Томпсон - Страх и отвращение в Лас-Вегасе - Дикое путешествие в Сердце Американской Мечты

"Боевая Песнь Лейтенанта Кэлли":

"... мы продолжали двигаться вперед... когда я достиг своей последней базы, в той стране, лежащей за. солнцем, Верховный спросил меня... ".

(О чем он Тебя спросил, Расти? ) "... Сражался ли ты или бежал? ".

(и что ты ему ответил, Расти? )

"... Мы ответили на их ружейный огонь всем,

что у нас было... ".

Нет! Мне почудилось! Это все наркотик. Взглянул украдкой на адвоката, но он уставился прямо в небо, и я понял, что его мозг уже достиг той последней базы, что лежит за солнцем. "Слава богу, что он не слышал музыки", - думал я. С ним бы случился припадок расистского безумия.

К счастью, песня кончилась. Но мое настроение было вконец испорчено... а тут ещJ наступил приход от злодейского кактусового сока, погрузивший меня в состояние первобытного страха... Мы неожиданно подъехали к повороту на "Стрелковый Клуб Минт". "Одна миля" - гласил знак. Впрочем, еще за милю с гаком я мог слышать похрюкивающий рев двух цилиндровых мотоциклетных моторов, рокочущий вдали... а затем, подобравшись еще ближе, я услышал другой звук.

Дробовики! Никаких сомнений в тупом, глухом звуке этих выстрелов.

Я остановил машину. Что, черт возьми, здесь творится? Поднял все окна и медленно съехал на дорогу, усыпанную гравием, низко пригнувшись над рулем... пока не увидел около десятка фигур, целившихся из дробовиков в небо и стрелявших через равные промежутки.

Они стояли на бетонной стене прямо в пустыне, среди мескитовых деревьев, этого жалкого маленького оазиса в пустоши, к северу от Вегаса... Сгрудившись со своими дробовиками в пятидесяти ярдах от одноэтажного бетонного блокгауза, окруженного полицейскими машинами, трейлерами и мотоциклами, наполовину в тени от десяти или дюжины деревьев.

Ну конечно. "Стрелковый Клуб Минт"! Эти лунатики не терпели ни малейшего посягательства на их тренировочные; стрельбы по мишеням. А еще около сотни байкеров, механиков и других типов, имевших отношение к мотоспорту, болтались у ремонтного пункта, подписываясь на участие в завтрашней гонке, лениво потягивая пиво и превознося до небес технику друг друга, - и прямо в центре всего этого высились люди с дробовиками, равнодушные ко всему, кроме глиняных тарелочек, выбрасываемых в воздух автоматами каждые пять секунд или около того, и всегда попадающие в такт своими выстрелами.

"Ладно, что нам, в падлу? " - подумал я. Стрельба задает определенный ритм - наподобие четкой партии бас-гитары - этому пронзительному хаосу звуков мотоциклетного сборища. Я припарковал тачку и смешался с толпой, оставив адвоката пребывать в его коматозном состоянии.

Купив пива, я стал наблюдать за; регистрацией мотоциклов. Там преобладали "Хаскваварнас 405", мощные шведские "шаровые молнии", а также было много "Ямах", "Кавасаки", несколько 500-х "Триумфов", "Мэйкос", попадались "СЗ" и "Пюсанги" - все мотоциклы-вседорожники, очень быстрые, со здоровыми фарами. В этой лиге не было места "Боровам", отсутствовали даже "Спортстеры"... дело шло к тому, чтобы включить в это соревнование по пропахиванию дюн нашу Великую Красную Акулу.

"Может быть, мне это устроить? " - думал я. Вписать моего адвоката как водителя, а потом выставить его на старт под кислой и эфиром. Что им, слабо?

Никто не отважится бросить вызов на треке человеку с наглухо съехавшей крышей. Он рванет в первой шеренге и одним ударом выбьет из гонки четыре или пять машин-"пустынников"- кислотный полет Камикадзе.

- Сколько стоит заявка на участие? - спросил я регистратора.

- Два с полтиной, - ответил он.

- А как быть, если я скажу тебе, что у меня есть Винсент Блэк Шэдоу?

Он недружелюбно покосился на меня, не говоря ни слова. Я заметил револьвер 38-го калибра, торчавший у него за поясом. "Забудьте, - сказал я. - Мой водитель все равно болен".

Глаза регистратора сузились: "Твой водитель не единственный здесь больной человек, приятель".

- У него кость застряла в горле, - сказал я.

- Что?

Мужик начал звереть, но внезапно его взгляд метнулся куда-то в сторону. Он уставился на какой-то новый объект...

На моего адвоката; нет на нем больше его темных Датских очков, нет больше рубашки из Акапулько... Он выглядел довольно дико - тяжело дыша, полуголый.

- Какие-нибудь неприятности? - проревел адвокат. - Этот человек - мой клиент. Ты готов предстать перед судом?

Я схватил его за плечо и мягко поволок прочь. "Не парься, - сказал я. Речь идет о "Черной Тени": они не впишут этот байк".

- Минутку! - закричал он. - Что ты имеешь в виду, говоря, что они его не впишут? Ты заключил сделку с этими свиньями?

- Разумеется, нет, - ответил я, толкая его вперед к воротам. - Но ты наверняка заметил, что они все вооружены. Мы здесь единственные люди без пушек. Ты что, не слышишь всю эту пальбу?

Адвокат приостановился, прислушался, и неожиданно помчался со всех ног к машине. "Ах вы, хуесосы! - вопил он через плечо. - Мы еще вернемся! ".

К тому времени как мы выехали на Шевро обратно на шоссе, он уже был в состоянии нормально разговаривать: "Господи Иисусе! Как только мы оказались среди этой банды маньяков-изуверов? Пора мотать на хуй из этого города. Эти гондоны пытались нас убить! ".

5.

Делая репортаж...

Промелькнувшая перед глазами пресса в действии...

Уродство и облом

Гонщики были готовы на рассвете. Над пустыней красиво взошло солнце. Однако гонка начиналась в девять, и нам надо было убить три долгих часа в казино, сразу за ареной: вот там-то и начались неприятности.

Бар открывался в семь. В бункере также имелась закусочная, а ля "кофе с пончиками", но у тех из нас, кто проторчал всю ночь в таких местах, как "Цирк-Цирк", не было настроения пробавляться кофе с пончиками. Мы хотели крепких напитков. Наше раздражение нарастало, принимало извращенные формы, и таких, по меньшей мере, было около двухсот, так что бар открыли рано. К половине девятого вокруг игральных столов уже толпилась масса народу. В помещении можно было вешать топор, стоял шум, гам, повсюду раздавались пьяные вопли.

Неожиданно в бар вломился костлявый, средних лет урел в майке "Харли-Дэвидсон" и заорал: "Черт подери! Какой сегодня день - суббота? ".

- Больше похоже на воскресенье, - бросил кто-то.

- Ха! Вот сука, а? - воскликнул громила в "Х-Д", ни к кому конкретно не обращаясь. - Вчера вечером я бил баклуши дома на Лонг-Бич, и кто-то мне брякнул, что сегодня проводят "Минт 400". Я и говорю своей старушке: "Ну, мать, я еду".

Он захохотал.

- А она стала нести такую пургу, ну понятно ваще... Я и устроил ей выволочку, а потом вдруг смотрю: два чувака, которых я никогда раньше в жизни не видел, вытаскивают меня на тротуар и пиздят по полной программе. Господи! Да они меня в говно отделали.

Он снова засмеялся, говоря в толпу и совершенно не обращая внимания, слушают его или нет.