Чарльз Диккенс - Торговый дом Домби и сын, Торговля оптом, в розницу и на экспорт (Главы I-XXX)

- Тогда мы думали, и вы и я, что она выйдет замуж и будет жить счастливо и беззаботно, - продолжал брат. - О, если бы вы знали, как радостно отказалась она от этих надежд, как радостно пошла по тропе, ею избранной, и ни разу не оглянулась, - вы бы никогда не сказали, что ее имя вам незнакомо! Никогда!

Снова заведующий наклонил голову и оскалил зубы, как бы говоря: "Право же, это замечательно! Вы меня удивляете!" И снова он не произнес ни звука.

- Могу я продолжать? - робко спросил Джон Каркер.

- Идти своей дорогой? - отозвался улыбающийся брат. - Да, сделайте милость.

Со вздохом Джон Каркер пошел к двери, но голос брата удержал его на дороге.

- Если она пошла и продолжает радостно идти своим путем, - сказал заведующий, бросив на конторку все еще не развернутое письмо и глубоко засунув руки в карманы, - можете ей передать, что я так же радостно иду своим путем. Если она ни разу не оглянулась, можете ей передать, что иногда я оглядываюсь, чтобы припомнить, как она перешла на вашу сторону, и что мое решение не менее твердо, - тут он очень сладко улыбнулся, - чем мрамор.

- Я ничего ей не говорю о вас. Мы никогда не упоминаем вашего имени. Раз в году, в день вашего рождения, Хэриет неизменно говорит: "Вспомним о Джеймсе и пожелаем ему счастья". Но больше мы ничего не говорим.

- В таком случае, - отозвался тот, - будьте добры сказать это самому себе. Повторяйте почаще, как урок, дабы в разговоре со мной избегать этой темы. Я не знаю никакой Хэриет Каркер. Такой особы нет на свете. Быть может, у вас есть сестра - радуйтесь этому. У меня ее нет.

Мистер Каркер-заведуюший снова взял письмо и с насмешливо-учтивой улыбкой махнул, указывая на дверь. Развернув его, когда брат вышел, и мрачно поглядев ему вслед после его ухода, он уселся поудобнее в своем кресле и начал внимательно читать письмо.

Оно было написано рукой его могущественного шефа, мистера Домби, и послано из Лемингтона. Хотя все прочие письма мистер Каркер быстро просматривал, это письмо он читал медленно, взвешивая каждое слово и напрягая все силы, чтобы отгадать его истинный смысл. Прочитав его один раз, он начал снова перечитывать и отметил следующие места: "Перемена оказалась для меня благотворной, и я еще не расположен назначить день возвращения"... "Я хочу, чтобы вы, Каркер, постарались как-нибудь приехать сюда ко мне и лично доложили, как идут дела"... "Я забыл сказать вам о молодом Гэе. Если он не уехал на "Сыне и наследнике" или если "Сын и наследник" еще в доках, пошлите какого-нибудь другого молодого человека, а его оставьте пока в Сити. Я еще не решил".

- Вот неудача! - проговорил мистер Каркер-заведующий, растягивая рот, словно он был сделан из резины. - Ведь Гэй уже далеко!

Однако это место в постскриптуме снова привлекло его внимание и зубы.

- Кажется, - сказал он, - мой добрый друг капитан Катль мельком заметил, что в тот день Гэй был взят на буксир. Как жаль, что он так далеко!

Он сложил письмо и сидел, играя им, постукивая по столу и вертя его так и этак, - проделывая, быть может, то же самое и с его содержанием, - когда мистер Перч, рассыльный, тихонько постучал в дверь, вошел на цыпочках и, сгибаясь всем корпусом при каждом шаге, словно для него величайшим удовольствием было отвешивать поклоны, положил на стол какие-то бумаги.

- Угодно ли вам сказать, что вы заняты, сэр? - спросил мистер Перч, потирая руки и почтительно склоняя голову к плечу, словно чувствуя, что не подобает ему держать ее высоко в присутствии такой особы, и желая убрать ее по возможности подальше.

