Оноре Бальзак - Мелкие неприятности супружеской жизни [сборник]

Парадоксальная формулировка, заимствованная из «Дон Жуана» (1, 160), где о доне Альфонсо говорится: «В проступке был он твердо убежден / И ожидал довольно терпеливо, / Когда он будет вскрыт и подтвержден. / Давно он знал, что искренне правдивы / Лишь наши лжесвидетели, когда / Владеют ими страх или нужда» (пер. Т. Гнедич).

Бальзак цитирует литературную новинку – роман Анри де Латуша «Фраголетта: Неаполь и Париж в 1799 году», вышедший в июне 1829 года ( Latouche H. de. Fragoletta: Naples et Paris en 1799. Paris, 1829. T. 1. P. 298). О Латуше см. примеч. 340.

«Голубиные крылья» – название прически, которая была модной в середине XVIII века: на висках локоны, а сзади волосы стянуты лентой.

В Древнем Риме в имперский период разводы были очень часты, причем инициатива могла исходить и от женщин, но чаще исходила от мужчин, причем одной (хотя и далеко не единственной) из причин развода была неверность супруги.

Нынешняя площадь Согласия с 1826-го по 1830 год официально носила имя короля Людовика XVI, поскольку этот король в 1793 году был на этой площади казнен; особняком Королевской кладовой называлось здание, выходящее на площадь со стороны, противоположной Сене; в конце 1820-х годов в нем располагалась уже не Кладовая, а Морское министерство, но по традиции за ним сохранялось старое название.

Описка Бальзака; между двадцатью и пятьюдесятью годами проходит, разумеется, не два, а три десятка лет.

Такова была максимальная сумма, которую платили человеку, который шел в армию вместо другого, вытянувшего жребий (ср. примеч. 411).

То есть ради знака ордена Почетного легиона.

Можно предположить, что с этим тезисом об отсутствии в современной жизни мужчин, способных принести жизнь в жертву женщине, полемизировал Пушкин в отрывке 1835 года «Мы проводили вечер на даче…», где персонажи обсуждают «условие Клеопатры», предлагавшей поклонникам купить ночь с нею ценою своей жизни, и герой, Алексей Иваныч, говорит: «Да и самое условие неужели так тяжело? Разве жизнь уж такое сокровище, что ее ценою жаль и счастия купить? ‹…› И я стану трусить, когда дело идет о моем блаженстве? Что жизнь, если она отравлена унынием, пустыми желаниями!» ( Пушкин . Т. 8. Кн. 1. С. 424). О других возможных бальзаковских аллюзиях в этом отрывке: Мильчина В. А. Россия и Франция. Дипломаты. Литераторы. Шпионы. СПб., 2006. С. 435–440.

Анекдоты о дружбе прославленного французского врача Дюбрёя и литератора Жана Пхмейи (или Пехмейи; 1741–1785) Бальзак почерпнул, по всей вероятности, из «Характеров и анекдотов» Шамфора ( Chamfort . T. 2. P. 60–61): «Г-н Дюбрёй, смертельно больной, спрашивал у своего друга г-на Пехмейи: „Друг мой, отчего в комнате так много народу? Здесь должен находиться один ты: ведь моя болезнь заразна“. У Пехмейи спросили, каково его состояние. – „Полторы тысячи ливров ренты“. – „Немного“. – „Не страшно, – отвечал Пехмейя, – ведь Дюбрёй богат“». Под мадемуазель Дюпюи Бальзак, по-видимому, подразумевает Мари Дешан де Марсийи (1665–1750), вторую жену Генри Сен-Джона, первого виконта Болингброка (1678–1751), горячо любившую мужа (по свидетельству Вольтера, если супруги разлучались, жена ежедневно писала мужу письма).

Мария Малибран (наст. имя и фам. Мария де Ла Фелисидад Гарсия; 1808–1836) – французская певица (меццо-сопрано) испанского происхождения.

