, но возбуждение не сняла. Тогда я вскочила, накинула халат и решила поплавать в бассейне. Но на улице накрапывал мелкий дождик. Я вышла к бассейну и какое-то время смотрела на мелкую рябь на воде от частых капелек дождя. Но потом все-таки скинула халат и нырнула в воду. Она была мягкой и теплой, как парное молоко. Я резво поплыла в конец бассейна, а когда развернулась, увидела идущую под зонтом Эмму Эдуардовну. Она несла большое махровое полотенце и укоризненно на меня смотрела.