Джои Гебель - Пытка для гения

Уровень развлекательной индустрии с каждым годом неуклонно падает. Исключение составляют лишь случайные таланты, которым посчастливится продать свою работу, но в целом искусство потеряло всякое значение.

Кому-то запомнились год или два, когда положение вещей в сфере культуры вроде бы начинало налаживаться.

Я не стану укладывать судьбу Моники в три предложения.

Сразу после того как я покинул Мемфис, она позвонила моей матери и спросила, нет ли от меня новостей. Она звонила каждый день в течение нескольких недель. Когда я появился дома, мать заставила меня позвонить жене в Кентукки. Моника переехала туда к родителям.

— Привет.

— Господи, Харлан! Где ты был? Что делал?

— Катался.

— Почему ты уехал? — Голос Моники дрожал, она плакала.

— Увидел тебя и Винсента в постели.

— Я была пьяна. Очень, очень пьяна. Он тоже напился. Он вынудил меня. Он соблазнял меня всеми возможными способами, и в конце концов я не выдержала. Но секса у нас не было. Не было, я клянусь.

— Чушь. Я все видел.

— Он пытался, но у него ничего не получилось. Он импотент.

— Все равно ты хотела с ним переспать. Ты целовала и гладила его.

— Прости меня, Харлан. Пожалуйста, прости. Я себя ненавижу. Понимаю, оправдываться нет смысла, но я была не в себе. Это была не я.

— Я видел, как ты смотрела на него еще до того, как все случилось. Ты млела от него и все хвалила за фильм. Ты наверняка хотела его с самого начала. Неудивительно, что ты обрадовалась, когда я предложил ему жить с нами.

— Не говори так. Ты — любовь всей моей жизни. Эти несколько недель без тебя я провела как в аду.

— Мне тоже пришлось нелегко.

— Можно к тебе приехать?

— Где Винсент?

— Не знаю. Я отключилась, а когда проснулась утром, он уже исчез. Вы оба исчезли. Я очень испугалась.

— На столике были деньги?

— Да. Целая куча. Это ты оставил?

— Да. Он забрал раствор для контактных линз, за которым меня посылал?

— Нет.

— Я так и думал.

— Можно мне приехать?

— Нет. Я пока не готов увидеться с тобой.

— Когда будет можно?

— Не знаю. Вероятнее всего, я подам на развод.

Моника разразилась бурными рыданиями.

— Боже мой, нет, Харлан, прошу тебя!

— Ты совершила самый отвратительный поступок по отношению ко мне. Ты знала, как тяжело мне было опустить барьеры и поверить тебе, но я сделал это, ведь я думал, что ты отличаешься от всех остальных. Я ошибся. Любовь всей моей жизни пыталась переспать с мальчишкой, которого я считал сыном. Извини, такое не забыть. Твоя измена стоит у меня перед глазами.

— Харлан, пожалуйста! — рыдала Моника.

— Я не виню во всем только тебя. Думаю, одиночество предназначено мне судьбой.

Документы для оформления развода я выслал по почте. Монику я больше никогда не видел.

Осталось упомянуть еще об одном призраке прошлого.

Винсенту Спинетти тридцать восемь лет. Кто его отец, неизвестно. Его мать — шлюха. Он родился в Крэмдене, штат Иллинойс, и вырос в Кокомо, штат Индиана. В семилетием возрасте мать за деньги отдала его в распоряжение инновационной компании, специализирующейся на развлечениях. Главной целью компании была прибыль. В течение пятнадцати лет я манипулировал жизнью мальчика только потому, что один человек с непомерным честолюбием придумал безумную коммерческую схему и убедил других честолюбцев в том, что его идея великолепна. За эти пятнадцать лет Винсент создал немало произведений, которые звучали по радио, с успехом демонстрировались на теле- и киноэкранах страны. Предполагалось, что его творения поднимут культурный уровень американцев. Я склонен считать, что на короткий, очень короткий период они выполнили свое предназначение. К счастью, работы Винсента можно видеть и слышать и сегодня, они записаны на цифровые носители и всегда будут доступны любому желающему.

С той секунды, когда в Мемфисе моим глазам предстало невыносимое зрелище, я вычеркнул Винсента из своей жизни. Он ответил мне тем же. Тем не менее я часто думал о нем: жив ли он, где он, чем занимается, продолжает ли писать и ненавидит ли меня. Я не испытывал к нему ненависти. В глубине души мне хотелось с ним поговорить, но меня хватило лишь на то, чтобы, сидя в библиотеке, зайти в интернет и напечатать в строке поиска «Винсент Спинетти». Время от времени я также набирал имя моей бывшей жены. Поисковые машины ни разу не выдали мне сведений об их местонахождении, и я решил, что наши пути уже никогда не пересекутся.

Примерно год и три месяца назад я получил по почте письмо, что для меня большая редкость. Мой адрес на конверте указан не был.

Мой драгоценный Харлан!

Ты можешь возразить, но я убеждена, что мы рождены на этот свет не для страданий. Я также уверена, что мы с тобой настрадались более чем достаточно. Некоторое время назад я попыталась забыть тебя. Попробовала найти тебе замену, однако, как я и ожидала, других мужчин для меня не существует. Я ненавижу всех, кроме тебя. Им не выдержать сравнения с тобой, мой любимый.

Прошу тебя, давай снова будем вместе, прежде чем старость и болезни помешают нам наслаждаться друг другом. Вероятно, на День Благодарения ты собираешься навестить родных. Назначаю тебе встречу в аэропорту Сент-Луиса, у первого багажного терминала, в день годовщины нашей свадьбы, в час пополудни.

Мы еще можем обрести счастье.

Твоя навеки

Господи, как же мне хотелось встретиться с ней!.. Я никуда не поехал. Я выдумал сотню причин, чтобы не встречаться с Моникой, но главными из них были две: моя единственная любовь оказалась мне неверна, и я это заслужил. День Благодарения я провел у себя в номере.

Неделю спустя в дверной глазок я увидел Винсента. Он пришел и постучал, словно мы и не расставались тысячу лет назад.

Я открыл дверь. Лицо Винсента озарила широкая улыбка, глаза распахнулись, а брови поползли вверх. Я непроизвольно улыбнулся в ответ. Он мало отличался от того юноши, каким был в двадцать два года. На возраст указывала лишь намечающаяся лысина, заметная благодаря короткой стрижке. Черных волос все еще оставалось больше, чем седых.

За исключением прически, во внешности Винсента изменилась только одежда. На нем были мягкие черные мокасины, потертые джинсы, черная футболка, а сверху все то же длинное черное пальто из шерсти. Позади Винсента, держась за его штанину, стояла маленькая темноволосая девочка.

— Привет, Харлан. — Его голос остался прежним — теплым и усталым.

— Привет, Винсент. — У меня заколотилось сердце. Такого волнения я не испытывал очень давно.

— Ничего, что я зашел?

— Все в порядке, просто я… Пожалуйста, проходите.

Они вошли, и я закрыл дверь.