Александр Сегень - Тридцать три удовольствия

— Хочешь персик?

Я взял у нее персик и откусил от него. Он не был горше анальгина. Наоборот, очень сладкий и сочный. Я сделал еще два шага, прислонился бедром к ее боку и медленно провел ладонью по ее волосам, погладил ухо и щеку.

— Как вы здесь оказались? — произнес я наименее убийственную фразу из всех, что можно было вообразить. Сам не знаю, откуда она вылезла. В моем арсенале таких не было.

— Мы здесь уже две недели, — сказала она, — снимаем в поселке квартиру. А ты-то как здесь оказался? Ты же должен был отдыхать в Гагре.

— Я человек свободный и никому ничего не должен. Сейчас ты соберешь свои вещи и поедешь со мной, в Москву.

— Вот еще! Я никуда не хочу уезжать отсюда. И на каком основании ты, Мамочка, приказываешь мне?

— На том основании, что ты как-то обмолвилась, что любишь меня. Таких слов на ветер не бросают. И потому я требую, чтобы ты оставила Мухина и ехала со мной. Если не хочешь в Москву, поедем в Гагру.

— Не хочу. Я люблю Игоря. Он единственный среди вас занимается настоящим делом. Он не ищет то, чего уже нет, не делает денег из денег, не потешает публику смешными рисуночками. Он приносит пользу людям. Он настоящий мужчина.

— Ты не едешь со мной?

— Нет.

— Куда ушел Игорь?

— Я попросила его принести мороженого. Если ты хочешь поговорить с ним, то только в моем присутствии.

— А вот это глупо.

— Ничего это не глупо.

— Глупо, потому что ты только что назвала его настоящим мужчиной. Разве настоящему мужчине для того, чтобы поговорить с ненастоящим, необходимо присутствие женщины?

Она потупилась. Я усмехнулся, пожал ей локоть и отправился на поиски Мухина. Они не оказались долгими и мучительными. Мухин сам вышел мне навстречу, едва я отошел от Ларисы шагов на сто. В руках у него были две порции мороженого, он спешил доставить удовольствие своей Птичке. Увидев меня, он сразу сник.

— Боже мой! Какая встреча! — воскликнул я, радостно обнимая своего давнего друга. — Какими судьбами? Вы здесь с детьми или только вдвоем с Машей?

— Мы… здесь… Одни… — бормотал он, пряча от меня взгляд. В отличие от Птички, настоящий мужчина менее мужественно переживал встречу со свидетелем жениха. — А ты тоже здесь?

— Нет, я не здесь, я тут. Я в пансионате «Восторг».

— Давно?

— Две недели.

— Надо же, и мы две недели. Как это здорово… И ни разу не встретились.

— Почему же, я видел вчера, как вы купались, и не стал нарушать идиллию.

— Да? Видел? Понимаешь, Федя, я должен сказать тебе… В общем, я здесь не один…

— Я уже догадался. Вы вдвоем с Машей.

— Понимаешь, Федор, я должен сказать тебе, что… В общем, это не совсем Маша.

— Как то есть не совсем? Что, только часть ее?

— Вернее сказать, это вообще не Маша.

— Не Маша? А кто же?

— Это, как бы тебе сказать, одна наша общая знакомая… Гад, какого черта ты глумишься надо мной! — Наконец-то мужество вернулось к нему. — Если ты видел, значит, ты уже знаешь, с кем я.

— Знаю, Игорь. И хотел бы спросить, как это понимать?

— Понимать, понимать, понимать… Так вот и понимать. Я не собираюсь давать тебе никаких объяснений. Так получилось, и все тут.

— В таком случае я должен объявить тебе, что ты подлец.

— Называй меня как хочешь.

— Ты подлец и свинья. И если Коля находится сейчас в другом полушарии, то я обязан защитить его честь.

— Что же ты, на дуэль меня вызовешь?

— И вызову.

— На чем же мы будем сражаться? У меня даже скальпеля с собой нет. — Он робко улыбнулся.

— Зря улыбаешься. Будем драться на мороженом. Ну-ка, дай мне одну порцию.

Он протянул мне вафельный стаканчик, в котором весело таяли три шарика — сливочный, лимонный и малиновый.

— Так, оружие в превосходном состоянии, — оценил я мороженое, взвешивая его на ладони. — Защищайтесь, сударь. Игорь Петрович, защищайтесь, я вам говорю.

Он глуповато смотрел на меня, говоря взглядом: «Ну перестань, Федька, ну что ты в самом деле!»

— Так вы не желаете защищаться? Ну и получите!

Я сделал выпад и воткнул ему мороженое прямо в лоб. Бело-лимонно-малиновое пятно моментально расплылось по всему его лицу. Он схватился ладонью за лицо и размазал пятно еще больше.

— Вы убиты, сударь, — констатировал я, но убитый вдруг воспрянул и резким движением воткнул свое мороженое мне под нос, нанеся меньший ущерб, потому что только два шарика размазались по моим губам и подбородку, лимонный шмякнулся мне на большой палец ноги.

В эту минуту к нам подбежала Птичка.

— Хороши-и-и! — воскликнула она, не то смеясь, не то возмущаясь. — Немедленно прекратите это безобразие! Мое мороженое! Сейчас же идите и купите мне еще порцию!

— Сударыня, — сказал я, — здесь происходит дуэль, и присутствие женщины обременительно.

— Как интересно! Дуэль! На мороженом! Хороша же та дама, из-за которой дерутся не на шпагах, а на мороженом!

— Новые времена, новые нравы, — развел руками я. — И новые правила дуэлей.

— Вы хоть вытритесь как следует, а то на вас люди смотрят. Смешно и глупо! Как в дешевых американских комедиях.

— Элемент американизма очень силен в современном русском сознании, — вздохнул я, стирая с лица остатки мороженого. — Дуэль можно считать состоявшейся. Идемте купаться.

Я побрел к морю, они последовали за мной.

— Эх вы, — сказала Птичка. — Хоть бы уж по-настоящему подрались. Хоть бы кулаками помахали, как какие-нибудь забулдыги, а то на мороженом. Пижоны!

— Вы не понимаете, дорогая моя, — возразил я. — Чем изысканнее дама, из-за которой дерутся, тем изысканнее и способ проведения дуэли.

— Карикатурист несчастный! — воскликнула Лариса и стукнула меня кулаком по спине.

— Если вас не устраивает дуэль на мороженом, можем придумать что-нибудь еще, — сказал я. — Надеюсь, вы еще не собираетесь уезжать отсюда?

Разбежавшись, я нырнул и быстро поплыл, ожидая, что Птичка не замедлит пуститься за мною вдогонку, но она не спеша плыла рядом с Мухиным. Они о чем-то разговаривали. Я заплыл очень далеко и все ждал, что снова сведет мышцу. Теперь мне хотелось утонуть, и пропади они все пропадом, неверные эти мужья и жены. Я снова лежал на спине и шептал: «Туда! Туда! Туда!» В голубом куполе двигался белый крестик самолета, и я подумал, что если мое желание исполнится, то не так, как я хочу, и то «Туда!» перенесет меня в салон самолета. Хорош же я там буду — мокрый и в одних плавках.

На сей раз я поплыл к берегу, загребая влево, чтобы вернуться на пляж пансионата «Восторг», где меня ждала Тамара. Но выбравшись на берег, я не нашел ее на пляже. Мои вещи лежали там, где я их и оставил, а ее вещей не было. В пансионате ее тоже не оказалось. Должно быть, обиделась и одна укатила на какую-нибудь экскурсию. А жаль, мне так не терпелось развеселить ее рассказом о дуэли на мороженом.