Уильям Глэдстоун - Двенадцать

В голове Макса лихорадочно плясали цифры, от начала обратного отсчета до истечения календаря майя. Едва прознав все двенадцать имен, он стал обмениваться электронными письмами с Саном, спецом в нумерологии. Вычисления попросту ошеломляли! Среди Двенадцати не просто оказалась представлена вся первая девятка ключевых чисел. Гармония сохранялась даже при отсутствии Б. Н.

Было лишь три двойных числа. Одно разделяли Чилл Кэмпистер и Б. Н. — оба «четверки». Разумеется, с уходом Б. Н. дубляжа не стало.

Мария и Сан были «девятками», но разными. У Марии в сумме получалось сто восемьдесят девять, а у Сана — священное индуистское число сто восемь. Оставались лишь две «двойки» — доктор Тэйлор и Мелоди. У Мелоди двойка была тройная и представляла «две энергии», что ближе к сочетаемости с групповой энергией, в отличие от Тэйлора, единственного из всех Двенадцати одиночки-атеиста.

Налицо было то, что данное сочетание чисел по всем канонам нумерологии неким образом тщательно, соразмерно выверено, если даже не предопределено изначально.

Макс то и дело мысленно возвращался к дате конца времен и той неизбежной прогрессии от двадцати одного до двадцати, опосредованно связанной с таинственным числом. Двенадцать, календарь майя, вычисления Б. Н. — все это каким-то образом меж собой соотносилось.

Макс так и не смог заснуть. Он чувствовал, что не успокоится, пока не уяснит взаимосвязей — энергетических, нумерационных ли — между людьми, датами и своей миссией, которая обязывала его собрать всех в Исапе.

Август 2012 года

Макс буквально измотался.

Вечером девятого августа он прибыл в Мехико встречать Садха и Шилпу, с которыми вслед за тем вылетел в Тапачулу на крохотном, но на редкость шумном воздушном тихоходе. Самолетик ревел так, что не слышно было не только собеседника, но и самого себя.

Садх всю поездку был вне себя от восторга. Он вскакивал, вскрикивал, тыкал на все подряд пальцем в иллюминатор. Макс, непривычный к такой непоседливости, вскоре утомился. Хорошо все-таки, что с сыном поехала Шилпа.

Когда они появились в отеле, все остальные были уже в сборе. Эрол вообще рассудил, что глупо ехать в такую даль на одни сутки, не посвятив денек-другой осмотру достопримечательностей, будь то священные руины или древние храмы майя. Потому он прибыл седьмого и вполне успел освоиться, даже сдружился с Хуаном и Мануэлем.

Спаялся Ресу и с Сан Паком, с которым даже успел замутить кое-какие дела. А уж с Мелоди, которая была вдвое моложе его по возрасту, Эрол глаз не сводил.

— Нет, ты глянь, — восторженным полушепотом делился он с Максом. — Плывет как лебедь, сияет как алмаз!

Йоко с Марией познакомились, когда летели одним рейсом из Сан-Лоренцо. Хуан и Мануэль сошлись с Бегущим Медведем и Ицыком. Они степенно, с комментариями показывали им семейные фотографии. Мануэль сводил Бегущего Медведя в пещеру, чтобы убедиться, подходит ли.

Набора испанских фраз им хватало для общения, а в поход они в качестве переводчика взяли с собой Хуана. Бегущий Медведь место одобрил, кроме того, закупил несколько ящиков воды и попросил Хуана организовать к утру одиннадцатого числа сэндвичи.

— Встреча у нас на рассвете, но я понятия не имею, как долго она продлится и чего вообще ожидать, — сказал он. — Так что лучше подготовиться как следует.

Чилл Кэмпистер между тем исполнялся все большей уверенности в том, что встреча Двенадцати непременно увенчается Вторым пришествием Христа, и по большей части говорил об этом.

Римпоче подолгу обсуждал с Мануэлем и Бегущим Медведем природу их шаманистских практик и ритуалов. Хуан был у него за переводчика.

Самым отъявленным скептиком из всей группы оказался безбожник Алан Тэйлор, за глаза сомневавшийся в магических способностях Бегущего Медведя. Этот оригинал сознался Максу, что если бы Исапа не годилась для серфинга, — разумеется, он выкроил время и сумел полетать по здешним волнам! — а Эрол не взял на себя все расходы, то он бы, пожалуй, сюда и не приехал.

— Эх, если б не моя симпатия к тебе, Макс, и вообще тяга к приключениям! — смеялся Алан. — Ладно, на худой конец, будет чего вспомнить!

Вечером десятого Макс собрал всех за общим ужином. Он еще раз поведал о своем предсмертном ощущении, а также довел до всех новые детали, которые почерпнул для себя в Индии из записей Б. Н. Махара. Шилпа, сидевшая рядом с сыном, лучилась улыбкой, слушая приятные слова про своего отца.

Как раз за тем ужином Макса вновь удостоила взглядом Мария. Пусть это был всего лишь взгляд, но глубина и необыкновенная, притягательная красота этих глаз вновь пленили его. В ушах Макса снова звучала музыка ее голоса, а спокойная, полная внутреннего достоинства манера держаться будила в душе возвышенные чувства.

Ему нестерпимо хотелось обо всем с ней поговорить, но надо было сосредоточиться на том, ради чего они здесь собрались. Макс стал рассказывать об обстоятельствах, приведших сюда Садха как представителя Б. Н. Махара, поскольку Бегущий Медведь недвусмысленно дал понять, что для благодеяния Великого Духа на церемониале необходимо присутствовать им всем. Макс не принадлежал к числу избранных, но тоже собирался быть с ними как ответственный за книгу Махара.

— Ты прав, — одобрил его Бегущий Медведь. — Хотя бы вначале тебе надо находиться с нами. Б. Н. указывает, что его будет представлять Садх, и это не вызывает вопросов. Но и книга тоже для нас важна, а вне Индии она, судя по всему, принадлежит тебе. Если энергия не будет накапливаться, то уйти ты всегда успеешь, — заключил он.

Никто другой к обряду не допускался, так как, по утверждению шамана, для воплощения предначертания нужна энергия Двенадцати, и только их.

Макс не без тревоги понял, что присматривать во время обряда за Садхом придется ему.

Утром, без пяти минут пять, все они уже были у подножия вулкана Тахумулько. Там их с фонариком встретил Мануэль и уверенно повел вверх по склону к площадке возле пещеры. Потом он молча удалился, чтобы, как и обещал, встать на страже у начала тропы.

Бегущий Медведь был уже здесь. Он успел развести костер.

— Нам всем надо сесть вокруг огня, — сказал он, жестом приглашая усаживаться. — До рассвета осталось полчаса. Я прошу каждого из вас все это время потихоньку молиться, кто как может или обучен. Если у кого в обычаях песнопения, то пойте, только как можно тише. По моей вере, каждый из нас представляет одно из двенадцати племен особого цвета. Мы здесь собрались для того, чтобы получить наставление и напутствие. Я не знаю, в какой форме это произойдет и как долго нам здесь предстоит находиться. Может статься, мы не пробудем тут и часа, а может, задержимся на весь день. Неважно, сколько времени на это понадобится. Мы все прибыли сюда из таких далей, что стыдно и глупо было бы уйти, не услышав ответа на вознесенные мольбы.