Ангелина Шевцова - След. Укус куфии

А Рогозина и Круглов исследовали предполагаемое место стоянки красной машины. Уже совсем стемнело, и даже любопытные бабушки разошлись по домам вместе с внуками. Как ни хотелось пропитаться новостями для завтрашнего обсуждения — долг звал их кормить малышей ужином и готовить их ко сну. Режим — это, в отличие от мам, каждая бабушка знает точно — дело святое! Даже если на другой чаше весов возможность поиграть в Мисс Марпл. Ну ничего. Фантазии ведь старушкам не занимать. Что не успели узнать — завтра додумают!

На припаркованном тут же, у дороги, автобусе ФЭС горели осветительные приборы.

Собирая с травы в колбу частички крови, Рогозина удивилась про себя наблюдательности бабушки Клары.

— Кровь свежая, появилась здесь недавно, — успела уверенно заявить та, прежде чем ее вежливо попросили покинуть оцепленную территорию.

Круглов сфотографировал след протектора на асфальте.

— Очевидно, он выстрелил в девочку и посадил ее, раненую, в машину. После чего уехал.

— Но почему он стрелял?

Круглов пожал плечами.

— Возможно, она пыталась убежать.

— А остальные семнадцать детей? Не пытались?

Лоб Круглова пересекла глубокая складка.

— Должно же у него было когда-то не получиться.

Рогозина не унималась:

— Но почему мы тогда не нашли труп Гущиной?

Круглов не выдержал:

— Откуда я знаю? Я что, телепат? Может, он ее закопал! Или вообще она еще жива? Откуда мне знать, что у этой суки в голове?!

— Ладно, не кипятитесь. — Она сбавила тон. — Сейчас он наследил достаточно. На месте обнаружения трупа ведь тоже быть следы протектора.

— Да, — сказал Круглов, остывая. — Пойду сравню.

Он направился к автобусу. Рогозина тем временем достала телефон.

Когда Волков припарковал во дворе свою машину, новенькую иномарку с тонированными стеклами, по телу прошла блаженная дрожь. Он вынул ключи из зажигания и некоторое время посидел на месте, прислушиваясь к себе.

Душа пела. При этом все тело ломило от усталости, ведь в последнее время ему пришлось изрядно потрудиться на грядущую вечность. А душа — пела!

Он только что приблизил себя к заветной цели. Свобода, свобода и ни с чем не сравнимое величие духа были уже рядом. Географически, конечно, далековато, но Волков не боялся этого расстояния. Он знал, что по сравнению с уже проделанной работой преодоление последних шагов Пути — сплошной праздник. К тому же он отправится на Восток вовсе не пешком.

Волков вышел из машины и с удовольствием потянулся. У него остались кое-какие дела. Но с ними будет проще — грязную работу выполнит его верный товарищ.

Тщетно Таня Белая пыталась отмыть в лабораторной раковине голову Тихонова. Натуральный пищевой краситель оказался ядреным и смываться категорически не желал. Помните, у классиков: «радикально черный цвет»… Ситуация до комичности повторяла известную сцену из «Двенадцати стульев».

Оба так увлеклись помывкой, что вздрогнули от звука затрезвонившего телефона. Девушка в нерешительности замерла.

— Иди ответь, чего стоишь, — злобно пробулькал из-под водяной струи Тихонов.

Белая оставила его голову в покое и взяла телефонную трубку.

— Да. Здравствуйте, Галина Николаевна. У нас? — она посмотрела на фыркающего, как дельфин, великого хакера. — У нас все нормально. Он сейчас не может подойти. Да. Поняла, хорошо. Передам.

Белая положила трубку и сказала:

— Рогозина просит, чтобы ты выслал им на место результаты анализа крови Липатовой.

Тихонов, с грехом пополам вытерев голову бумажными салфетками, прошлепал к компьютеру. В свете дневных ламп синий, с разводами на полголовы колер был виден особенно ярко.

— И, Вань, знаешь, — Белая хихикнула, — голубой тебе очень идет.

Она-то уже совершенно перестала сердиться на незадачливого коллегу — ну разве он виноват, что не знал, что с ней нельзя, как с остальными барышнями? Впредь явно будет поосмотрительней…

У Тихонова на душе было не так светло и благодатно.

— Хоть бы каким другим цветом плеснула, — мрачно буркнул он и ушел со всей синей головой в задание начальницы.

…Рогозина смотрела в микроскоп. Круглов ждал, пока принтер выгонит результат.

Оторвавшись от окуляров, Галина Николаевна принялась энергично печатать.

Экран монитора был поделен на две части, в обеих — структуры молекул ДНК. Посредине, как мостик, светилась надпись «Совпадение 99 %».

— Кровь на траве принадлежит Алене Липатовой.

— Угу, — сказал Круглов, рассматривая фотографии. — И протектор визуально тот же. Надо будет, конечно, на компьютере проверить, но и без того можно утверждать — это машина того, кто выбросил труп.

…На экране два рисунка протектора наложились один на другой, и сразу стало ясно, что они полностью совпадают.

Тихонов стукнул кулаком правой руки о раскрытую ладонь левой. Белая издала вздох облегчения.

Однако новоприбывшие не заметили проявления эмоций аборигенов. В первую очередь они обратили внимание на фантастический цвет волос главного компьютерщика.

— Иван… что у тебя на голове? — в ужасе спросила Рогозина.

Тот безуспешно постарался спрятаться в несуществующую тень.

— Да так… несчастный случай…

Круглов не смог удержать смешок.

— А тебе идет. Цвета общества «Динамо». Родная структура как-никак.

Тихонов заметно приободрился:

— «Динамо»? Точно!

Рогозина прошла к хроматоспектрометру, открыла свой чемоданчик и достала оттуда пакет. В пакете оказались частички черной резины.

— Это фрагменты покрышек автомобиля убийцы, — пояснила она, высыпая их в спектрометр. — Иван, проверь на инородные вещества. Как сделаешь — доложишь. А потом срочно голову мыть. Подожди-ка секунду.

Она порылась в ящиках лабораторного стола, нашла какой-то флакон и подала Тихонову.

— Только осторожно, много не лей, а то волосы окончательно сожжешь. Граммов десять на литр воды разведи и можешь смывать свою голубизну.

Тот трепетно прижал флакон к груди.

— Благодетельница! С меня причитается!

Она усмехнулась и вышла из лаборатории.

Волков спустился в подвал, прошел по бетонному лабиринту, открыл деревянную дверь нужного сегмента и щелкнул выключателем. Помещение осветила тусклая лампочка, свисающая с потолка на проводе. Здесь была еще лампа дневного света, но он включал ее, только когда брался за Настоящее Дело — работал над снадобьем или занимался живым материалом. В остальное время Волков предпочитал пользоваться экономичным вариантом освещения.