Филип Дик - Исповедь недоумка [litres]

Потягивая кофе, Нат думал о том, что его ожидало ужасное испытание. Он сомневался, что сможет пройти через это судилище.

– Не волнуйтесь, – сказал адвокат и похлопал Энтайла по плечу. – Это просто ритуал. Вы встаете, произносите нужные слова и получаете то, что хотите. Я имею в виду документ о разводе. Если вам будет трудно говорить, просто отвечайте «да». Просто отвечайте утвердительно на все мои вопросы, и мы покончим с этим делом за двадцать минут.

Он посмотрел на часы.

– Нам пора возвращаться. Я не знаю этого судью, но заседания начинаются ровно в девять тридцать.

Адвокат был из Аламеды. Полгода назад он представлял интересы Ната и Лен в имущественном споре с соседями. Его напористость понравилась Натану. Он без труда уладил дело в их пользу.

Они вернулись к зданию суда. Поднимаясь по ступеням, свидетель и адвокат обсуждали какие-то вопросы, связанные со штрафными санкциями в бракоразводных процессах. Нат не слушал их. Его взгляд скользнул по старику, сидевшему на лавке, с тростью на коленях, затем по толпе горожан на пыльном тротуаре. День был ясным и теплым. В воздухе пахло первыми цветами. Вокруг здания суда сооружались ремонтные леса. Рабочие в спецовках поднимали лестницы. Очевидно, здание готовили к косметическому ремонту. Входя в вестибюль, им пришлось пригнуться под провисшими веревками.

У двери в третий зал для заседаний Нат спросил у адвоката:

– Я успею сходить в туалет?

– Если только поспешите, – ответил тот.

Вбежав в мужской туалет (довольно чистый для подобного места), Энтайл проглотил транквилизатор, который дала ему Фэй. Он торопливо вернулся в зал и обнаружил, что адвокат и свидетель стоят возле двери. Адвокат подхватил Натана под руку и хмуро вывел его в коридор.

– Я поговорил с судебным приставом, – сказал он шепотом. – Этот судья не позволяет адвокатам вести дела за своих клиентов.

– То есть? – спросил Энтайл.

– То есть я не смогу задавать вам вопросы. Когда вы выйдете к трибуне, вам придется отвечать на свой страх и риск.

– А вы можете подсказывать нам ответы? – спросил свидетель.

– Нет. Вам придется излагать свои показания самостоятельно.

Адвокат потащил их обратно к залу.

– К счастью, мы будем не первыми. Послушайте, как разбираются другие дела и извлеките из этого то, что посчитаете полезным.

Он открыл дверь, пропуская Натана и свидетеля. Сев на деревянную скамью, словно в церкви, они начали слушать свидетельские показания женщины средних лет. Та рассказала жуткий случай о том, как на вечеринке с барбекю в Сан-Ансельмо мистер Джордж Хизерс или Физерс облил кофе миссис Физерс и вместо извинений в присутствии десятка гостей обозвал ее дурой и никудышной матерью. Когда свидетельница замолчала, судья, седой и полный мужчина шестидесяти лет, облаченный в выцветшую мантию, с гримасой отвращения спросил:

– Как это повлияло на истицу? Поступок мужа отразился на ее здоровье?

– Еще бы! – ответила свидетельница. – Я никогда не видела ее такой несчастной. Она сказала, что больше не намерена терпеть рядом с собой мужчину, который обращается с ней подобным образом. Он превратил ее в посмешище в глазах других людей.

Дело подошло к концу. За ним последовало следующее похожее по сути, но с новыми фигурантами.

– Это крутой судья, – прошептал Натану адвокат. – Он может создать большие проблемы и настоять на разделе имущества.

Нат почти не слышал его. Транквилизатор начал действовать. Он смотрел из окна на лужайку, на витрины больших магазинов и машины, которые проезжали по улице.

– Обязательно скажите судье, что собираетесь обратиться к доктору, – продолжил адвокат. – Пожалуйтесь, что жена превратила вас в больного человека. Скажите, что недавно она уехала с каким-то мужчиной и отсутствовала целую неделю.

Энтайл молча кивнул.

К трибуне вышла молодая темноволосая женщина. Она начала тихо рассказывать, как муж избивал и оскорблял ее.

«Гвен не била меня, – подумал Нат. – Но она привела того дурня, которого я увидел на кухне, когда приехал домой».

Мне нужно сказать судье, что она пьянствовала с другими мужчинами. Да! И когда я спрашивал ее, кто они такие и что делают в моем доме, она оскорбляла меня бранными словами.

Адвокат повернулся к свидетелю и торопливо зашептал:

– Внимательно выслушайте все, что скажет мистер Энтайл. Это даст вам нужные ориентиры для вашей речи.

– Хорошо, – ответил свидетель.

– Она оскорбляла меня и заставляла страдать, – фантазировал Натан. – Я начал терять вес и принимать транквилизаторы. Лежа ночами без сна в холодной постели, я думал о том, как заработать деньги, а она пропивала их и ничего не говорила мне об этом. Когда Гвен в первый раз не ночевала дома, я обзвонил всех знакомых, но это лишь дало им понять, что мне не было известно, где и с кем моя жена проводит время. Она снимала с моих кредитных карточек большие суммы якобы за услуги заправочных станций. Она била меня, расцарапала лицо, обзывала плохими словами в присутствии других людей. Гвен всегда говорила, что ей больше нравится компания ее друзей-алкоголиков, а меня она совсем не уважала.

Энтайл повторял в уме эти фразы снова и снова.

Чуть позже он подошел к трибуне и повернулся лицом к почти пустому залу. На заседании присутствовало лишь несколько людей. Левее и ниже помоста стоял его адвокат. Он держал в руках стопку бумаг и что-то быстро говорил судье. Свидетель тихо сидел в первом кресле боковой кабины.

– Ваше имя Натан Рубен Энтайл? – спросил окружной прокурор.

– Да, – ответил Нат.

– Вы живете в Пойнт-Рейс в Марин-Каунти?

– Да.

– Правда ли, что вы жили в Калифорнии больше года и свыше трех месяцев в Марин-Каунти? Правда ли, что вы являетесь истцом верховного суда Марин-Каунти в деле о разводе с миссис Энтайл? Правда ли, что брак между вами и миссис Энтайл был прекращен 10 марта 1959 года и что с той поры вы больше не проживали вместе?

После каждого вопроса Нат кивал и отвечал «да».

– Вы можете назвать суду причины, по которым хотите развестись с миссис Энтайл? – спросил окружной прокурор.

Адвокат сделал шаг назад. В зале было шумно. Другие адвокаты шепотом консультировали своих клиентов, а двое мужчин в пятом ряду лениво переговаривались друг с другом. Нат начал говорить.

– Причин, ваша честь, несколько…

Он замолчал, почувствовав усталость и слабость. Действие таблетки принесло ощущение тяжести.

– Ее никогда не было дома, – сказал Энтайл. – Она всегда где-то шлялась и возвращалась только под утро. Когда я спрашивал, где она была, жена обзывала меня и кричала, что это не мое дело. Но она никогда не скрывала, что предпочитает мне компанию своих друзей-алкоголиков.