Филип Дик - Исповедь недоумка [litres]

Реалистичность героев Филипа Дика порождается тем, что для него они действительно существуют: он слышит, как они говорят; он записывает их мысли и беседы. В романах Дика диалоги выше всяких похвал, и особенно хорошо он описывает взаимоотношения. Правдивость его произведений коренится не столько в разговорах героев, сколько в их действиях по отношению друг к другу. В 1974 году Дик сказал мне: «Я никогда не был сторонником идеи одного героя. Мне кажется, что проблемы многоперсональны. Они вовлекают в себя всех, и личных проблем просто не существует… Это лишь форма невежества. Когда, проснувшись утром, я натыкаюсь на кресло, падаю, разбиваю нос, понимаю, что жизнь не удалась и жена меня бросила, невежество заставляет меня думать, что я целая вселенная и что мои личные беды не находятся во взаимодействии с остальной частью мира. Но если бы я мог посмотреть на мир со спутника, то увидел бы множество людей, которые, встав с постели, налетают на стулья и разбивают себе что-нибудь».

Юмор в романе да и во всем, что говорит и пишет Филип Дик, вполне очевиден. («Но я стоял посреди комнаты, не делая абсолютно ничего, лишь продолжая дышать и отправлять другие естественные процессы».) Дик общается с нами из центра глубочайшего отчаяния, которое, однако, никогда не является безысходным. Здесь мы видим обратную сторону цинизма. Какими бы жалкими и абсурдными ни были действия и мысли его персонажей, Дик всегда и неизменно относится к ним с симпатией. Он любит и понимает их. Его книги укрепляют веру в человечество, несмотря на весь наш идиотизм. В результате возникает нечто комичное. К примеру, в «Исповеди недоумка» безжалостно выставлены на обозрение смешные грани чудовищной тщетности наших обыденных помыслов. Неужели женщина может довести мужчину до такого состояния, что тот начнет убивать любимых домашних животных? Можете в это поверить?

Однако юмор не прикрывает собой ужасного. В романах Дика ужас заключается в жестокости и безумии нашего мира. Нам хочется сорвать повязки с глаз, но чем отчаяннее мы пытаемся увидеть реальное положение вещей, тем больше страдаем. Герои Дика мучаются осознанием боли, подобно ребенку в «Сдвиге времени по-марсиански», который слышал шум распадавшейся Вселенной. В «Исповеди» безумие проявляется в поступках людей, истязающих друг друга. Им снова и снова не удается сделать что-нибудь хорошее для самих себя и своих близких. Мы смутно (а иногда и остро) осознаем взаимосвязанность наших жизней, но, кажется, полностью не отдаем себе отчет в происходящем, и наши усилия лишь ухудшают ситуацию. Суть романа выражена в точном наблюдении Джека Исидора: «На самом деле весь мир полон придурков. Этого достаточно, чтобы свести вас с ума».

Вот мысли самого Филипа К. Дика об «Исповеди недоумка», изложенные им в письме от 19 января 1975 года.

Когда я писал «Исповедь», у меня была идея создания слабоумного персонажа, лишенного здравого смысла, ходячей коллекции сумасбродных мнений и предрассудков… изгоя, абсолютно маргинального человека, который, наблюдая за обществом извне, должен лишь догадываться о том, что происходит.

В темные века жил испанец Исидор Севильский, написавший самую короткую из когда-либо существовавших энциклопедий: как мне помнится, всего тридцать пять страниц. Я не понимал, насколько невежественными были люди той эпохи, пока не узнал, что энциклопедия Исидора Севильского чертовски долго считалась шедевром.

И тогда, в далекие пятидесятые годы, мне пришла в голову мысль: а что, если я создам современного Исидора Севильского из Калифорнии и заставлю его написать что-нибудь о нашем времени, подобно Исидору Севильскому из Испании? Кто может стать аналогом такого человека? Наверное, одинокая шизоидная личность, похожая на моего героя. Но прежде всего и более всего мне хотелось показать, что этот невежественный отщепенец является таким же человеком, как все мы; что у него также есть сердце, и что иногда он бывает добрым и хорошим.

Недавно, перечитывая роман, я с изумлением понял, что уже не могу назвать Джека Исидора Севильского из Калифорнии слабоумным болваном. Меня поразило, что за невнятным и несвязным лепетом скрываются черты проницательного и мудрого подсознания, которое, возможно, смутно разбирается в событиях, но, черт возьми… Закончив работу над книгой, я, к своему удивлению, должен был признать, что, скорее всего, старина Джек Исидор в чем-то прав! Пусть он не видит мир так, как мы, но фактически и это действительно парадоксально в чем-то превосходит нас.

Иными словами, когда я писал роман в пятидесятые годы, Джек нравился мне, но сейчас моя симпатия к нему возросла еще больше, словно само время стало на его защиту. Его выстраданные суждения формируются весьма странным образом, но он не скован предрассудками, которые диктуют нам, что́ есть истина и чтó есть ложь, что исходит из ада и что ниспослано нам свыше. Джек Исидор судит без предвзятости: он берет информацию там, где может ее найти, и делает сумасбродные, но изумительно верные выводы. Подобно наблюдателю с другой планеты, он становится в некотором роде бродячим социологом. Этот парень симпатичен мне. Я одобряю его. С высоты двадцати прошедших лет я гадаю, не окажутся ли его суждения впоследствии еще более верными. Во многих отношениях он незаурядная личность.

Например, в финале книги, когда Джек понял, что был не прав и что ожидаемый конец света не наступил, он сумел пережить такую неординарную коллизию. Он приспособился к ней. Интересно, как это удалось бы сделать нам, если бы правда оказалась на его стороне? И не являются ли истиной слова Джека, когда он говорит, что мы не видим вокруг себя нормальных, разумных, воспитанных и уравновешенных людей и поэтому уничтожаем себя и других ужасными способами? Смотрите, как Джеку все время удается избегать моральных проступков? Если его здравый смысл, его оценки, что для него «можно» и что «нельзя», отвергаются обществом, почему он не совершил ни одного злого или преступного действия? Он свободен от предвзятых оценок. С обывательской точки зрения Джек обижен судьбой. Но с моральной или, если хотите, с духовной точки зрения он остается незапятнанным… И это определенно его победа, реальное признание трезвости его суждений и правильности выводов.

То есть он несет в себе какое-то огромное интуитивное знание об окружающем мире. Джек не болван. С позиции абстрактного выживания он, возможно, подготовлен к жизни лучше нас. Как римский император Клавдий, как герой «Идиота», он представляет собой «нищего духом», любимца Бога. Его можно назвать воплощением Парцифаля, простодушного дурачка средневековых легенд… Но если это так, то мы можем воспользоваться его примером.