Генри Фильдинг - История приключений Джозефа Эндруса и его друга Абраама Адамса

Но тут, как нарочно, зазвонил колокольчик, и хозяин, помянув черта, велел жене идти к гостям, а не стоять тут и тереть до вечера; он-де не верит, что с ногой у молодчика так скверно, как тот уверяет; а ежели очень скверно, так в двадцати милях отсюда он найдет лекаря, который может ее отрезать.

Услышав это, Адамс в два шага очутился перед хозяином и, прищелкнув пальцами над головой, пробормотал довольно громко, что он такого подлеца с легким сердцем отлучил бы от церкви, потому что сам дьявол, кажется, человечней его. Эти слова повели к диалогу между Адамсом и хозяином, уснащенному резкими репликами и длившемуся до тех пор, пока Джозеф наконец не предложил хозяину приличней держаться с людьми, которые выше его. На это хозяин (сперва внимательно смерив Адамса взглядом) повторил презрительно слово "выше", затем, рассвирепев, сказал Джозефу, что раз он мог войти в его дом, то может и выйти обратно, и захотел помочь ему рукоприкладством. Увидев это, Адамс так крепко угостил хозяина кулаком в лицо, что у того ручьем хлынула из носу кровь. Хозяин, никому не желая уступать в учтивости, а особенно человеку в скромном обличье Адамса, преподнес в ответ такую благодарность, что ноздри у пастора стали чуть красней обычного. Тогда Адамс двинулся опять на противника, и тот от второго тумака растянулся на полу. Хозяйка, будучи лучшей женою, чем того заслуживал такой грубый муж, бросилась было ему помочь или, скорей, отомстить за удар, который, по всей видимости, был последним, сужденным ему на веку, когда, увы, кастрюля, полная свиной крови, стоявшая на столе, как нарочно первой подвернулась ей под руку. Она схватила ее в ярости и, не раздумывая, выплеснула в пастора ее содержимое - да так метко, что большая часть угодила ему в лицо и затем потекла широким потоком по его бороде и по одежде, создавая самое страшное зрелище, какое только можно увидеть или вообразить. Все это узрела миссис Слипслоп, зашедшая в это мгновение на кухню. Эта благородная дама, не отличаясь тем крайним хладнокровием и выдержкой, какие, может быть, требовались, чтобы задать по этому случаю несколько вопросов, стремительно подлетела к кабатчице и мигом сорвала чепец с ее головы вместе с некоторым количеством волос, одновременно влепив две-три увесистые оплеухи, какие она, благодаря частой практике над подчиненными служанками, наловчилась отпускать с отменной грацией. Бедный Джозеф едва мог подняться со стула; пастор был занят отиранием свиной крови с глаз, совершенно его ослепившей, а хозяин дома только начал подавать признаки жизни, когда миссис Слипслоп, придерживая голову хозяйки левой своей рукой, принялась так сноровисто действовать правой, что бедная женщина подняла визг на самой высокой ноте и всполошила всех гостей.

В гостинице о ту пору, кроме дам, прибывших с почтовой каретой, случилось быть еще двум джентльменам - тем, что стояли у мистера Тау-Вауза, когда Джозеф был задержан из-за кошта коня, а потом, как было нами упомянуто, останавливались вместе с Адамсом в кабаке; был там также один джентльмен, только что возвратившийся из путешествия в Италию. Страшный вопль о спасении привлек их всех на кухню, где участники битвы были найдены в описанных нами позах.

Теперь нетрудно было прекратить побоище, так как победители уже насытили свою жажду мести, побежденные же не чувствовали охоты возобновлять сражение. Прежде других приковал к себе все взоры Адамс, сплошь залитый кровью, которую все общество приняло за его собственную, вообразив, следовательно, что он уже не жилец на белом свете. Но хозяин, успевший оправиться от удара и встать на ноги, вскоре избавил их от этих опасений, принявшись честить свою жену за то, что она загубила даром столько свиных пудингов; он говорил, что все уладилось бы наилучшим образом, не впутайся она, как последняя с..а; и он очень рад, добавил он, что благородная дама уплатила ей, - хоть и много меньше, чем ей причиталось. А бедной хозяйке в самом деле пришлось очень худо, так как вдобавок к полученным ею немилосердным затрещинам она еще лишилась изрядной пряди волос, которую миссис Слипслоп победоносно сжимала в левой руке.

Путешественник, обратившись к миссис Грэйв-Эрс, попросил ее не пугаться: здесь произошел только небольшой кулачный бой, к которому англичане, на свою disgracia {Бесчестье (ит.).}, весьма accustomata {Привычны (ит.).}, - но это зрелище, добавил он, кажется диким тому, кто только что вернулся из Италии, потому что итальянцы привержены не к cuffardo {Кулачному бою (ит.).}, а к bastonza {Драке на палках (ит.).}. Затем он подошел к Адамсу и, сказав ему, что он напоминает видом призрак Отелло, попросил его "не трясти на него своими окровавленными власами, потому что, право же, он тут ни при чем".

- Сэр, - ответил простодушно Адамс, - я далек от того, чтобы вас обвинять.

Тогда путешественник вернулся к даме и провозгласил:

- По-моему, окровавленный джентльмен - uno insipido del nullo senso. Dammato di me, если я за всю дорогу от Витербо видел подобное spectaculo {Болван, лишенный разумения. Будь я проклят... зрелище (все эти итальянские слова весьма близки соответственным английским).}.

Один из джентльменов, вызнав у хозяина причину побоища и заверенный им, что первый удар нанесен был Адамсом, шепнул ему на ухо:

- Ручаюсь, что вам это будет на пользу.

- На пользу, сударь? - сказал с улыбкой хозяин. - Я, конечно, не помру от двух-трех тумаков, не такой я цыпленок. Но где же тут польза?

- Я хотел сказать, - объяснил джентльмен, - что суд, куда вы, несомненно, обратитесь, присудит вам компенсацию и вы получите свое, как только придет из Лондона исполнительный лист; вы, как я погляжу, умный и храбрый человек и никому не позволите бить себя, не возбудив против обидчика тяжбы: это истинный позор для человека - мириться с тем, что его колотят, когда закон позволяет ему получить возмещение; к тому же он пустил вам кровь и тем испортил ваш кафтан; за это присяжные тоже присудят вам возмещение убытков. Превосходный новый кафтан, честное слово, а теперь он и шиллинга не стоит! Я не люблю, - продолжал он, - мешаться в такие дела, но вы вправе привлечь меня свидетелем; и, дав присягу, я обязан буду говорить правду. Я видел, как вы лежали на полу, как у вас хлестала из носу кровь. Вы можете поступать по собственному усмотрению, но я, на вашем месте, за каждую каплю своей пролитой крови положил бы в карман унцию золота. Помните: я не даю вам совет подавать в суд, но если судьи у вас добрые христиане, они должны будут вам присудить изрядное возмещение за ущерб. Вот и все.

- Сударь, - сказал хозяин, почесав затылок, - благодарю вас, но что-то не по нутру мне суды. Я много такого насмотрелся у себя в приходе; там у нас два моих соседа завели тяжбу из-за дома и дотягались оба до тюрьмы. - С этим словом он отвернулся и опять завел речь о свиных пудингах; и едва ли бы его жене послужило достаточным оправданием то, что она загубила их ради его же защиты, если бы ярость его не сдержало уважение к обществу, особенно к итальянскому путешественнику, человеку внушительной осанки.