Джеймс Клавелл - Сёгун (части 1-2)

- Кормчий говорит, господин, - начала она, - в то время, когда Его Святейшеством палой были приняты эти решения, весь их мир, даже страна Анджин-сана была католической. Раскола еще не было - он не произошел, поскольку эти решения папы были, конечно, объединяющими все нации. Даже при этом, добавляет он, что хотя португальцы имели исключительное право эксплуатировать Японию, Испания и Португалия непрерывно ссорились из-за права владения, так как наша торговля с Китаем давала большие прибыли.

- А каково твое мнение, Кири-сан? - спросил Торанага, так же шокированный, как и другие. Только мальчик остался равнодушным и играл своим веером.

- Он считает, что он говорит правду, - сказала Кири. - Да, я думаю, это так. Но как проверить это - или хотя бы часть?

- Как проверить это, Марико-сан? - спросил Торанага, более всех пораженный тем, как Марико реагировала на то, что было сказано, но довольный тем, что согласился использовать ее как переводчицу.

- Я бы спросила отца Тсукки-сана, - сказала она. - Потом я бы также послала какого-нибудь доверенного вассала в их страны, чтобы проверить все это. Может быть, с Анджин-саном.

Кири сказала:

- Если священник не подтвердит эти заявления, это не обязательно будет означать, что Анджин-сан лжет, не так ли? - Кири была рада, что она предложила взять Марико как переводчицу, когда Торанага искал замену Тсукку-сану. Она знала, что Марико была надежным человеком и что после того, как она поклялась своим иностранным Богом, будет молчать под самым серьезным допросом своего христианского священника. "Чем меньше знают эти дьяволы, тем лучше, - думала Кири. - А как много знает этот чужестранец! "

Кири заметила, что мальчик зевает, и была рада этому. "Чем меньше поймет ребенок, тем лучше", - сказала она себе. Потом она спросила:

- А почему бы не послать за главой христианских священников и не спросить его об этих фактах? Посмотрим, что он скажет. Их лица открыты, и они почти не умеют хитрить.

Торанага кивнул, его глаза остановились на Марико.

- Откуда ты знаешь о северных чужеземцах, Марико-сан, когда говорила, что приказы папы будут выполняться?

- Без сомнения.

- Его приказы исполняются, как если бы это был голос Бога?

- Да.

- Даже здесь, нашими христианами?

- Я думаю, да.

- И даже тобой?

- Да, господин. Если будет прямой приказ от Его Святейшества мне лично. Да, ради спасения моей души. - Ее взгляд был тверд, - Но до этого я буду повиноваться только моему законному господину, главе нашего рода или моему мужу. Я японка, христианка - да, но прежде всего я самурай.

- Я думаю, тогда будет хорошо, если Его Святейшество останется далеко от наших берегов. - Торанага на мгновение задумался. Потом он решил, что делать с чужеземцем, Анджин-саном.

- Скажи ему... - он остановился. Все глаза устремились на тропинку и приближающуюся по ней пожилую женщину. Она была одета в накидку с капюшоном, которые носят буддийские монахи. С ней было четверо в серой форме. Они остановились, и она подошла уже одна.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Все низко поклонились. Торанага заметил, что чужеземец подражал им и не встал, не посмотрел на нее, как сделали бы все чужеземцы, за исключением Тсукку-сана, как это принято у них. "Кормчий быстро обучается", - подумал он, все еще ошеломленный тем, что услышал. Десять тысяч вопросов роились в голове, но, согласно своим правилам, он временно отключился от них, чтобы сконцентрироваться на непосредственной опасности.

Кири поторопилась отдать старой женщине свою подушку и помогла ей сесть, потом стала на колени около нее, готовая услужить.

- Спасибо, Киритсубо-сан, - сказала старуха, отвечая на ее поклон. Ее имя было Ёдоко. Она была вдовой Тайко, а теперь, после его смерти, буддийской монахиней, - Извините, что я пришла без приглашения и помешала вам, господин Торанага.

- Вы никогда не бываете незваной или нежеланной, Ёдоко-сама.

- Спасибо, спасибо. - Она взглянула на Блэксорна и прищурилась, чтобы лучше разглядеть. - Но я думаю, что я все-таки помешала. Не могу разглядеть - кто это? Он чужеземец? Мои глаза становятся все хуже и хуже. Это не Тсукку-сан, да?

- Нет. Это новый чужеземец, - сказал Торанага.

- Ах, тах1 - Ёдоко посмотрела с более близкого расстояния. Пожалуйста, скажите ему, что я плохо вижу, отсюда и эта моя невежливость.

Марико выполнила ее просьбу.

- Он говорит, что в его стране многие люди страдают близорукостью, Ёдоко-сама, но они носят очки. Он спросил, есть ли они у нас. Я сказала, что да, некоторые из нас имеют очки - достали их у южных чужеземцев. Что вы носили очки, но теперь нет.

- Да. Я предпочитаю туман, который окружает меня. Да, мне не нравится многое из того, что я вижу теперь. - Ёдоко отвернулась и посмотрела на мальчика, сделав вид, что только что увидела его. - О! Мой сын! Так вот ты где. Я тебя ищу. Как хорошо, что я встретила Квампаку! - Она почтительно поклонилась.

- Спасибо, Первая мама. - Яэмон просиял и поклонился в ответ. - О, если бы ты послушала этого варвара! Он нарисовал нам карту мира и рассказал смешные истории про людей, которые не моются! Никогда в жизни! И они живут в снежных домах и носят шкуры, как дьявольские ками.

Старая госпожа фыркнула.

- Чем меньше они приходят сюда, тем лучше, я думаю, сын мой. Я никогда не понимала их, и они всегда отвратительно пахли. Я никогда не понимала, как господин Тайко, твой отец, мог их терпеть. Но он был мужчиной, и ты мужчина, и ты более терпеливый, чем низменные женщины. У тебя хороший учитель, Яэмон-сама. - Ее старческие глаза метнулись к Торанаге. - Господин Торанага - самый терпеливый человек в империи.

- Терпение важно для мужчины, необходимо для вождя, - сказал Торанага. - И жажда знаний также хорошее качество, да, Яэмон-сама? А знания приходят и из незнакомых мест.

- Да, дядя. О, да, - сказал Яэмон. - Он прав, не так ли. Первая мама?

- Да, да, я согласна. Но я рада, что я женщина и не должна беспокоиться о таких вещах, не правда ли? - Ёдоко обняла мальчика, который перебрался к ней поближе, - Да, мой сын. Почему я здесь? Я пришла за Квампаку. Потому что поздно, Квампаку пора есть и делать письменные задания.

- Я не люблю письменные задания, и я хотел поплавать!

Торанага сказал с напускной важностью:

- Когда я был в твоем в возрасте, я тоже ненавидел письменные работы. Но потом, когда мне было уже двадцать лет, я должен был бросить воевать и вернулся в школу. Я ненавидел это еще больше.

- Вернулся в школу, дядя? После того как ушел из нее? О, как ужасно!

- Вождь должен уметь хорошо писать, Яэмон-сама. Не только понятно, но и красиво, а Квампаку - лучше кого бы то ни было. Как еще можно писать Его Императорскому Высочеству или великим дайме? Вождь должен уметь делать много трудных вещей!