Теодор Драйзер - Финансист. Титан. Стоик. «Трилогия желания» в одном томе [сборник litres]

– Кстати, о миссис Меррилл, – заметила миссис Хаддлстоун в тот самый день. – Вон она, возле кассы в отделе платьев. Она всегда носит свой лорнет именно таким образом.

– Вы знакомы? – с любопытством спросила Эйлин, поглядывая на даму.

– Нет, – с достоинством ответила миссис Хаддлстоун. – Они живут на Северной стороне, а разные круги не пересекаются настолько сильно.

Привилегия главных семей Чикаго заключалась в том, что они стояли выше условного разделения на «стороны» и могли выбирать себе компаньонов для общения отовсюду.

– Ах, вот как! – с деланной небрежностью воскликнула Эйлин. Втайне она испытывала раздражение при мысли, что миссис Хаддлстоун сочла необходимым указать ей на миссис Меррилл как на вышестоящую особу.

– Думаю, она подкрашивает брови, чтобы они выглядели потемнее, – продолжала миссис Хаддлстоун, завистливо поглядывая на миссис Меррилл. – Говорят, что ее муж – далеко не самый верный мужчина на свете. Есть другая женщина, миссис Глэдденс, которая живет совсем рядом с ними и которой он очень интересуется.

– Надо же, – осторожно сказала Эйлин. После своего опыта в Филадельфии она решила быть начеку и не слишком увлекаться сплетнями. Стрелы такого рода с легкостью могли полететь в ее собственную сторону.

– Но она, безусловно, принадлежит к самому фешенебельному обществу, – признала спутница Эйлин.

С тех пор у Эйлин появилось честолюбивое стремление так сблизиться с миссис Меррилл, чтобы оказаться безоговорочно принятой в ее общество. Она не знала, хотя и опасалась этого, что ее мечтам не суждено было сбыться.

Но были и другие люди, наносившие визиты в первый дом Каупервуда или завязавшие знакомство с этой семейной парой. Во-первых, супружеская чета Сандерленд Слэдд. Мистер Слэдд был руководителем транспортной конторы одной из железных дорог, входивших в город с юго-западного направления, культурным джентльменом, довольно состоятельным и с определенным чувством вкуса. Его жена была честолюбивым ничтожеством. Уолтер Райам Коттон был оптовым поставщиком кофе, но в свободное время бытописателем местных нравов, а его супруга была выпускницей Вассарского колледжа. Была также чета Симмсов, сам Норри Симмс был секретарем и казначеем Трастовой и сберегательной компании Дугласа и влиятельной фигурой в другой финансовой группе, не имевшей ничего общего с Эддисоном и Рэмбо.

В число других входили Станислас Хокман, богатый торговец пушниной, Дуэйн Кингсленд, оптовый торговец мукой, и ювелир Брэдфорд Кэндс. Все эти люди кое-что значили в высшем обществе. Все они имели просторные особняки и значительный доход, поэтому с ними следовало считаться. Разница между Эйлин и большинством женщин сводилась к различию между натурализмом и копией, но это требует некоторого объяснения.

Для истинного понимания женского ума в то время нужно вернуться в Средневековье, когда безраздельно властвовала церковь, а трудолюбивый поэт, едва знакомый с реальной жизнью, окружал женщин мистическим ореолом. С тех пор и юные девы, и дамы привыкли к мысли, что они созданы из иного теста, чем мужчины, что мужчины должны боготворить женщин и считать их услуги поистине бесценными. Розовый флер романтики, не имевший ничего общего с пониманием личной добродетели, тем не менее обеспечил некоторым женщинам право считать себя выше мужчин и даже других женщин. Обстановка, в которой оказалась Эйлин, отчасти была продиктована этой иллюзией. Дамы, которым она была представлена, пребывали в возвышенном мире своих фантазий. Они считали себя совершенными, почти святыми, сошедшими с полотен мастеров, или безупречными героинями романов. Их мужья должны были служить образцом, достойным их высоких идеалов, а другие женщины не имели права на малейшие проступки, порочившие их репутацию. Эйлин в своей живой и непосредственной манере могла бы посмеяться над ними, если бы понимала, в чем тут дело. Лишенная этого понимания, в присутствии этих женщин она чувствовала себя робко и неуверенно.

Хорошим примером в этой связи была миссис Симмс, страстная поклонница миссис Меррилл. Получить приглашение на ленч, чай или ужин с супругами Меррилл было большой удачей для миссис Симмс. Она любила повторять остроты своего кумира, рассуждать о ее необыкновенной образованности и рассказывать, как людям трудно поверить, что она является женой Энсона Меррилла. Все эти избитые светские приемы существовали с допотопных времен. Сама миссис Симмс довольно-таки невзрачная карьеристка, однако хитренькая, хорошенькая, с манерами. Двоих детей Симмсов, маленьких девочек, обучали всем необходимым в обществе правилам: как встать, как сесть, как улыбаться, как сделать реверанс и тому подобное, к всеобщему восторгу старших членов семьи. Главная нянька была наряжена в униформу, а гувернантка была наглухо закрыта платьем. Миссис Симмс обладала хорошими манерами только для тех, кто был выше ее по положению, и с презрением относилась ко всем остальным, среди которых приходилось существовать.

Впервые принимая Каупервудов на ужин, миссис Симмс попыталась копнуть в филадельфийском прошлом Эйлин и осведомилась, знакома ли она с Артуром Лейфом, Тревором Дрейком, Робертой Уиллинг или Мартином Уолкерсом. Миссис Симмс не знала всех этих господ лично, но слышала о них от миссис Меррилл, этого было достаточно, чтобы упомянуть их имена. Эйлин, насторожилась, готовая мужественно вынести удар, и заверила хозяйку дома в знакомстве с ними, хотя и шапочном, что было совершенной правдой и случилось еще до ее связи с Каупервудом. Это весьма порадовало миссис Симмс.

– Я должна рассказать Нелли, – сказала она фамильярно, намекая на близость с миссис Меррилл.

Эйлин опасалась, что если подобные расспросы будут продолжаться, то скоро во всем городе станет известно, что она была любовницей, прежде чем стать женой, что она послужила причиной развода и что Каупервуд отбыл срок в тюрьме. Спасением могли послужить лишь его богатство и ее красота, но хватит ли этого?

Однажды вечером они отправились на званый ужин к Дуэйну Кингсленду, и миссис Брэдфорд с многозначительным видом спросила Эйлин, встречалась ли она когда-либо с ее подругой, миссис Шайлер Эванс из Филадельфии. Это напугало Эйлин.

– Как ты думаешь, некоторые из них могут знать о нас? – спросила она Каупервуда по дороге домой.

– Полагаю, что да, – задумчиво ответил он. – Точно не знаю, но на твоем месте я не стал бы слишком беспокоиться об этом. Если тебя это тревожит, можешь им кое-что сказать. Я не делал секрета из моего тюремного срока в Филадельфии и не намерен хранить это в тайне. Это было несправедливо, и они не имели права так поступать со мной.