- Кто меня спрашивает?

- Видите ли, сэр, - тихим голосом сказал мистер Перч, - сейчас, сэр, никто, о ком стоило бы говорить. Мистер Джилс, мастер судовых инструментов, сэр, зашел, говорит, по делу о каком-то платеже, но я ему намекнул, сэр, что вы чрезвычайно заняты, чрезвычайно заняты.

Мистер Перч кашлянул, прикрывшись рукой, и ждал дальнейших распоряжений.

- Еще кто-нибудь?

- Я, сэр, - сказал мистер Перч, - не брал бы на себя смелость докладывать, сэр, что есть еще кто-нибудь, но этот самый мальчишка, который был здесь вчера, сэр, и на прошлой неделе, опять вертится поблизости; и ужасно это несолидно, сэр, - добавил мистер Перч, сделав паузу, чтобы притворить дверь, - когда он насвистывает воробьям во дворе и заставляет их отзываться на свист.

- Вы говорили, что он хочет получить работу, не так ли, Перч? - спросил мистер Каркер, откидываясь на спинку кресла и глядя на служителя.

- Видите ли, сэр, - сказал мистер Перч, снова кашлянув в руку, - он действительно так говорил, что нуждается в месте, и полагает, что ему можно было бы дать какую-нибудь работу в доках, раз он умеет удить рыбу, но...

Мистер Перч покачал головой, выражая этим крайнее свое недоверие.

- Что он говорит, когда приходит? - спросил мистер Каркер.

- Сэр, - сказал мистер Перч, еще раз кашлянув в руку, каковым кашлем он всегда выражал свое смирение, если другого способа не мог придумать, - его замечания обычно сводятся к тому, что он выражает почтительное желание увидеть одного из джентльменов и что он хочет зарабатывать на жизнь. Но, видите ли, сэр, - добавил Перч, понизив голос до шепота и повернувшись, дабы для сохранения тайны толкнуть дверь рукой и коленом, словно можно было ее притворить еще плотнее, хотя она была уже закрыта, - трудно стерпеть, сэр, когда такой мальчишка шныряет здесь и говорит, что его мать была кормилицей молодого хозяина нашей фирмы и по этому случаю он надеется, что наша фирма о нем позаботится. Право же, сэр, - заметил мистер Перч, - хотя миссис Перч кормила в ту пору грудью самую цветущую девчурку, какую мы когда-либо дерзали прибавить к нашему семейству, я бы не осмелился намекнуть, что она способна доставить материнское молоко фирме, хотя бы это и было желательно!

Мистер Каркер оскалил на него зубы, как акула, но сделал это с видом рассеянным и озабоченным.

- Быть может, - почтительно заметил мистер Перч, после короткого молчания и снова кашлянув, - мне следовало бы ему сказать, что, если он появится здесь еще раз, его посадят в тюрьму и оттуда не выпустят! Но, право же, я его побаиваюсь, сэр, и мог бы дать в этом присягу, потому как я по натуре своей робок и нервы у меня расшатаны нынешним положением миссис Перч.

- Покажите мне этого парня, Перч, - сказал мистер Каркер. - Приведите его сюда!

- Слушаюсь, сэр. Прошу прощения, сэр, - сказал мистер Перч, задержавшись у двери, - с виду он грубоват, сэр.

- Неважно. Если он здесь, приведите его. Затем я приму мистера Джилса. Попросите его подождать.

Мистер Перч поклонился и, закрыв дверь столь старательно и заботливо, словно не собирался возвращаться сюда в течение недели, отправился на поиски во двор, к воробьям. Когда он ушел, мистер Каркер стал в излюбленную свою позу перед камином и уставился на дверь; он подобрал нижнюю губу, изобразил улыбку, обнажившую верхний ряд зубов, и как-то странно насторожился.