Эмилио Сальгари - Корсары Южных морей

– Спускай парус. Мы либо разобьемся, либо спасемся. Как только столкнемся со скалами, прыгайте и берегитесь волн!

Малыш Флокко тут же спустил парус, но лодка, подхваченная шквальным ветром, ничуть не замедлила хода и продолжала лететь на рифы.

Цепко держась за скамью, боцман попытался перебраться в ту часть лодки, которая была чуть лучше защищена от свирепых волн.

Занялся рассвет, и смутные проблески солнца показались меж черных грозовых туч, уносимых яростным ветром. Вблизи уже виднелись скалы; это были даже не скалы, а невысокие рифы, гребни которых поднимались над самой поверхностью воды.

– Берегись! – закричал Каменная Башка. Голос его впервые дрогнул.

Волны с ревом бились о скалы. Одна за другой они разбивались о каменное препятствие, но, подхваченные ветром, снова и снова шли на приступ.

Без паруса лодка превратилась в беспомощную скорлупку, не повиновавшуюся штурвалу. Раз за разом волны подхватывали ее, унося ввысь, и снова бросали вниз. Хрупкое суденышко оказалось во власти урагана.

– Каменная Башка! – схватившись за мачту, закричал юный марсовой.

– Папаша! – прохрипел наемник. – Мне страшно! Это ведь не фойна!

– Смелее, ребята! – сделав глубокий вдох, прокричал в ответ бретонец. – Прорвемся! Нас не сломаешь!

Волна швырнула их прямо на скалы. Вельбот в последний раз подпрыгнул, и сквозь рев волн послышался треск древесины и отчаянный человеческий крик, который тут же унесло ветром далеко-далеко.

Прошло несколько минут. Был слышен лишь мощный голос бушующего океана, разбивавшего волны о скалы. Тучи морских птиц – альбатросов, ягнятников, черных водорезов, несомые воздушным потоком, стремились к островку, где потерпели крушение беглецы. Птицы целыми стаями садились на скалы, будто надеясь попировать на славу.

Внезапно огромный белоснежный альбатрос, перебираясь прыжками с одного скалистого гребня на другой и похрюкивая, словно боров, вдруг камнем ринулся вниз, сложив трехметровые крылья.

– Ах ты, каналья! Только тебя мне не хватало! Я еще не покойник! Вот тебе! Получай!

Отчаянно хлопая подбитыми крыльями, птица попыталась было взлететь, но, издав последний крик, упала в море.

Боцман кортиком отрезал ей голову.

Как же случилось, что этот необыкновенный человек не разбился о скалы? Чтобы это понять, нужно знать, что между скалами скрывались зеленые заросли фукуса – водорослей, которых моряки часто называют пузырями. Именно на них, словно на ложе, и упал, спрыгнув с лодки, баловень судьбы Каменная Башка. Стоит ли удивляться – храбрый бретонец был рожден под счастливой звездой и всегда полагался на милость фортуны.

Однако и для этого старого моряка, гордившегося стальными мускулами и крепкой как камень головой, падение было не из приятных – ударившись о скалы, он лишился чувств, будто юная девица. Тогда-то бедняга-альбатрос и решил его отведать и ударом мощного клюва привел боцмана в сознание. Клювам этих птиц нередко удается разбивать черепа мелким водоплавающим сородичам, но недаром Каменная Башка получил свое прозвище. Боцман мгновенно выхватил кортик и одним ударом лезвия, напоминавшего то ли мексиканское мачете, то ли андалузскую наваху, отрезал голову бедной птице.

– Гром и молния! – потирая бока, воскликнул бретонец. – Вот это был полет! А что же с остальными? Неужели они разбились о скалы? Бедняга Малыш Флокко! Бедняга-солдатик! Давай, Каменная Башка, собери-ка все силы бретонца из Иль-де-Ба, и вперед, на поиски!

Он поднялся. Под ногами лопались пузырьки фукуса, послужившего ему постелью. К удивлению боцмана, он был цел и невредим.

– Сейчас бы кусочек сала, – сказал он. – Однако о еде подумаем позже.

Раздавив сотни пузырьков, служивших домом мириадам моллюсков, боцман остановился и огляделся по сторонам. Гребень скалы, о которую разбился вельбот, тянулся на несколько миль вперед. Кое-где его засыпало песком, нанесенным бурным океаном.

– Кругом одно море да морские птицы, – пробормотал боцман, идя вдоль гребня. – Что, если они погибли? Малыш Флокко хоть и не из Иль-де-Ба, а все-таки бретонец, да и у немца крепкие косточки! Поищу их еще!

Прорвавшись в просвет между тяжелыми тучами, луч утреннего солнца упал на рифы. Теперь искать товарищей было уже не так сложно.

Если тела друзей не унесло в открытое море, они должны быть здесь.

Каменная Башка осторожно продвигался вперед по ложам водорослей, омываемых волнами. Высокие гребни разделяли скалы надвое, и в ложбинах между гребнями открывались подобные коридорам проходы, полные водорослей и птичьего помета.

– Вот это траншеи! – пробурчал Каменная Башка, которого не могла заставить замолчать даже сильнейшая тревога.

Вдруг он замер и радостно вскрикнул.

В двадцати футах от него виднелся застрявший между скалами вельбот с разбитыми бортами.

– Должно быть, они в лодке! – воскликнул он. – Только вряд ли выжили после такого удара.

Бретонец побежал вперед, несколько раз его едва не смыло в океан, но наконец он достиг вельбота.

Волны швырнули лодку прямо на острый гребень скалы. Там она и застряла с разбитым килем, лишившись штурвала. Такого сильного удара не выдержал бы и железный корабль.

Заглянув в вельбот, бретонец никого там не нашел.

Как ни странно, съестное и оружие так и лежали невредимыми на дне лодки. Поскольку они были убраны под скамьи, их не разметало во время страшного столкновения.

– Неужто Малыша Флокко унесло в море? – вскричал боцман, погрозив кулаком бескрайнему рокочущему океану. – Он-то не немец, чтоб его! Он такой же бретонец, как и я. Нет, не может быть, чтобы они погибли! Если я спасся, то наверняка судьба пощадила и их! Вперед, вперед, заячья душа! Буду искать их, пока достанет сил.

Взяв мушкет и топор, боцман принялся обследовать ложбины скал. Однако вокруг были лишь море, ветер и скалы. Обыскав пять-шесть впадин, он вдруг заметил ягнятника, с распахнутым клювом устремившегося вниз между двумя камнями. Ягнятники, или бородачи, – грозные охотники и рыболовы, питающиеся летучей рыбой и полипами. Эти птицы не уступают в размере альбатросам, хотя не такие сильные. Весят они не более десяти килограммов – им добавляет размера пушистое оперение. Птицы эти известны чудовищной прожорливостью и внезапностью атаки. Как и альбатросы, они совсем не боятся человека и безжалостно атакуют моряков после кораблекрушений.

Зная обыкновения этих птиц, Каменная Башка решительно вскинул мушкет, хоть и не был уверен в том, что порох остался сухим.

– Что, решил составить морякам компанию? – воскликнул он. – Где мертвецы, там и эти проклятые канальи.

Прицелившись, он выстрелил.

Шум выстрела потерялся в рокоте моря. Порыв штормового ветра подхватил подбитого в полете ягнятника и бросил в море.