Валентин Крючков - Когда в пути не один

— Нет! А кто у тебя там? Друзья, знакомые?

— Просто хорошие люди. Через час сама увидишь.

— Мы что-то возьмем с собой?

— Нет, товарищи не из бедных. Пусть радуются тому, что мы сами к ним приедем. Это для них лучший подарок.

В Ясноводск приехали в разгар хорошего солнечного дня, и от этого на душе тоже было светло и празднично. Без особого труда нашли санаторий, в котором отдыхал друг Филиппова.

Выяснив в приемном отделении номер его комнаты, поднялись на нужный этаж, и Владимир уверенно побарабанил по двери. Через мгновение она открылась, и он первым вошел в прихожую, а за ним, все еще в полном неведении относительно того, кого она сейчас увидит, шагнула и Алена.

Когда хозяин, стоявший за дверью, закрыл ее, Алена обернулась — и неподдельно удивилась: улыбаясь, к ней приближался собственной персоной Соколовский. Он крепко обнял ее, расцеловал сначала в щеки, потом в губы.

— Вот так сюрприз! — освободившись от объятий «маршала», выдохнула Алена. — А я-то думаю: к кому же это меня везут? Но Владимир Алексеевич на все мои вопросы даже не отвечал. Так вы, значит, договорились?

— Надо всегда и все просчитывать, — пояснил Владислав и тут же представил друзьям свою пассию: — Знакомьтесь: моя несравненная Алина Петровна.

Из кресла поднялась синеглазая, с пышным бюстом блондинка, протянула руку сначала Алене, а потом ее спутнику.

— Так не пойдет, Алина! — воскликнул Владимир, который хорошо помнил ее по встречам в городе, и тут же поступил, как и «маршал»: расцеловал красавицу сначала в щеки, потом нарочито подольше в губы.

— Ты, писатель, смотри не перестарайся! — ревниво заметил на это Соколовский. — Лучше расскажите, как вы отдыхаете, куда ходили или ездили, что хорошего видели.

— А почему ты его писателем зовешь? — удивилась Алина.

— Он доклады пишет председателю облисполкома. Мешков восемь уже написал. А вот для себя сумел написать лишь одну повестишку: все времени не хватает, — ворчливо пояснил «маршал» и тут же, усадив друзей на диван, попросил: — Ну, рассказывайте: как вы тут?

На его желание услышать что-то интересное о курортной жизни первой откликнулась Алена.

— Мы прекрасно устроились. Определились с процедурами. Мне нравится подводный массаж. Три раза в день пьем водичку. Познакомились с городом. Были в театре. На танцы регулярно ходим, иногда в кино. Свободной минуты нет.

— По-моему, это самое главное, — одобрила рассказ Алены подруга «маршала». — Вы уже вовсю живете по санаторному режиму, а у нас еще все впереди.

— Не завидуй, а лучше накрывай-ка стол побыстрее! — по-маршальски распорядился Соколовский.

Зная его крутой характер, Алина, переглянувшись с Филипповым, улыбнулась, потом аккуратно накрыла стол скатертью и принялась выставлять из холодильника приготовленную и разложенную на тарелки закуску.

Владислав, помогая ей, открыл банку икры, поставил ее на стол и тут же длинной деревянной ложкой, предусмотрительно привезенной из родного города, начал энергично размешивать что-то в большой эмалированной кастрюле, стоявшей на электроплитке.

— Интересно, что это ты так усердно размешиваешь? — спросила Алена.

— Да вот купил ведро раков. Для дорогих гостей старался. Надо же вас чем-то удивить. Скоро будут готовы. И учтите: пока все ведро не опустошим — мы вас не отпустим, — улыбаясь, высказал свой ультиматум «маршал».

Сидели, выпивали и закусывали, танцевали, потом снова неторопливо усаживались за стол, и все повторялось. Раки прошли на «ура», хотя с ними пришлось изрядно повозиться. И в двенадцатом часу ночи, когда на дне кастрюли не осталось ни одного рака, лишь на тарелке, стоявшей посередине стола, все еще красовались четыре крупных и сочных их представителя, но есть их никто уже не хотел, у Владимира мелькнула шальная мысль: а что если сменить обстановку и махнуть в Лисентуки? У него тоже есть кое-что, чем он может удивить «маршала» и его спутницу: вместо раков имеются в достатке КЗ и целый холодильник овощей и фруктов, которыми его щедро обеспечили друзья шефа, не забывшие данного в аэропорту обещания, а кроме того, икра, крабы и другие продукты, явно не рассчитанные на санаторную диету.

И Филиппов, не долго думая, предложил всем поехать в Лисентуки.

— Теперь прошу в гости к нам, дорогие мои! Пусть у нас нет раков, зато имеется такая КЗ! Заодно посмотрите, как мы устроились.

— Но за окном уже ночь! — воскликнула, явно не обрадовавшись данному предложению, Алина.

— А я хочу КЗ! — возразил ей «маршал». — И мы не маленькие, не испугаемся темноты. Да и электрички еще ходят.

Владимир с Аленой первыми начали собираться, радуясь тому, что будут ночевать дома, в своем санатории, а не здесь, на полу на матрасе, как им предлагал Соколовский, когда все вернулись с прогулки.

Глядя на земляков, засуетился и Соколовский, энергично подталкивая к этому и свою спутницу.

Вскоре все уже были на вокзале, где без труда купили билеты и оживленно принялись обсуждать, что и как будет в Лисентуках.

— А где мы будем ночевать? — капризничала Алина.

— У нас две комнаты. Устроим, можете не волноваться, — успокоил ее Филиппов.

В двенадцать часов ночи веселой компанией сели в электричку, и, едва она миновала городскую черту, Владислав, забрав у Алины сумку, вынул из нее початую бутылку водки и четырех оставшихся раков, самодовольно улыбаясь, налил всем в пластмассовые стаканчики и бодро провозгласил тост:

— За тех, кто в пути!

Немного погодя, помахивая пустой клешней рака, Владислав пропел неприличную частушку про раков:

— Не заводись, Влад! — с укоризной в голосе попросила его Алина. — Люди же вокруг.

— А заводиться больше нечем. Раков съели. И я сильно хочу КЗ.

— Когда будем у нас, в КЗ ты не разочаруешься, — пообещал ему Филиппов.

— Ты не корми меня обещаниями. Давай лучше твою посудину. Выпьем за наших прекрасных дам! — разлив водку, предложил очередной тост «маршал».

— Да сколько же можно?! — возмутилась Алина. Она знала по опыту, чем может закончиться такое гуляние: Соколовского придется попросту вести под руки.

— Пока не хватит! Ты же знаешь, что мне перечить нельзя. Усекла? Ну и хорошо. За женщин! — И он снова выпил.

Его поддержал только Филиппов. И после этого до самых Лисентуков ехали практически молча. А когда вышли на платформу и по тихим, уже безмолвным улицам направились в сторону «Голубой Руси», Соколовский, дернув друга за рукав, вдруг предложил:

— Давай твою любимую! Она мне тоже по душе.