Филип Дик - Исповедь недоумка [litres]

– Не подходите к нам.

Это она детям, понял Чарли. Оглянувшись, он увидел девочек, стоявших у ближнего угла дома. Обе в красных плащах, двухцветных туфлях и юбках с кружевными кантами. Их волосы развевались на ветру. Они смотрели на него с безмолвным ужасом и страхом. Никто из них не плакал.

Фэй продолжала кричать:

– Бегите отсюда! Сначала на дорогу, а потом к миссис Сильве. Быстрее!

Она замахала рукой, указывая им на шоссе. На этот раз дети поняли. Они исчезли за углом. Чарли снова посмотрел на жену.

– Ну, и что дальше? – спросила она.

В ее голосе звучал триумф. На лице сияла злобная усмешка.

– Я вижу, ты убил их.

Проходя мимо мертвого коня, она бросила быстрый взгляд на животное.

– Бог мой! Ты изверг!

Он сделал несколько шагов. Фэй отступила на такое расстояние. Дистанция не менялась.

– Ты чертов придурок, – сказала она. – Глупец! Идиот! Тупоголовое чудовище! Ублюдок проклятый. Чтоб ты сдох!

Фэй все время держала дистанцию и не спускала с него глаз. Несмотря на ругань, она сохраняла удивительное спокойствие. Чарли продолжал идти к ней быстрым шагом. Она без труда отбегала назад. Хитрая и осторожная.

– Называй меня как хочешь, – сказал он.

– Как хочу? Тогда слушай! Ты сумасшедший урод! Я позвоню шерифу Чисхолму, и тебя посадят в тюрьму. Я вызову полицию, и они увезут тебя в стальных наручниках. Ты чертов осел! Больной придурок!

Она отбегала назад и не позволяла ему подходить к ней ближе, чем на десять шагов. Ветер дул ей в спину.

Чарли видел, как она изгибала шею и оборачивалась, измеряя расстояние до забора из колючей проволоки. Ограда отмечала край их участка. Дальше поле шло под уклон, затем начинались деревья и кусты, за которыми болотистая почва сменялась быстрым и широким ручьем. Однажды они с Фэй гонялись по этому болоту за московской уточкой. Та спряталась среди корней ив, и им потребовался целый день, чтобы приблизиться к ней. Он помнил, как в одном месте его ноги при каждом шаге погружались в грязь на шесть-семь дюймов.

«Я не догоню ее, – подумал он. – Она сильнее и быстрее меня. Она может перепрыгнуть через ограду. Как дикое животное. Сначала смотрит, проверяет… А затем прыжок – и готово. И убегает на огромной скорости».

Фэй отступала шаг за шагом. Она еще не приблизилась к ограде настолько, чтобы повернуться к нему спиной.

Чарли перешел на бег.

– Ого! – крикнула со смехом Фэй. – Ну, давай! Догони!

Она метнулась к ограде и перепрыгнула через проволоку. Ее тело развернулось в воздухе, и она, приземляясь на той стороне, не удержалась на ногах. Пытаясь сохранить равновесие, Фэй сделала шаг, но поскользнулась на коровьем дерьме и упала на колени. Чарли отчаянно рванулся вперед. Однако Фэй вскочила на ноги и отбежала от ограды.

«Словно дразнит меня, – подумал он. – То подманит, то отбежит». Он попробовал пролезть между двумя колючими проволоками. Ему потребовалось много времени, чтобы протиснуться между ними. На той стороне он начал разгибаться и вдруг схватился за грудь от резкой боли в сердце. Фэй стояла всего в десяти шагах от него и наблюдала.

«Почему, – удивился он. – Почему она не убегает?»

Он снова двинулся к ней, держа перед собой длинную вилку. Его жена начала медленно отходить назад.

«Почему она не убегает», – спросил он себя еще раз. Ноги предательски скользили на мокром склоне. Затем Чарли понял причину ее промедления. Его девочки вместе с парой их ближайших соседей стояли перед домом Сильвы и смотрели на него. Четыре свидетеля. Затем к ним присоединился пятый мужчина. Вот каким был ее план, понял Чарли. Она хотела, чтобы их увидели. О господи! Она специально не убегала и затягивала погоню. Она выматывала меня. И теперь у нее есть свидетели. Они видели, как я преследую ее по полю. С длинной вилкой в руке.

Осознав эту хитрость, Чарли выругался и крикнул:

– Будь ты проклята!

Она ответила ему ехидной усмешкой.

– Я все равно убью тебя, – рявкнул он.

Она отступала шаг за шагом.

Чарли повернулся и побрел к дому. Фэй осталась на поле. Ей больше не требовалось заманивать его. Она свое дело сделала. Чарли снова пролез между колючими проволоками, ругая себя за неосторожность. «Мы забрались на чужую территорию, – думал он. – Фэй по-прежнему стоит на поле Боба Брэкетта на сорока акрах болотистых земель, к которым мы когда-то приценивались, но так и не стали покупать».

Поднявшись по ступеням в патио, он оглянулся. Трое мужчин направлялись к его дому от соседской фермы. Еще двое шли через поле Брэкетта. Следом за ними шагала Фэй. Едва держась на ногах, Чарли ввалился в гостиную. Он запер дверь на замок и бросил вилку на пол. «Те мертвые животные послужат доказательством, – подумал он. – Вся эта мертвечина. И многие слышали, как я грозил убить ее. Доктор Эндрюс и Энтайл. Дети видели, как я избивал ее в тот злополучный день. Теперь об этом все узнают».

На полу у кушетки он нашел револьвер. Чарли поднял его и печально улыбнулся. Затем он сел и посмотрел на поле через стеклянную стену. Мужчины замедлили шаг и остановились у забора. Они видели, как он сидел на кушетке с оружием в руках. К ним подошел шериф Чисхолм. Он велел мужчинам отойди подальше, а сам направился в сторону патио и вскоре скрылся за углом. «Шериф возьмет меня за пару взмахов овечьего хвоста, – подумал Чарли. – Он знает свое дело. Мы для него гребаные неотесанные фермеры».

Сунув ствол револьвера в рот, он нажал на курок. В его голове включился свет. Никакого звука не было. Ему открылась истина, он понял замысел Фэй. Увидел, как она двигала им, словно пешкой, и вела к этому концу.

«Наконец-то я понял», – подумал Чарли.

Умирая, он понял все.

Инцидент со сжиганием моих вещей был грязным делом. И, главное, это происходило не в первый раз. То же самое они сделали во время Второй мировой войны и еще один раз в дни моей юности. Такое варварство для них привычно. Мне следовало ожидать повторения. Хорошо, что я спас свою геологическую коллекцию. Ни один из образцов не пострадал от огня.

В тот день, когда Чарли Хьюм застрелился, я чувствовал необычную депрессию. Она началась сразу после того, как я поднялся с кровати. Конечно, никто тогда еще не знал реальную причину такой внезапной печали. Но миссис Хэмбро заметила эту перемену в моем настроении и попыталась утешить меня. Я целый день работал в садах семейства Хэмбро – одна из обязанностей, принятых мной на себя в качестве оплаты их гостеприимства. Кроме того, мне приходилось выполнять кое-какую работу для других членов группы, включая уход за животными: коровами, козами, овцами и курами. В этом деле я имел приличный опыт. Даже Чарли однажды отметил мою природную склонность к этой работе и предложил мне пойти учиться на курсы по сельскому хозяйству в Санта-Розе.