Михаил Меньшиков - Письма к ближним

«Роль этика не может, стало быть, заключаться в том, чтоб заглушать религиозное чувство. Напротив, он должен следить за тем, чтоб этот источник счастья оставался чистым. Если религиозное чувство, как мы надеемся, будет развиваться в глубину, вероятно, в будущем оно разобьет общество на небольшие группы, в которых и будет культивироваться и чтиться, как чисто индивидуальное убеждение, тогда как культура этики, могущей соединять людей всяких религиозных воззрений, будет все более и более связывать общие интересы».

«Терпимость не есть только снисхождение. Она есть ласковое усилие понять мысль другого человека. Мало признать за другими право быть другого мнения. Надо усилием ума понять это чужое мнение, освоиться с чувствами, с образом мыслей других людей настолько близко и интимно, насколько это может позволить нам собственный образ мыслей и наши собственные чувства. Такова терпимость этика. Надо пожелать, чтоб таковой же сделалась и терпимость свободомыслящего».

«Мы присоединяемся к этим словам, – говорит г. Ферстер. – Если мы хотим приобрести людей для того, чтоб организовать возвышенное общество, говорит один из корреспондентов „Ethical World“, мы не должны начинать с осмеивания наших ближних и их прошлого».

«Всегда надо судить о христианстве, – говорит Stanton Coit, – по его лучшим авторам, по трем первым Евангелистам, по св. Павлу, св. Августину, св. Фоме Аквинскому, Мартину Лютеру, Тейлору, Неандру и другим вместо того, чтобы судить о нем по плохим и наименее развитым писателям. Что касается самих христиан, мы должны судить о них по лучшим образчикам человечества. Не будем приписывать христианству ошибок, вызванных эгоизмом некоторых христиан. Не будем смешивать религию с ее представителями и не будем осуждать ее за их ошибки, как это делали Шелли и радикалы. Следует читать лучшие речи великих проповедников и посещать лучшую из ортодоксальных церквей (la meilleure église ю orthodoxe) по меньшей мере двенадцать раз в год. Это лучшее средство для того, чтоб поддерживать дружбу с ортодоксами, которые будут любить нас и доверять нам так же, как и мы им».

«Мы ведь не сражаемся за убеждения: важные задачи настоящего указывают на то, как важно, как необходимо деятельное сотрудничество людей, мужчин и женщин, каковы бы ни были их религиозные убеждения. Нетерпимость и гордость, вызываемая различием исповеданий, исчезают именно в этом примирении людей на почве человечности, в этом союзе, где люди научаются уважать друг друга, не спрашивая, из какого источника всякий почерпает свое вдохновение. Величайший из наших свободных мыслителей, Лессинг, убежден в том, что только нравственные качества того, кто будет носить настоящее кольцо, дают возможность узнать его, а никак не словопрения и не ссоры из-за различия во мнениях. – Это желание согласия не делает нас мрачными. Относительно многих печальных сторон западной церкви мы радикальнее свободных мыслителей».

«Основывая для жизни и для воспитания светскую этику, мы отнимаем этим у западной церкви ее основание и мы избавляем народы от страха перед свободной мыслью. Именно потому, что большинство свободных мыслителей, и наиболее выдающиеся между ними, держались только отрицания вместо того, чтоб создать новую веру и философию, – множество людей осталось и до сих пор привязанными к церкви, многие возвращаются к ней, а правительства и педагоги колеблются объявить религию частным делом каждого».

«Но, скажут мне, как же с такими мыслями можете вы надеяться соединить между собой верующих? Признает ли верующий светскую этику? – Да. Это только вопрос времени, так как светская нравственность столь же необходима верующему, как и свободомыслящему. – Почти везде западная церковь мирится с политикой насилия и милитаризма. В женском вопросе она защищает патриархальный взгляд. В законе относительно развода она стоит за узкое и тираническое отношение к этому вопросу. Ясно, что верующим нужен верный, надежный руководитель для того, чтобы приложить их древние принципы к задачам современной цивилизации. Ведь и верующему приходится в настоящее время считаться с важными столкновениями нашего времени; эти столкновения потрясают и его совесть и мучат его. Церковь не может противиться светской этике, если она серьезно смотрит на свое пастырское призвание. В отдельных случаях это уже и встречается. Французское католичество, в лице одного из своих выдающихся представителей, выразило недавно свое восхищение по поводу педагогических учреждений господ Pécaut и Buisson».

Феликс Адлер, один из первых проповедников этической культуры, развивал следующие мысли на конгрессе американских обществ.

Этическое движение, говорит он, должно прежде всего пробуждать сознание необходимости социальных реформ. В высших и низших классах общества многие живут в полном равнодушии, не чувствуя ни своей ответственности, ни своего сообщничества в несчастьях настоящего времени. Прежде чем мы будем в состоянии рассчитывать на содействие значительной части общества в деле преобразования, надо развить и углубить в обществе нравственные потребности. Это лучший ответ, говорит Адлер, тем, кто упрекает наше движение в том, что оно не действует на практике. Воспитание народной воли, а не благотворительные общества, – будет иметь глубокое и целительное социальное действие. Усилия добиться уменьшения рабочих часов и развитие организации рабочих пропадают даром из-за тысячи мелких недоразумений и препятствий, которые можно победить только путем интеллектуального и нравственного воспитания народа. Тот, кто хочет излечивать причины, а не отдельные симптомы социальной болезни, должен требовать многого от доброй воли и чувства справедливости людей, которых никакой благотворительностью не изменить, пока они живут в настоящих условиях и привычках их жизни и мысли. Истинная задача этического движения – приобретать сторонников социальной реформы, влияя на людей нравственно.

Почему же этические союзы принимают такое деятельное участие в делах благотворительности? Во-первых, потому, что врач, желающий исцелить болезни в корне, никогда не пренебрегает возможностью и утишить хоть на несколько мгновений страдание; во-вторых, потому, что деятельность этого рода представляет хорошую школу социального изучения для тех, кто ей предается. Поэтому мы и стараемся устраивать деятельную благотворительность таким образом, чтоб она служила поучением для занимающихся ею, а не поощряла необдуманность тех, кто дает милостыню.

Этические союзы стоят еще далеко от общественной жизни, но они представляют случай сообща исследовать великие задачи и грозные явления, которые со всех сторон обволакивают и терзают нашу кажущуюся цивилизацию. Не заслуживает ли это деятельной поддержки со стороны умных мужчин и серьезных женщин?