Фрэнсис Фицджеральд - Великий Гэтсби. Главные романы эпохи джаза [сборник litres]

Фицджеральды с дочерью Фрэнсис (Скотти) в Париже в 1926 году

В оксфордском списке «Ста главных книг столетия» роман Фицджеральда «Великий Гэтсби» занял второе место – первое было отдано «Улиссу» Джойса. Хемингуэй дал точное определение – книга действительно олицетворяла ценности эпохи, а таинственный протагонист главного героя Джеймс Гэтсби встал в начале длинной цепочки богатых и харизматичных персонажей, напускающих туман на свое полное лакун прошлое.

Почему роман стал таким значительным? «Сухой закон» вместо того, чтобы спасти общество от тотальной алкогольной зависимости и повысить общий уровень нравственности и благопристойности, запустил процесс решительно обратный. Молодежь, по природе своей тянущаяся ко всему запретному, не просто пробовала спиртное – юноши и девушки открыто бунтовали против сложившихся устоев и ограничений. 12 лет 10 месяцев и 19 дней – ровно столько длилось действие официального запрета на продажу спиртного. Параллельно этой юридической действительности процветала контрабанда – бутлегерство, сказочно обогащались производители нелегального алкоголя – муншайнеры и владельцы подпольных притонов – «спикизи» [263], а также держатели аптек, торговавших чем угодно запретным и труднодоступным, но не лекарствами в первую очередь.

Тогда же завершился крах пресловутой американской мечты. Чтобы верить в ее состоятельность, надо было обладать известной наивностью. Никаких чистых помыслов или окрашенных романтикой амбиций, лишь цинизм и трезвый расчет. Богатство и славу можно было заработать только аморальными методами – во всяком случае, героев (и антигероев) Фицджеральда сложно убедить в обратном. Перед ними был их собственный пример и опыт тех, кто их окружает. Все обеспеченные персонажи «Великого Гэтсби» получили свое состояние сомнительными способами или ведут себя так, что их едва ли можно упрекнуть в высокой морали.

Но отсутствие каких бы то ни было нравственных установок и захлебывающееся веселье – это и есть атмосфера «ревущих 1920-х», точно описанная Фицджеральдом по следам собственной жизни. Он по себе знал, что именно находится внутри сверкающего шара, звенящего джазовыми импровизациями. Впрочем, попасть в завлекательный и порочный мир было не так легко. В «Великом Гэтсби» это обозначено довольно прозрачно. Золотой билет на закрытые вечеринки недоступен для людей вроде Миртл, любовницы Тома. Да и сам рассказчик попадает туда почти случайно.

Но 1920-е это еще и время, когда достижения технического прогресса постепенно входят в жизнь американцев. Мода распространяется на покупку «устройств». Развивается автомобильная промышленность, в домах появляются пылесосы, электроутюги и первые стиральные машинки. В доме Гэтсби есть техническое чудо – соковыжималка. Что же касается автомобилей – в «Великом Гэтсби» это важная часть сюжета. Весь город знает желтый «Форд» Джеймса, хотя у него есть и «Роллс-Ройс», и лимузин. Том ездит на «Форде», который планирует продать мужу своей любовницы, у которого в гараже также «приткнулся поломанный “Форд”».

Американская жена по-прежнему твердой рукой управляет домом и детьми, но за покупками может отправиться в элегантном двухместном автомобильчике, а продукты заказать по телефону. Впрочем, в 1920-е женщины не только голосуют, появляются первые дамы-губернаторы. Это все еще диковинка, но работающая, образованная, независимая женщина больше не черная овца среди белоснежных агнцев. Хотя при известной обеспеченности можно и не работать, а танцевать на бесчисленных ночных вечеринках, отсыпаясь днем. Этот новый для американской литературы, да и для консервативного американского общества образ Фицджеральд выкристаллизовал из сонма своих знакомых и поселил во всех своих произведениях.

Роман, в отличие от других текстов Фицджеральда, был написан в достаточно жесткой и стройной структуре. В письме критику Менкену писатель отмечал, что вдохновлялся манерой Федора Достоевского и намеренно избегал свойственной ему самому хаотичности повествования. Описывая стремительное низвержение американской мечты, крах иллюзий и юных надежд, порочную сторону «века джаза», Фицджеральд закрутил почти детективную историю и дал характеристику 1920-м. Он намекал на истинные движители теневой экономики, показывал, кто на самом деле стал столпами благонравного американского общества.

Стоит заметить, что американские читатели встретили текст, впервые опубликованный в 1925 году и обличающий их нравы, без должного энтузиазма. Никому особо не нравилось читать о том, что символ безграничной свободы, знаменитая американская мечта в конце концов обернулась долгим падением в бездну. Зато соотечественники Фицджеральда, живущие в Париже, в том числе его друг Эрнест Хемингуэй, были в восторге – по их мнению, только настоящий писатель мог создать такой пылкий, искренний и горький текст. В их восприятии Фицджеральд перешел водораздел – из начинающего прозаика он стал зрелым серьезным автором. Тем временем роман был впервые экранизирован в 1926 году, а впоследствии еще четыре раза. Но настоящая популярность пришла спустя почти 20 лет – книга была переиздана в середине 1940-х и 150 000 томов отправились американским солдатам, воевавшим в окопах Второй мировой войны. «Великий Гэтсби» прославился, и с тех пор его сияние не померкло.

Иллюстрацию для первого издания «Великого Гэтсби» выполнил художник Фрэнсис Кугат (1893–1981)

В год выхода своего главного романа Фицджеральд начал писать и вновь и вновь переписывать новую книгу – «Ночь нежна». От первоначального замысла практически ничего не осталось, несколько раз изменился и сюжет, и имя главного героя. Через четыре года он взялся за написание второй версии, добавив новых персонажей, в том числе молодую женщину по имени Николь. От этого варианта осталось всего две главы. В 1932 году Фицджеральд начал разрабатывать третью версию – это было уже не просто потоковое письмо, он серьезно подошел к разработке сюжета, обозначил эпизоды, прописал персонажей. Роман был завершен в 1933 году и опубликован в апреле 1934 года в журнале Scribner’s Magazine. Спустя четыре года в ответ на критику Фицджеральд хотел еще раз переработать «Ночь нежна» – его упрекали в нецельной структуре и неочевидной хронологии, – но не успел завершить начатое. Остались лишь его заметки, следуя которым его друг Малькольм Коули проставил хронологию сцен – в этом виде книга вышла уже в 1951 году.