Тотырбек Джатиев - Мои седые кудри

— Я не насильно, товарищ командир, — начал он, оправдываясь, — сами дали… Вот крест истинный, сами, отблагодарили…

Все оживились. Макар пытался спешиться, но укутанная в рогожу бутыль мешала ему.

— Та-ак, — неопределенно протянул Хатагов.

— Скотину вручили под расписку, — торопился отчитаться Макар. — Наказали вернуть хозяевам. И еще взяли расписку, что староста обязуется помогать партизанам.

— Кто же он, этот староста?

— Из бывших кулаков, со страху голос потерял…

И Макар протянул Хатагову бумаги, которые тот просмотрел, улыбнулся и сказал:

— Все по форме. И печатью не забыли заверить. А чем же это вас отблагодарили?

Пришлось Макару разворачивать рогожу и подавать командиру огромную бутыль.

— Не выливайте, товарищ командир. Это нам староста подарил. Не выливайте! — умолял и причитал Макар.

— А если отравлен?

— Не отравлен, товарищ командир, мы пробовали. Первым самого старосту заставили отхлебнуть.

— Оно и видно, что пробовали! — раздались чьи-то осуждающие голоса.

Хатагов почувствовал настроение партизан и сказал:

— Ну, вот что, ребята. Сейчас в поход, а на следующем привале — ужин с вином!

Начали собираться. Надо было уходить подальше от места встречи с полицаями. Хатагов решил сам отозвать дозорных и, взяв с собою двух партизан, направился с ними в сторону дороги. Вскоре их окликнул Плешков.

— «Мерседес» только что проскочил, товарищ командир, — начал он скороговоркой.

— Какой «мерседес»?

— Немецкий, Харитон Александрович, самый настоящий. Не успели глазом повести, как за ним уже пыль столбом.

— Заснул, что ли?

— Да нет, так… глаза прикрыл, а он тут как тут. Видать, с офицерами.

— Вот черт! А твой напарник Романкевич? У него же противотанковое.

Хатагов и Плешков перешли дорогу и подошли к Романкевичу.

— Как же ты такого зверя упустил? — спросил Хатагов.

— Молнией пронесся, товарищ командир, не ждали. Но теперь не уйдет.

— Они тебе пообещали, что еще раз проедут? — пошутил Хатагов. — Дай-ка посмотрю, какую позицию ты занял.

Романкевич встал, Хатагов прилег за противотанковым ружьем, посмотрел на дорогу.

— Молодец! Правильную позицию выбрал, — похвалил он бойца. — А теперь поднимись вон на то дерево да посмотри, что кругом делается.

Романкевич влез на то самое дерево, на котором при подходе стада сидел Хатагов, и ему открылась убегающая в молодой ельник дорога.

— Вижу пыль над ельником, товарищ командир.

— Это он, Харитон Александрович, — быстро заговорил Плешков, — клянусь, «мерседес» обратно прет!

— Хвост есть? — спросил Хатагов.

— Не видно, товарищ командир.

— С какой скоростью едет? — спросил Хатагов.

— Трудно сказать, но быстро.

— Если это «мерседес», надо его взять, — сказал Хатагов Плешкову.

— Точно «мерседес», я-то знаю, — стоял на своем Плешков.

Хатагов поудобнее приладился и стал ждать. Плешков с гранатами разместился метрах в пятидесяти от Хатагова по ходу машины.

— Уже близко! — отрывисто бросил Романкевич.

— Вижу, — ответил Хатагов, целясь в радиатор.

Прогремел выстрел. Машина пронеслась мимо. «Промахнулся?» — мелькнуло в голове у Хатагова. Через несколько секунд раздался глухой взрыв спаренных гранат. Машина качнулась, задымила и с ходу врезалась в кювет.

С двух сторон, держа автоматы наизготовку, к ней подползали Плешков и Романкевич.

Хатагов, видя, что из машины никто не выскакивает, встал и во весь рост пошел к ней…

В то утро, когда в штабе решили послать людей на поиски отряда Хатагова, в блиндаж к Кеймаху влетел часовой и радостно выкрикнул:

— Разрешите доложить: пропавшие прибыли!

Вслед за часовым, сгибаясь в три погибели, в блиндаж спустился похудевший, измученный, но веселый Хатагов. На нем были узкие и короткие брюки старшего полицая, его же китель, едва прикрывавший пояс, и какие-то поношенные ботинки.

Изумленный видом Хатагова, новый командир бригады Кеймах едва сдерживал смех и не находил никаких слов для приветствия. Молча обнял Хатагова.

— Прошу прощения, товарищ командир, за задержку. Обстоятельства вынудили, — доложил Хатагов. — Потерь нет, больных тоже… Есть прибавка в людском составе и полезные трофеи…

Кеймах улыбнулся:

— Ну, садись, садись, раскажи толком, что вас так задержало… На лешего стал похож… Кури! — И он положил перед Хатаговым пачку «Казбека».

Хатагов чувствовал себя виноватым. Он мог, конечно, и раньше прибыть на базу, но являться с пустыми руками ему не позволила гордость горца.

— Закурю с удовольствием, Давид Ильич. Родным Кавказом пахнет.

— Специально для тебя берег! — И Кеймах, довольный тем, что сделал Хатагову приятное, провел рукой по своим густым черным усам, его красивое круглое лицо просветлело. — По глазам вижу, что в походе ты показывал свой кавказский характер.

— Немножко было, — согласился Хатагов и сладко затянулся.

— А где документы, одежда и лошади полицаев? — неожиданно спросил Кеймах.

— Вам об этом известно? — не без удивления спросил в свою очередь Хатагов.

— Еще бы! Немцы пишут. Во всем крае известно.

— Документы есть, — сказал Хатагов, передавая пачку бумаг Кеймаху. — Лошади на базе, а одежду… как видите — сами носим.

— Дальше!

— А дальше вот, — Хатагов протянул Кеймаху документы офицеров из подбитого «мерседеса». — Один из них — полковник, всю Европу исколесил. Двое званием поменьше.

«Мерседес» для Кеймаха был полнейшим сюрпризом.

— Чертовски интересно, — приговаривал Давид Ильич, просматривая документы. — Чертовски… А живыми взять не удалось?

— Перестарались… Я бронебойным в мотор угодил, но машина еще шла по инерции, а Романкевич подумал, что я промахнулся, и гранатами добавил. Ну, и, конечно, гроб с музыкой…

— Жаль, чертовски жаль… — повторял с нескрываемой досадой Кеймах.

— На базу доставили отобранных у новоявленных помещиков коров, нетелей, собаку, кошку и пять мешков муки… — продолжал Хатагов.

— А кошку с собакой зачем? — искренне удивился Кеймах.

— Осетины говорят: в дом дохлую мышь и ту неси — кошка съест. Все пригодится в хозяйстве. И вот еще что: поскольку медики нам нужны, то по дороге и врача себе купили…

— Что за вздор! — еще больше изумился Кеймах. — Что значит купили и где они, врачи, продаются?

— Кроме шуток, с огромным трудом купили…

И Хатагов рассказал историю с покупкой медика. Кеймах слышал и знал, что гитлеровцы продавали наших людей, но не думал, что он сам столкнется с таким фактом.

В пути на новую базу группа Хатагова подобрала в лесу молодого изможденного человека. Звали его Гришей. Накормили, а на привале расспросили, как это ему удалось бежать из фашистского концлагеря. Многие в группе не верили таким «беглым» людям, считали их подосланными вражескими лазутчиками и шпионами. Даже считали, что таких надо расстреливать, иначе они могут предать весь отряд.