Джеймс Джойс - Улисс (часть 1, 2)

Блум (в одеянии олдермена, с цепью). Избиратели Арран-куэй, Иннс-куэй, Ротонды, Маунтджоя и Северных Доков, я заверяю вас, что самое наилучшее это провести линию трамвая от скотного рынка к реке. Вот музыка будущего. Вот моя программа. Cui bono? [кому выгодно (лат.)] Однако наши пиратствующие Летучие Голландцы на корабле-призраке своих капиталов...

Из толпы избирателей. Трижды тройное ура нашему будущему главному магистрату!

Северным сиянием загорается факельное шествие.

Факельщики. Урра!

Именитые горожане, местные тузы и почетные граждане пожимают руку Блуму и поздравляют его. Тимоти Хэррингтон, трижды бывший лорд-мэром Дублина, весьма внушительный в пурпурной мантии мэра, с золотой цепью и в белом шелковом галстуке, переговаривается с советником Лорканом Шерлоком, locum tenens. Оба горячо кивают в общем согласии.

Бывший лорд-мэр Хэррингтон (на нем белого шелка широкий шейный платок, золотая цепь мэра и пурпурная мантия, в руке жезл). Чтобы речь олдермена сэра Лео Блума была напечатана за счет налоговых сумм. Чтобы дом, в котором он был рожден, был украшен, памятною доской. И чтобы проезд, прежде называвшийся Коровий Выгул, вблизи Корк-стрит, именовался отныне Бульваром Блума.

Советник Лоркан Шерлок. Принято единогласно.

Блум (пламенно). Эти Летучие Голландцы или, верней, Липучие Голландцы, когда они валяются на коврах у себя в кают-компании, со скуки играя в кости, до чего им дело? Машины - вот одна их забота, их химера, их талисман. Приспособления и автоматы, механические страшилища, наштампованные упыри для взаимного истребления, мерзостные ублюдки, которых плодит алчность капиталистов, похотливо прилипших, присосавшихся к нашему опроституированному труду. Бедняки отдыхают с голоду, а они себе откармливают своих королевских оленей, они себе стреляют базанов и фекасов, купаются в золоте, плавают в платине. Их барство таит коварство, а наше государство это их царство, и до каких же пор, товарищи, это кошмарство...

Бурные, долго не смолкающие аплодисменты. Повсюду вырастают триумфальные арки, торжественные обелиски, праздничные флагштоки. Над улицей протянулись полотнища с лозунгами: "Cead Mile Failte" [Сто Тысяч Приветствий (ирл.)] и "Мах Тов Мелек Израиль" [Как Прекрасен Царь Твой, Израиль (древнеевр.). Ср. Числ 24, 5]. Во всех окнах теснятся взволнованные зрители, по преимуществу дамы. Выстроенные вдоль дороги полки Королевских дублинских стрелков. Собственных Его Величества шотландских пограничных гвардейцев, Камеронских горцев и Валлийских стрелков, стоя по стойке смирно, сдерживают натиск толп. Школьники облепили все телеграфные и фонарные столбы, все водосточные и печные трубы, подоконники и карнизы, ограды, парапеты и желоба, приветственно свистя и вопя. Вдали возникает облачный столп. Слышится мелодия "Кол Нидре" [Все обеты (древнеевр.), одна из главных иудейских молитв-песнопений], исполняемая на флейтах и барабанах. Подходят передовые, над ними вздымаются в небо и императорские орлы, реют знамена, колышутся пальмовые ветви. Посреди гражданских флагов высоко возносится хоругвь папы римского на древке из золота и слоновой кости. Приближается ядро шествия, его возглавляют Джон Хауард Парнелл, городской церемониймейстер, в шахматном плаще, атлонский младший герольдмейстер и герольдмейстер ольстерский. Далее следуют достопочтенный Джозеф Хатчинсон, лорд-мэр Дублина, его светлость лорд-мэр Корка, их милости мэры Лимерика, Голуэя, Слайго и Уотерфорда, двадцать восемь ирландских пэров-представителей, сердары, гранды и махараджи, несущие тронный балдахин. Дублинская столичная пожарная команда, капитул финансовых святых в порядке своей плутократической иерархии, епископ Даунский и Коннорский, Его высокопреосвященство Майкл кардинал Лог, архиепископ Армаский, примас всея Ирландии, Его преосвященство, высокопреподобный доктор Вильям Александер, архиепископ Армаский, примас всея Ирландии, главный раввин, президент пресвитерианцев, главы общин баптистов, анабаптистов, методистов и моравских братьев, а также почетный секретарь Общества друзей. За ними движутся цеха, гильдии и городское ополчение с развернутыми знаменами: бондари, птицеводы, жерновщики, рекламные агенты, нотариусы, массажисты, виноторговцы, бандажисты, трубочисты, салотопы, ткачи бархатов и поплинов, ветеринары, итальянцы-зеленщики, отделочники церквей, изготовители обувных рожков, хозяева похоронных заведений, торговцы шелками, камнерезы, аукционеры, пробкоделы, страхователи от пожаров, красильщики и пятновыводильщики, экспортеры спиртных напитков, разлитых по бутылкам, скорняки, рисовальщики ярлыков, гравировальщики гербовых печатей, конюхи, менялы поставщики принадлежностей для крикета и стрельбы из лука, изготовители сит, скупщики яиц и картофеля, чулочники и перчаточники, подрядчики по водопроводным и канализационным работам. За ними движутся камер-юнкеры. Черный Жезл, герольдмейстер Ордена Подвязки, Золотая Трость, шталмейстер, лорд обергофмаршал, президент геральдической палаты, великий коннетабль, несущий меч королевства, железную корону св.Стефана, потир и библию. Четыре пеших горниста трубят в трубы. Лейб-гвардейцы отзываются приветственными звуками рогов. Под триумфальной аркой появляется Блум с обнаженной головой, в алой бархатной мантии, отороченной горностаем; в руках у него жезл святого Эдуарда, держава и скипетр с голубем, меч милосердия. Он восседает на белоснежном коне, у которого длинный, развевающийся алый хвост, роскошный чепрак и золотая уздечка. Неистовый восторг. Дамы с балконов осыпают его лепестками роз. Воздух напоен их благоуханием. Приветственные клики мужчин. Пажи Блума бегут среди толпы с ветками боярышника и стеблями крапивы.

Пажи Блума.

Птичий царь крапивник,

Мы тебя искали,

В день святого Стефана

В кустиках поймали.

Кузнец (бормочет). Как Бог свят! Неужто ж это Блум? Ведь с виду и тридцати одного не дашь.

Мостильщик и Каменотес. Вот знаменитый Блум, величайший реформатор мира. Шапки долой!

Все обнажают головы. Женщины жадно перешептываются.

Миллионерша (златоуста). Он просто измумителен!

Аристократка (аристократично). Сколько этот человек повидал!

Феминистка (мужественно). А сделал!

Колокололитейщик. Классическая внешность! У него лоб мыслителя.

Погода к Блуму. Яркие лучи воссияли на северо-западе.

Епископ Даунский и Коннорский. Мне принадлежит честь представить вам вашего несравненного императора-президента и короля-премьера, сиятельнейшего, милостивого и могущественного правителя сего царства. Боже, храни Леопольда Первого!

Все. Боже, храни Леопольда Первого!

Блум (в далматике и пурпурной мантии, епископу Даунскому и Коннорскому, с достоинством). Благодарю вас, высококакойтотам сэр.