Ибрагим Аль-Куни - «Осень в горах» Восточный альманах. Выпуск седьмой.

Пришла как–то первой к источнику одна бедная женщина. Зачерпнула воды в свой бурдючок и хотела уйти поскорее, пока никто из односельчан не пришел. Но только собралась уходить, как вдруг смотрит: человек осла за собой ведет. И был это не кто иной, как Дихеке. Подошел он к женщине и говорит:

— А–ах, дай мне напиться.

Бурдючка могло бы хватить женщине на неделю, она стала бы расходовать ее так же экономно, как коровий жир. И женщина отвечала:

— А–ах, где же я потом найду себе воды?

Но Дихеке снова попросил:

— А–ах, я умираю от жажды, дай напиться.

Сжалилась женщина и развязала свой бурдюк, Дихеке напился и говорит:

— Дай мне умыться.

Отвечает ему женщина:

— Воду надо беречь! Как же можно умываться водой?

Дихеке снова просит:

— А–ах, дай мне умыться.

Дала ему женщина умыться.

Умылся Дихеке и снова просит:

— Дай напоить осла.

Женщина говорит:

— А где же мне потом воду взять?

Дихеке на своем стоит:

— А–ах, дай напоить осла.

— Ладно, напои, — вздохнула женщина.

Дихеке напоил осла и снова просит:

— Дай я помою осла.

— Мой, — отвечает женщина.

Вымыл Дихеке осла, и воды в бурдюке совсем не осталось.

Понял тогда Дихеке, что женщина добрая и благородная, раз отдала ему всю свою воду, когда ее теперь нигде не сыщешь, и решил ее вознаградить. Говорит ей Дихеке:

— Проси у меня что тебе надо, я все тебе дам.

Отвечает женщина:

— Ничего мне не надо. Что дашь, то и ладно.

Говорит Дихеке:

— Дам я тебе источник Мисбихо — «Утренний». Что возле него растет, все твое. Приходи сюда на заре, пока нет никого. А как соберутся все да станут дивиться, ты им скажи: «Все это появилось по моему хотению и все мое».

Не поверила женщина, но сделала так, как ей велел Дихеке. Пришла на заре, смотрит: и вправду из источника прозрачная, свежая вода бьет. А вокруг прекрасные пальмы, такие она никогда не видала. На пальмах гроздья налитых соком фиников. И сказала тогда женщина:

— Слава тебе, мой аллах.

Собрались тут все жители селения, глядят, глазам своим не верят. Каждый напился вдоволь, набрал воды, сколько хотел, ведь было ее много, без меры.

И назвали источник «источник Мисбохо» в честь той женщины Стала она владеть своими пальмами, а воду мог брать всякий, кто приходил к источнику. Никогда не иссякает там вода, орошая корни пальмовых деревьев. Потомки той женщины стали выращивать эти пальмы и в других местах и назвали их «фритит». Вот почему в том селении и по сей день бьет из–под земли прекрасный источник и растут такие хорошие пальмы.

Если Дихеке — воплощение доброго начала в сокотрийском фольклоре, то злое начало воплощено в множестве существ, подстерегающих человека повсеместно. Замечено: чем труднее и неразвитее жизнь народа, тем большим количеством мифических существ, якобы причиняющих ему вред, он себя окружает. Да и радостные, приятные события в его жизни окружены многочисленными запретами и табу. Многие из пережитков тех обычаев существуют и у высокоразвитых народов. Опасаться «сглаза», не говорить о здоровье, не называть ребенка своим именем — все это призвано оберегать человека, снять ответственность за возможную гибель в мире, в котором его подстерегает так много опасностей и испытаний. Одно из слов, обозначающих человека у сокотрийцев — йахар, — буквально «несчастный», «страдалец». Это древнее табу, вследствие которого у всех семитских народов название человека связывалось с понятием горя, несчастья, смерти. Так, в старо–эфиопском языке ге'з человека называли «бе'си», от слова «бе’с» — «беда», то есть человек «несчастный», «бедняга». Да и у всех индоевропейских народов человек по той же причине именовался «смертным».

Один из злых персонажей сокотрийского фольклора — страшная старуха Йитхамитин, пожирающая все живое, что попадается ей на пути. Старики так увлеченно описывают людоедку, будто они и в самом деле ее видели. Йитхамитин была существом чудовищного вида, огромного роста. Старые горцы в один голос говорят, будто знают место, где похоронена старая злодейка, будто могила ее в два человеческих роста. Легенда рассказывает, что мясо животного, умерщвленного злодейкой, нельзя было употреблять в пищу. Не исключено, что этот вид табу ограждал людей от опасности заразиться смертельной болезнью от животных, павших во время мора, ибо падеж скота, видимо, приписывался злым козням старухи. Амер рассказал мне легенду о юноше, который с помощью Дихеке одолел Йитхамитин. Вот эта легенда, как ее передают из уст в уста сокотрийские горцы.

Жила когда–то в Рекибе страшная Йитхамитин, и пожирала она и людей, и животных. Никто из тех, кто попадался ей на пути, не мог спастись от ее острых клыков. Люди постепенно покидали эти места, уходили в глубь острова в страхе перед людоедкой, и вскоре тут почти не осталось ни людей, ни животных. Кого сожрала проклятая старуха, а кто перебрался в другие места

У одного человека из Мере был сын. Зарезал как–то чужак его корову и быка и подарил ему за это хорошее пастбище недалеко от Рекиба, в седловине. Отец дал сыну шесть коров, и стал юноша их пасти. Только вскоре прибежал он в страхе к отцу и говорит:

— Слышал я, что в Рекибе, близ Феримхима, живет страшная Йитхамитин, которая пожирает все живое, что ей встретится по пути. Сдается мне, что сегодня я слышал вдали ее рев.

Сказал тогда отец сыну:

— Пойди к Дихеке, наверняка он придумает что–нибудь.

Отправился сын к Дихеке. Рассказал ему все и попросил совета.

Говорит ему Дихеке:

— Завтра отелится твоя рыжая корова. Возьми тогда корову, которая зовется Ябан, и пусть она вместе с рыжей кормит того телка, чтобы вырос здоровым и сильным быком. Точи ему рога каждый день, чтобы стали длинными и острыми. Пусть сосет двух маток, пока не вырастет. А как вырастет, пойди в Магдуб, что в Феримхиме, и наломай сучьев дерева серихин ди–бирехетин. Залезь на крышу, обложи себя теми сучьями и сиди, с места не вставай, кто бы к тебе ни пришел. Скажет тебе кто–нибудь слово, повтори его, а потом уже отвечай.

На заре отвяжи быка и напусти на того, кто в эту лору придет к тебе,.

Когда же бык его прикончит, приглядись: если на том месте, где лежит мертвый, живое существо появится, прикончи его.

Отелилась рыжая корова. Пустил юноша телка сосать двух маток, и телок превратился вскоре в сильного быка. Отвел юноша быка на крышу, привязал, а сам сел на то место, которое загодя выложил сучьями дерева серихим ди–берехетин, и приготовился коротать здесь вечер и ночь.

Вдруг откуда–то появилась девушка. Подошла к дому, запела сладким голосом:

— О–о, какие молодые мы с тобой, мы здесь вдвоем, давай соединимся.