Оксана Усенко - Хрупкие плечи

Определенное для желающих увидеть свою землю в натуре поле находилось «у черта на рогах», то есть за 10 км от села, на самой дальней границе земель бывшего колхоза. Приехавший из области землемер в компании представителя агрофирмы выехал непосредственно на участок только с третьей попытки – то машины не было, то плана, то нужного специалиста от агрофирмы. Только захватив с собой представителя исполнительной службы и пригрозив прокуратурой, Лида смогла обеспечить все необходимые составляющие для данного «священнодействия». Мученическое выражение лица представителя агрофирмы при этой процедуре изрядно повеселило всех - он ходил и страдал над каждым колышком так, словно отрезают лично у него землю, прям под окнами «батьківської хати» и, как минимум, с залежами нефти! А ведь выделили одни из самых худших земель, наполовину «солонец», подходящий почти впритык к балке. И треть этой «пахотной земли» фактически годна была только под сенокос и не более. При всем желании, ее даже просто распахать не получалось – трактор при попытках «расширить» границы обработанного участка просто застревал, как в болоте!

Несмотря на наличие у Лиды выделенного участка, председатель упорствовал в своем нежелании позволить ей обменять землю на дом. Правда, и выселить ее на улицу пока не спешил. Ведь, оказалось, что это хлопотное и не совсем законное дело. Точнее, совсем незаконное – дом стоял на балансе колхоза в качестве жилого фонда, а не служебного помещения. Под паевание жилой фонд не попадал, в собственность агрофирме не переходил и по закону должен быть передан жильцам на приватизацию. К тому же инвалид агрофирмы с двумя несовершеннолетними детьми не подлежал выселению без предоставления другого помещения. Вот только дарить «кровью и потом построенное жилье» «всяким слишком умным приезжим» председатель совсем не хотел. Но и грубо нарушать закон, выгоняя ее с детьми на улицу, не торопился. Ведь, как показала борьба в суде, неугомонная цветоводша настолько же опасна, насколько и беспомощна.. Мысль об очередном скандале с прессой и прокуратурой (куда ж без них) председателя агрофирмы не радовала. Он выжидал, а Лида просто приспосабливалась к новым условиям и растила детей

Вообще Лиду изрядно удивило, что нашлись желающие вместе с ней забрать земельный пай и выйти из колхоза. И не один желающий! Но еще большим было изумление от того, что за советом теперь шли именно к ней. Например, бывший тракторист колхоза, Саша. Он был полон энтузиазма по организации своего фермерского хозяйства, но с вопросами, что и как делать, или хоть с чего начать, пришел к…. цветоводше. И она, как ни странно для нее самой, находила решения. Более-менее сориентировавшись в ситуации, Саша предложил всем вышедшим из членов агрофирмы засеять поля, организовать механическую прополку, и уборку. Он даже нашел где взять в аренду трактор! Поскольку поменять землю на дом пока не получилось, Лида, за неимением альтернатив, ухватилась за идею обрабатывать самостоятельно свой земельного пай. Да, приходилось очень много работать, но при этом появился шанс получить урожай, который должен не только полностью окупить затраты на обработку земли, но еще и прибыль принести. Одна беда - результаты всей этой фермерской авантюры, сопровождающейся болезненным вниманием всего села (что и как растет на их паях односельчане знали чуть ли не лучше самих собственников земли), будут видны только осенью. сейчас же все было очень зыбко и требовало активных действий на грани возможностей.

Наташка

- Так, кофейный пломбир- это Руслана любит, а белый Вероника будет…О, « каштан» - класс! - Лида азартно сортировала мороженное в холодильной камере.

- Там в глубине еще и эскимо должно быть, и фруктовое в шоколаде - подсказала Наташка. Она с любопытством и приличной долей снисходительности смотрела, как старшая сестра доставала и, тщательно утрамбовывая, запихивала в стеклянный трехлитровый бутыль кривое-косое (списанное из-за нетоварного вида) мороженное. Сама то она уже объелась этим лакомством, а вот для сестры и племяшек мороженное – это редкая радость. Хороший товар она им, естественно, не давала, а браком - почему б и не поделиться. И щедрой тетей можно выглядеть, и - себе не накладно. Лида же была в восторге от возможности притащить детям вкусненького. И, как обычно, парой порций не обошлась. Услышав в первый раз, что можно брать «сколько утащишь», Лида утащила пакет килограмм на пять. Сейчас же специально привезла тару с крышкой и кучу каких-то пакетов для упаковки «халявы». Халява-то халявой, но тащить эту нескромных размеров сумку через весь город, а потом еще тарахтеть в душном переполненном автобусе до села два часа, и все ради того, чтоб племяшки порадовались сладостям … Не-е, это перебор. На такую глупость способна только ее обезбашенная сестричка.

С тех пор, как Наташка, махнув рукой на свою золотую медаль и институт, нашла работу в коммерции, она почувствовала себя человеком. Вот это было ее место – работа с деньгами! Живыми, хрустящими и в приличных количествах! Можно было послать подальше мать с ее слезными мольбами вернуться в институт, утереть нос отцу, считающему, что коммерсанты – это едва ли не преступники. Точнее, именно преступниками он и считал - всех, кто нынче развернулся, зарабатывая деньги на продаже и перепродаже. «Спекулянты», словно выплевывал он, каждый раз проходя мимо стихийных раскладок с самым разным товаром. Отец еще жил старыми, советскими понятиями – где все, что не у государства- незаконно. Закостеневший дурак… Да с его талантами, он бы такие бабки мог зашибать, приторговывая металлом с завода или тем, что он умел из него делать! С Донецкого металлургического завода ( в народе ДМЗ), где он работал, сейчас тащили все, что только можно и все кому не лень! Но нет… Он же до такого не опустится… А зря. Деньги – это все. С ними можно зайти в любой магазин, кабак, открыв двери с ноги, прикупить дорогих сигарет, косметики, шмоток, обуви, золота. Не корячиться с закупоркой, как это делали родители каждое лето, таскаясь на дачу и что-то там поливая, сажая, обрабатывая, собирая, а просто купить все необходимое на рынке. И не только хавчик, но и все остальное. Можно, наконец, упаковаться в импортные шмотки самостоятельно, и не на чьи-то подачки, отрабатывая это собственным телом. Иметь все и не быть никому ничего должной! Да, Наташка любила деньги, и они платили ей тем же. Устроившись у одной « новой русской», развернувшей бизнес по продаже сладостями, Наташка дорвалась до денег, и львиная их часть была отнюдь не зарплатой. Это поначалу она все точно считала, боялась попасться, но потом поумнела, посмотрела на напарниц и понеслось. Обсчитывать покупателей, мутить с выручкой, браком при приеме товара и сдаче остатков на складе у Наташки получалось виртуозно. А еще при этом производить впечатление отличного работника, пребывающего на «ты» с любыми цифрами». Что-что, а с математикой у Наташки всегда было более, чем отлично, и в кои-то веки это стало приносить ощутимый доход.