Бахыш Бабаев - Одиночество вдвоем

В двадцатые годы двадцатого века мир облетела сенсационная весть — обнаружена нетронутая гробница египетского фараона Тутанхамона. Гробницы разыскивались и находились до и после выявления данного исторического памятника, но, к великому сожалению археологов и ученых, они зияли пустотой — грабители прошлого почти всюду опережали их.

Следует напомнить, что тысячелетия назад египтяне верили в загробную жизнь, поэтому снабжали скончавшегося фараона всем необходимым, чем усопший пользовался при жизни.

На примере вскрытия гробницы Тутанхамона человечество впервые соприкоснулось с обычаями, бытом, жизнедеятельностью египетских фараонов, насчитывающих всего тридцать династий.

В предлагаемом издании речь пойдет о представителе 18-й династии, юном Тутанхамоне, престольное имя которого было Небхепрура и о котором нам мало что известно.

Раскопанная гробница была буквально усеяна золотом и драгоценностями, которые в семидесятые годы экспонировались в Москве. Не был выставлен, пожалуй, только один сиротливо забытый предмет, найденный на мумии.

Это — скромный букет цветов.

Цветы, как ничто другое, свидетельствуют о мимолетности веков, о быстротечности жизни, о магическом символе гуманного, возвышенного и простого человеческого чувства — чувства любви, перед которым и золото — блестящий сор.

«Букет, — пишет западногерманский журналист К. Керам, — не потерявший однако окончательно своей естественной окраски. Последнее «прости» любимому супругу от молодой вдовы».

Началось изучение материалов о древнем Египте.

История Египта условно подразделяется на четыре периода — Ранний, Древний, Средний и Новый. Тутанхамон жил в эпоху последнего царства, когда в Египте господствовала завоевательная политика.

Имена главных действующих лиц в произведении подлинные. Описанные события — авторский вымысел, которые, впрочем, могли бы иметь место в далекой древности.

Сложнее было установить родственные отношения Тутанхамона с Аменхотепом IV (Эхнатоном). Одни источники утверждали, что Тутанхамон являлся его сыном (Дерри, Англия), другие — зятем. Но, на мой взгляд, права советский египтолог Р. Рубинштейн. Ведь если верить общепринятому мнению о том, что престолонаследий в древнем Египте шло по женской линии, то Тутанхамон никак не мог приходиться сыном Эхнатону. Вероятнее всего, зятем, так как у Эхнатона и его жены Нефертити было шесть дочерей. И, что близко к истине, одна из них могла быть женой Тутанхамона, опустившей в гроб трогательный букет как вечный гимн неувядающей любви, над которой бессильно даже Время.

— Да сохранит тебя Амон на веки вечные! — Слуга, стоявший с подносом сбоку от фараона, переложил на стол очередное блюдо. Двое других обмахивали молодого царя огромными опахалами. Вход в зал охраняли четверо вооруженных телохранителей.

— А это что? Снова мясо и снова без костей? А я желал на ребрышках… Ты помнишь? — Тутанхамон в упор посмотрел на слугу, который мгновенно изменился в лице.

— Да, мой фараон, — пролепетал тот, — я помню. Но жрец верховный…

— Что? — разозлился Тутанхамон. — Эйе? Позвать сюда Эйе!

— Слушаю и повинуюсь, мой фараон, — испуганно оставив поднос, слуга бросился выполнять приказание.

— Подумать только, — продолжал бушевать фараон, — на завтрак мякоть, на обед — мякоть, на ужин — тоже мякоть. Так я скоро превращусь в Ипи, начальника столовой. Но не это меня пугает. Я просто хочу есть бараньи ребра, обыкновенные поджаренные бараньи ребра. А меня все время пичкают мякотью…

Не спеша, с чувством собственного достоинства, вошел верховный жрец Эйе. Ему под пятьдесят, но выглядит намного моложе. За ним — слуга.

Эйе, предчувствуя недоброе, сдержанно поклонился правителю.

— Ты нынче ужинал, Эйе? — последовал вопрос.

— Да, мой фараон, — почтительно склонив голову, отвечал Эйе, — да будешь ты цел, невредим, жив и здоров.

— Мясо было с костями или без?

— Без, мой фараон.

Фараон промолчал, глядя на седеющего жреца, который пользовался в Египте огромным авторитетом. Эйе был умным, хитрым, коварным человеком. Его любили во дворце и побаивались одновременно. Жена Эйе, неизвестно отчего скончавшаяся в прошлом году в третий месяц Засухи [1] Май. , когда-то была кормилицей Нефертити, тещи нынешнего фараона Тутанхамона. Вдобавок ко всему, Эйе был личным советником Эхнатона, мужа царицы Нефертити.

— Я заказывал бараньи ребра, но мне почему-то принесли одну мякоть. Как это понимать, Эйе?

— Но их нет, мой фараон.

— Кого нет?

— Бараньих ребер.

— А где они? Не могут ведь бараны быть без ребер.

Эйе ответил не сразу.

— Бараньи ребра и остальные кости заколотых нами животных поступают на рынок для продажи простолюдинам. Так заведено во всех странах, таковы указания всех фараонов. Так было даже во времена Эхнатона, от которого отвернулись все боги Египта.

— Погоди, — Тутанхамон поднял руку. Эйе умолк, весь обратившись во внимание. — А что можно приготовить из ребер и остальных костей?

Эйе снова почтительно поклонился.

— Мой фараон, на этот вопрос лучше ответит Ипи, сам начальник столовой.

— Позвать его.

Эйе перевел взгляд на слугу, покорно ожидавшего указаний. Слуга низко поклонился.

— Слушаю и повинуюсь.

Усердие слуги чуть не навлекло на него бедствий. Выбегая из просторного зала, он чуть не сшиб с ног царицу Анхеспаамон. Она едва увернулась от прыткого исполнителя, который вначале испуганно приостановился, но затем, в следующую секунду, растворился в проеме входа.

— Приятного тебе аппетита, мой повелитель. — Анхеспаамон приветливо поклонилась мужу.

Тутанхамон протянул руку и усадил ее рядом.

— Благодарю, мое сокровище. Как ты себя чувствуешь?

— Немного лучше. Но тебя, я вижу, что-то омрачает?

Тутанхамон многозначительно посмотрел на Эйе, продолжавшего стоять у стола.

— Судьба моего народа — это моя судьба. На нее упорно надвигают тучи.

— Кто же это, о свет моих очей? — Анхеспаамон с состраданием взглянула на мужа.

— Любимый нами жрец Эйе. Верховный.

Эйе нетерпеливо сделал шаг вперед.

— Мой фараон…

— Молчи, Эйе.

В зал поспешно вошли слуга и Ипи — небольшого роста юркий и довольно полный начальник столовой.