Эльвира Барякина - Заговор молчания

Алекс сжал ее руку. Храбрая девочка!

Сначала все ели и пили за уходящий год, потом вспоминали, у кого что произошло за истекший период.

— У всех, кроме меня, событий хоть отбавляй, — картинно загрустил Пряницкий. — У Степановых семейное счастье, у этих, — он показал на Алекса с Марикой, — международные отношения. А у меня — даже вспомнить нечего.

— Быть не может! — недоверчиво покачала головой Лена.

— Купил стерео, — принялся загибать пальцы Жека, — признался маме, что я подонок, наврал бабушке, что закончил курсы парикмахеров, и постриг ее под «ежика»… Бабушка потом две недели со мной не разговаривала.

— В общем, жизнь тебя покидала, но не докинула, — подмигнул ему Миша.

Жека полез на него драться, но его вовремя отвлекли с помощью телевизора. На экране появились куранты московского Кремля.

— Шампанское, шампанское готовьте! — засуетилась Лена.

— Загадай желание! — успела шепнуть Марика Алексу.

Удары курантов отсчитывали хором:

— Пять! Четыре! Три! Два! Один! Ура! С Новым годом!

Алекс обнял Марику:

— С Новым годом!

— С новым счастьем!

— После этих праздников весы будут врать минимум на пять килограммов, — сказала Марика после третьей перемены блюд. Она так объелась, что едва могла шевелиться.

— Всем играть в фанты! — объявила Лена следующий пункт программы. — Тянем из шапки записочки и смотрим, кому чего делать.

«Терпеть, пока все щекотят» досталось Жеке. Он скулил от хохота, дрыгал ногами и обещал всех побить, но все-таки выдержал испытание.

Алексу с Мишей пришлось изображать Деда Мороза и Снегурочку.

— Лен, нам костюмы нужны, — сказал Миша. — Дай нам что-нибудь!

Получив требуемое, они удалились в сторону туалета, который должен был служить костюмерной.

— Дед Мо-роз! Сне-гу-роч-ка! — громко скандировала публика.

После троекратного призыва парочка наконец-то чинно вышла из туалета. Дед Мороз Миша был в тещином красном халате и в вязаной красной шапке. Оторванный от нее белый помпон был привязан к подбородку и означал окладистую бороду. Апекса же каким-то чудом засунули в Ленино ситцевое платье для беременных. Его длинные волосы заплели в два хвостика и перевязали капроновыми бантами. Девушка вышла — просто картинка. Правда, в стиле Пикассо.

Марике пришлось объяснять жестами смысл жизни. А Лене — опровергать ее теорию.

После этого было решено пойти гулять.

— У вас есть рядом с домом какая-нибудь елка? — спросил Жека. — Нам нужно срочно нарушить там общественный порядок.

— А мы здесь останемся, ладно? — шепнула Марика Лене.

Та окинула ее понимающим взглядом.

— Оставайтесь.

Когда ребята ушли, в квартире сразу стало удивительно тихо. На столе все еще стояли недоеденные пельмени и салаты. По телевизору шел «Новогодний аттракцион».

Подняв кверху руки, Марика расстегнула «молнию» на своем платье. Стоптала его вниз. Оказалось, что под ним на ней ничего нет.

— И не стыдно тебе стоять в таком виде перед генеральным секретарем? — тихо спросил Алекс, кивая на разбитый портрет Андропова.

Марика наморщила нос.

— Нет. — И, сев к мужу на колени, она начала быстро расстегивать пуговицы на его рубашке.

Они лежали на диване. Вокруг было темно — только экран телевизора светился.

— А там, где ты живешь, есть море? — спросила Марика.

— Есть. Целый Тихий океан.

— Это хорошо. А то я никогда не была на море.

— Вот приедешь ко мне, и я свожу тебя на пирс рядом с нашим домом. Там есть маленькое кафе в стиле пятидесятых. Мы с тобой закажем столик, наедимся супа клам-чаудер… Его, кстати, подают не в тарелке, а в хлебе: вырезают мякиш, а корочку используют в качестве супницы.

— А потом?

— А потом отправимся купаться.

Вздохнув, Марика улеглась поудобнее.

— Боюсь я твоей Америки. Здесь я кто-то, здесь у меня друзья, родственники…

— А там у тебя буду я.

Они замолчали.

Алекс весь Новый год прилежно веселился, но на самом деле ему было плохо. Очень плохо.

Ему вспомнилось, как они с Марикой занимались любовью на квартире бабы Гали. Горячий шепот, сумасшедшие глаза, распущенные волосы… Тогда он впервые почувствовал себя нужным и желанным. Неужели теперь все вернется на круги своя?

— Хочешь конфетку?

Стянув со стола «Мишку на севере», Марика откусила половину, а вторую протянула ему на ладони.

«Приручила, — усмехнулся Алекс. — Теперь ем с руки. Как буду жить без нее?»

Резкий визг дверного звонка оторвал их друг от друга. Марика подхватила с пола свое платье.

— Одевайся! Я открою!

Пробежав босыми ступнями по коридору, она заглянула в глазок.

— Кто там?

— Свои!

Щелкнул замок, и в квартиру ввалился совершенно обалдевший Степанов.

— У Лены схватки начались!

От того, что произошло далее, у Миши остались какие-то безумные воспоминания.

Он кинулся к телефону, пытаясь лихорадочно сообразить, как звонить в «Скорую». Спередуру набрал 01.

— Пожарная слушает! — рявкнул ему в ухо голос.

Ох, 01 — это не то! 02 — милиция, 03 — «Скорая».

Наконец дозвонился:

— Сделайте что-нибудь! Моя жена беременна, у нее схватки!

— Это ее первый ребенок?

Миша обозлился на их бестолковость:

— Какой ребенок?! Это ее муж звонит!

Лена сидела, бледная, на кровати, рядом металась Марика.

— Ну ты хоть приляг! Тебе полегче будет!

Лена только мотала головой.

— Ему еще не время рожаться! — возмущенно шептала она, поддерживая себя снизу за живот.

Внезапно ее перекосило, она вцепилась в спинку кровати и начала всхлипывать, как дикий звереныш.

«Только бы не умерла! Только бы не умерла!» — носилось в Мишиной голове.

— Это нормально, — проговорил Жека, появившись на пороге. — Женщины всегда кричат, когда рожают.

— Да?! Нормально? — заорал на него Миша. — Ты что, когда-нибудь присутствовал на родах?!

— Один раз: когда меня самого рожали.

Марика вытолкнула их обоих из комнаты:

— Идите лучше машину встречайте!

В зале у покинутого новогоднего стола сидел притихший Алекс.

— Ну что? Как там?

Из комнаты раздался низкий вой.

— Да господи! — всплеснул Миша руками. Ведь раз Лене так плохо, надо же бежать, что-то делать, как-то спасать ее… А что сделаешь?

Слава богу, «скорая» приехала довольно быстро. Лену свели вниз, кое-как посадили в машину.

— Вы вещи ей собрали? — спросила у Миши молодая и явно неопытная докторша.

— Какие еще вещи? — буркнул он.

В это время у Лены опять начались схватки.

— Вещи в роддом привезите! — рявкнула на него докторша.

Хлопнула дверца, машина газанула и исчезла за поворотом.

Миша оглянулся на столпившихся у подъезда ребят.

— Чего делать-то?

Первой очнулся Марика.

— Пошли собираться, — велела она. — Поедем в роддом.