Упоминание о Германии – намек на книгу госпожи де Сталь «О Германии» (изд. 1813), которая открыла французам Германию как страну, где умеют созерцать божий мир и, забыв о мелочном, эгоистическом прагматизме, устремляться душой к небу. О мистической любви к Богу особенно много говорится в четвертой части книги, носящей название «Религия и энтузиазм». В контексте «Физиологии брака» монолог старого маркиза может показаться издевательством со стороны автора, однако в дальнейшем в таких произведениях, как «Луи Ламбер» и «Серафита», Бальзак и сам писал о любви в сходном возвышенно-мистическом тоне.

Это прилагательное, восходящее к английскому слову fashion (мода), получило распространение во французском языке во второй половине 1810-х годов; оно обозначало светского человека, который не знает меры в подражании английским модам, и поначалу употреблялось преимущественно иронически, однако к концу 1820-х годов ситуация изменилась. Теперь фешенебельным человеком стали называть не англомана, а того, кто умеет жить в свете; его манерам, одежде, языку посвящен вышедший в том же году, что и «Физиология брака», «Учебник фешенебельного человека» Эжена Ронтекса, в котором, несмотря на шутливый тон, фешенебельный человек представлен как образец для подражания. Сам Бальзак в «Трактате об элегантной жизни» (1830) отличает дендизм («ересь, вкравшуюся в царство элегантности») с его педантичным следованием моде от фешенебельности как истинной элегантности; однако это разграничение не было жестким, и в данном случае фешенебельность означает как раз слепое следование моде.

Стерн . Жизнь и мнения Тристрама Шенди. Т. IX, гл. XIII; Sterne-2 . P. 494.

150 франков.

Вернувшись во Францию в 1814 году после двух десятков лет в изгнании и заняв французский престол, Людовик XVIII сначала восстановил королевский военный штат, в который среди прочего входили четыре роты «красной» королевской гвардии, в том числе легкая конница («красной» гвардия называлась по основному цвету мундира). Однако в начале Второй Реставрации, осенью 1815 года, он сократил свой военный штат и, в частности, «красную» гвардию.

См. примеч. 89.

Фраза о счастье как цели существования общества во всех изданиях, предшествовавших изданию Фюрна (1846), служила эпиграфом ко всей книге (см. примеч. 1).

Словом «сценка» переведено слово charge . Русское слово «шарж» в данном случае не очень уместно, потому что подразумевает только жанр изобразительного искусства. Между тем в бальзаковском употреблении слово это обозначало карикатуру не только рисованную, но и словесную. Слово Charges стояло в заглавии одной из рубрик газеты «Карикатура», которая начала выходить в ноябре 1830 года при активном участии Бальзака, причем в проспекте нового издания он в качестве примера материалов для рубрики «Charges» привел «шутовскую, но зачастую и глубокую литературу, о которой дают представление „Народные сцены“ Анри Монье» ( OD. P. 798). Поэтому можно с уверенностью предположить, что под «одним из остроумнейших наших карикатуристов» Бальзак подразумевал именно Анри Монье (1799–1877), признанного мастера charges – комических диалогов с иллюстрациями. Бальзак высоко ценил Монье, с которым был знаком с 1826 года; в 1829–1830 годах он посвятил ему несколько газетных рецензий, в письмах не раз называл его остроумным, великолепным, неподражаемым и проч. ( Correspondance . T. 1. P. 463, 555), а по свидетельству биографа Монье, сказал о нем: «Я обязан ему больше, чем обычно считают» (см.: Meininger A. – M. Balzac et Henry Monnier // AB 1966. Paris, 1966. P. 217–244). Монье послужил прототипом для карикатуриста и остроумца Бисиу, персонажа 18 произведений «Человеческой комедии». К сожалению, цитируемую Бальзаком реплику мне удалось найти только в сценке Монье «Деревенский дух», опубликованной уже позже выхода «Физиологии брака» (см.: Monnier H. Nouvelles scènes populaires dessinées à la plume. Paris, 1839. P. 48), однако Монье был не только рисовальщиком и литератором, но и прекрасным актером и сам читал друзьям вслух свои сценки, а значит, можно предположить, что Бальзак цитирует фразу из произведения, услышанного в исполнении автора. Прямую ссылку на Монье см. ниже в «Мелких неприятностях супружеской жизни» (примеч. 516).