Сомерсет Моэм - Покоритель Африки

Забыв, что Люси не знает древнегреческого и не может разделить его восторгов, Алек вдруг принялся читать наизусть из «Антигоны». С его губ лились звонкие строки хора; Люси же, не понимая ни слова, но смутно ощущая красоту стиха, отметила, что никогда прежде голос Алека не звучал так пленительно. Теперь в нем слышалась странная, чарующая мягкость. Она и подумать не могла, что Маккензи способен говорить с такой нежностью.

Наконец они вернулись в Корт-Лейс и зашагали по аллее к дому. Увидев, что Дик спешит навстречу, они помахали ему. Тот не ответил — лицо его было белым как полотно.

— Слава Богу! Я перепугался, что с вами что-то случилось.

— В чем дело?

Оставив свой вечно беззаботный тон, адвокат обратился к Люси:

— Приехал Бобби Боулджер и хочет с тобой поговорить. Прошу, идем скорее.

Люси окинула его быстрым взглядом и, немея от страха, последовала за Диком в гостиную.

Миссис Кроули и Роберт Боулджер стояли у камина в необычайном возбуждении. Оба молчали, но Люси догадалась, что разговор шел о ней. Миссис Кроули порывисто обняла и поцеловала девушку. Сначала Люси подумала, что что-то случилось с братом. Благодаря щедрости леди Келси Джордж получил возможность охотиться, и в ее голове молнией мелькнула мысль о несчастном случае.

— Что-то с Джорджем? — ахнула девушка.

— Нет, — отозвался Боулджер.

Щеки девушки порозовели, с губ сорвался вздох облегчения.

— Слава Богу, — прошептала она. — Я так перепугалась.

Только теперь Люси с приветливой улыбкой протянула руку гостю. Ничего совсем уж жуткого случиться не могло.

Дядя Люси, сэр Джордж Боулджер, много лет был старшим партнером процветающей фирмы «Боулджер и Келси». Он четверть века убежденно поддерживал свою партию в парламенте, получил титул баронета во время празднования шестидесятилетнего юбилея королевы Виктории и скончался от удара, прервавшего его славный жизненный путь на церемонии открытия парка, который он же сам и даровал народу. Сэр Джордж был замечательным примером преуспевающего торговца, дальновидного в делах и всячески пекущегося о благе родного города. Фирма перешла к его сыну Роберту, обязанности которого существенно сократились, когда она была преобразована в акционерную компанию — даже при том, что ему принадлежала большая часть акций. Его партнер, вступивший в дело после смерти сэра Альфреда Келси, теперь отвечал за важнейшие деловые операции в Манчестере, Роберт же, которого отец воспитал деловым человеком, возглавил лондонское отделение. Обладая подлинной коммерческой жилкой, он взялся за дело с невиданной энергией. Роберт был дальновиден и обещал со временем вырасти в столь же преуспевающего дельца, что и отец. Он был чуть старше Люси, однако светлые волосы и чисто выбритое лицо придавали ему моложавый вид. Трудно было поверить, что этот элегантный, хорошо одетый юноша, свободно рассуждающий о гольфе и охоте, приезжает в контору к десяти утра и чует выгодную сделку не хуже любого из своих деловых партнеров.

Люси весьма ценила Бобби Боулджера, хоть и подсмеивалась над его обывательскими взглядами. Не интересуясь книгами, он изо всех видов искусства ценил один водевиль. Девушка, как правило, добродушно подшучивала над ним, не принимая всерьез. Ей стоило немалых усилий поддерживать с Бобби дружбу, поскольку тот был с восемнадцати лет влюблен в Люси. Чувствуя себя польщенной, она тем не менее испытывала к поклоннику лишь обычную привязанность, поскольку росла рядом и понимала: они совершенно не подходят друг другу. Бобби делал предложение не меньше дюжины раз, и ей пришлось пускаться во всяческие ухищрения, чтобы избежать его ухаживаний. Уверения, что она его не любит, на Бобби не действовали — он готов был жениться на любых условиях.

Друзья и родственники убеждали Люси принять предложение. Леди Келси уговаривала девушку: вот человек, которого она отлично знает и которому может полностью доверять; добрый и славный малый с десятью тысячами годового дохода. Отец, видя в этом браке возможность выкарабкаться из вечных финансовых затруднений, всячески поддерживал жениха. Сильно привязавшийся к нему Джордж — и тот пытался замолвить словечко. Бобби делал ей предложение, когда ему исполнилось двадцать один, потом когда Люси исполнилось двадцать один, когда Джордж отправился в Оксфорд, когда обанкротился отец и после продажи Хамлинс-Перлью. Узнав о неминуемой продаже поместья, он убеждал своего отца его выкупить, рассчитывая таким образом покорить сердце Люси, однако первый баронет обладал слишком крепкой деловой хваткой, чтобы делать сомнительные вложения из сентиментальных резонов. Последнее предложение Бобби сделал, унаследовав титул и отцовское состояние. Ценя его доброту и понимая все выгоды брака, Люси все же отказала. Ей требовалась свобода, чтобы заботиться об отце и брате. Даже миссис Кроули, утверждавшая, что Роберт Боулджер может под присмотром Люси вырасти во влиятельную фигуру, не сумела ее поколебать. Бобби же по-прежнему мечтал жениться на кузине. Этот брак стал главной целью его жизни. Он полагал, что терпение в конце концов одолеет любые препятствия, — и выжидал.

Когда первая тревога схлынула, Люси решила, что Боулджер явился задать ей все тот же вопрос, однако вид у него был чересчур озабоченный. На очаровательном, детском лице Бобби лежала мрачная тень. Миссис Кроули рухнула в кресло и отвернулась.

— Люси, я должен сообщить тебе страшную новость.

Слова давались ему с трудом, а сдержать дрожь в голосе стоило немалых усилий.

— Быть может, мне лучше выйти? — спросил Алек, зашедший в гостиную вместе с Люси.

Девушка обернулась. Она подумала, что в его обществе куда легче вынесет самые дурные вести.

— Ты хочешь поговорить наедине, Бобби?

— Нет, я уже все рассказал Дику и миссис Кроули.

— Что случилось?

Бобби умоляюще посмотрел на Дика, не осмеливаясь сообщить Люси страшную новость. Не полагаясь на бесчувственную сухость телеграммы, он примчался в сельскую глушь, чтобы лично смягчить удар, — и все же не решался причинить девушке боль. Видя, какая мука исказила добродушное лицо юноши, Дик шагнул вперед.

— Твоего отца арестовали за мошенничество, — сообщил он.

Воцарилась тишина. Миссис Кроули, не выносившая тишины, про себя кляла британскую бесстрастность. Она не осмеливалась поднять глаза на Люси, остальные же смотрели на девушку с нескрываемым сочувствием. По мнению миссис Кроули, той полагалось сейчас упасть в обморок. Сердце Люси словно сдавила ледяная рука и по капле выдавливала оттуда кровь. Она попыталась сохранить ясность мысли.

— Это невозможно, — тихо проговорила девушка.