Эндрю Холмс - Клуб для джентльменов

Разумеется, вслух никто этого не говорит, но презрение к танцовщицам висит в воздухе.

И конечно же, они завидуют, что мы столько получаем — и денег, и внимания.

Повторяю, ничего подобного вслух не говорится, но я была официанткой — я знаю.

По другую сторону «стены» танцовщицы думают, что у официанток слишком легкая жизнь. И чаевых много.

Если в клуб приходят попялиться прежде всего на стриптизерш, то почему все чаевые достаются официанткам?

По совести, все или почти все чаевые должны получать те, кто сверкает на сцене последним бастионом женского достоинства.

Делла вечной скрытой вражды не замечает — наверное, потому что австралийка. Они ведь там ногами вверх ходят. И — наверное, опять-таки из-за своей австралийности — сама никакой вражды ни к кому не испытывает. Поэтому мы с ней подруги. А мое отношение к остальным — м-м-м… присяжные должны еще подумать.

Теперь, когда ножки избавлены от загрубелой кожи, принимаемся за ноготочки. Долой кутикулы! Когда все подрезано и подчищено, наступает решающий момент нанесения лака. Я протягиваю Делле коробочку с разделителями пальцев. Она делает круглые глаза.

— Ну ты даешь, Хайди! У тебя крыша на месте? Только чокнутая может относиться к этим вещам до такой степени серьезно!

Пока лак сохнет, Делла водит глазами по комнате и замечает мой толстенный ежедневник в мешочке на двери.

— Ну-ка, что ты там мараешь? Целый гроссбух!

Она вскакивает и бежит к двери. У меня сердце замирает. Во-первых, если лак попадет на светлый ковер — туши свет! Во-вторых, из ежедневника она может узнать, что педикюр не имеет никакого отношения к прощанию.

— О-о-о’кей! — говорит она, разворачивая книгу. — Что мы тут имеем? Что такое «СВ без»?

— Солнечная ванна. Без трусиков.

— Ясно. Стало быть, «СВ в» означает «солнечная ванна в трусиках»?

— Угадала.

— Извини за глупый, быть может, вопрос: чего ради?

— Я загораю вначале в трусиках. Потом без. В итоге я имею более светлую полоску бикини, однако при этом кожа все-таки не противно белая. — Поскольку Делла по-прежнему смотрит на меня как на идиотку, я добавляю: — Для клубной публики. У них ощущение, что я показываю им что-то действительно запретное, чего не увидеть на пляже. Именно в этом смысл неравномерного загара.

— И все стриптизерки так делают?

— Про всех не знаю. Я так делаю. По-моему, разумно.

— Хм… ладно, тут есть своя извращенная логика. Один день «СВ в», другой день «СВ без». Идем дальше. «Воск» означает «воск». Волосы удалять. Это ж нужно каждые две недели делать! С ума сойдешь!

— Да, доставалось мне, пока я не перешла на лазерное удаление.

— А что значит «МЛ»?

— Массаж лица.

— «М»?

— Маникюр.

— «УВ»?

— Уроки вождения.

— С тем же занудой мистером Неулыбаем?

— В последний раз мы обсуждали, какой автомобиль мне купить. Он сказал: такой же маленький и изящный, как я сама.

— Мистер Неулыбай выдавил из себя комплимент?

— Выдавил.

— Обалдеть!.. А что у тебя на сегодня намечено? «П». Ну-ка я сама угадаю. О нет… Педикюр?

Я потерянно хлопаю ресницами.

— М-да, — говорит Делла, — вот что получается, если скрестить чопорную педантку Монику из «Друзей» со стриптизеркой. Получается Хайди — зацикленная на держании всего под контролем девица, которая показывает письку за деньги.

— Я не зациклена на контроле!

— Да, не зациклена, а долбанута.

— Ничего подобного.

— Хайди, где пульт дистанционного управления телевизором?

— На телевизоре.

— Между пультами аудиосистемы и видака, так? Где ему и положено быть. И ты споришь, что ты не помешана на порядке?

Делла возбужденно размахивает бокалом с красным вином. Я с трепетом слежу за ее рукой. Пятна от вина самые ядовитые — ох, не миновать ковру чистки!

— И не делай, пожалуйста, невинное личико, — строго заявляет Делла. — С мужиками в клубе это, может, и проходит, а со мной нет. Свинья же ты, Хайди! Не знаю даже, как тебя обозвать: паршивая овца в женском стаде или типичнейшая баба!

Я хохочу. Немного смущенно — все-таки у меня рыльце в пуху. Но за то я и люблю Деллу, что она необижака. Само добродушие. Умеет прощать людям их мелкие слабости. Нет в ней стервозности, которая нынче в моде.

Мы наносим еще два слоя лака. Потом финальный. Вот теперь это шедевр. Я говорю Делле, что такого педикюра хватит на две недели. Хотя я свой обновлю, конечно, уже через неделю. А она, когда опять займется своими ногами — уже в каком-нибудь домике на берегу какого-нибудь австралийского океана, — пусть вспомнит о далекой британской подруге…

Мы сидим и сохнем. Делла скулит: почему нельзя ускорить дело феном? Потому что лак растрескается — поучаю я.

Звонит телефон. Не снимая трубку, я уже знаю: это Соня. Нутром чувствую.

— Милочка, — шикарно журчит она, — это Соня. Как у вас с завтрашним днем? Вы не заняты?

Вообще-то я обещала проводить Деллу в аэропорт. Но… Я залпом допиваю вино из бокала.

— Нет, я свободна.

При этом кладу руку на плечо Деллы, чтобы та не вопила и не дергалась.

— Чудесно, — курлычет Соня. — Помните, я говорила вам про возможный кастинг?

— Ага.

Делла начинает меня душить. Почти не в шутку.

— Так вот кастинг завтра.

Вот оно, рождение Хайди-два. Хайди идет на свой первый кастинг! По словам Сони, для мужского журнала. Название знакомо — мой бывший дружок Марк его почитывал.

«Снимки с обнаженной грудью, — сказала Соня. — Надеюсь, у вас с этим не будет проблем?»

Нет, у меня с этим проблем не бывает.

Хайди-Стриптизерка готовила Хайди-Модель к выходу с тщательностью генерала, который планирует военную операцию.

Делла тащилась от спектакля.

Сначала я заставила ее пересмотреть на мне все варианты возможных прикидов.

Потом устроила репетицию кастинга.

Делла, после третьего бокала вина на пустой желудок, от всего была в восторге.

— Ты не валяй дурака! — приказала я. — Будь строгой! На учениях как в бою! Я жутко боюсь, что они станут придираться.

— А ты думала! Это же мужской журнал. Самый глухой угол страны козляндии. Будут кобениться по полной программе. Ладно, серьезно значит серьезно. Иди в прихожую, я тебя вызову.

Когда я зашла в комнату, Делла пригласила меня сесть. Я чинно плюхнулась на ковер рядом с ней.

— Добрый день. Спасибо, что смогли прийти, хотя вам позвонили практически в последний момент. Итак, ваше имя?

— Хайди Чарлтон.

Делла сделала вид, что записывает фамилию.

— Похоже на название танца, да?

— Нет, танец — чарльстон.

— Замечательно, мисс Чарлтон, вы к тому же и не совсем дурочка. Приятно, когда красота сочетается с умом. А теперь… Хайди, чего они спрашивают в таких случаях? Типа — ну-ка выкладывайте свои титьки на прилавок?