Генри Фильдинг - Пасквин

Снируэлл. Прекрасно сказано, милейший Трэпуит! Однако продолжайте эту сцену.

Трэпуит. Прошу вас, мисс, мы ждем.

Дочь мэра. Мне хотелось, испытать вашу верность и постоянство, и я заставила себя пойти на эти невинные уловки. Правда, я слишком много себе позволяла, я оскорбляла вас, мучила вас, кокетничала, лгала вам, играла вами. Но вы так великодушны, что готовы все это забыть. Даю вам честное слово, что всеми силами постараюсь загладить все это. Я буду вам верной женой.

Трэпуит. Такое обещание вы не часто услышите, сэр, из уст героини в наших пьесах. Обычно оказывается так, что герои комедии попадают в гораздо худшее положение, чем злодей в трагедии. Будь я на месте героя, я предпочел бы попасть на виселицу, чем жениться на такой особе!

Снируэлл. Ей-богу, ты прав, Трэпуит! Кроме шуток!

Фастиан. Дальше, дальше, дорогой сэр, дальше!

Полковник. Как вы великодушны, как вы добры! О, мое сердце переполнено любовью и благодарностью! О, если бы я прожил даже сто тысяч лет, я не смог бы отблагодарить вас за такие слова! О мое сокровище!

О, с ваших губ всегда стекает мед

И Фаринелло слаще не поет!

Трэпуит. Откройте пошире объятия, мисс. Помните, что вы уже больше не кокетка. (Показывает ей, как обнимать.) А ну-ка, постарайтесь как следует обнять. Еще разочек, прошу, вас. Так, так. Теперь совсем недурно. Вам надо еще попрактиковаться за кулисами.

Полковник и дочь мэра уходят.

Сниpуэлл. Они пошли практиковаться, мистер Трэпуит?

Тpэпуит. Ах, какой вы шутник, мистер Снируэлл, какой шутник!

Входят лорд Плейс, мэр и жена мэра.

Плейс. Рад услужить вам, дорогой мэр, в благодарность за ваши услуги. И вам в услугу, за все ваши заслуги, я вскоре окажу большую услугу.

Фастиан. Я боюсь, мистер Трэпуит, что публика не поставит вам в заслугу эту тираду.

Снируэлл. В самом деле, Трэпуит, слишком уж много услуг! С успехом можно бы кое-что урезать.

Трэпуит. Скорее я позволю отрезать себе ухо, сэр! Это лучшее место во всей пьесе! Итак, возвращается полковник со своей женой.

Снируэлл. Честное слово, они не теряли времени даром!

Трэпуит. Да, сэр, пастор знает свое дело. Он несколько лет прослужил во Флите *.

Входят полковник и дочь мэра. Они становятся на колени перед

мэром и его женой.

Полковник и дочь мэра. Сэр, мадам, благословите нас!

Мэр и его жена (вместе). Ах!

Пpомиз. Ваша дочь сделала меня счастливейшим из смертных.

Жена мэра. Как это вы не спросили моего согласия, полковник? Разве можно венчаться без согласия родителей? Впрочем, я согласна и благословляю вас, дети мои!

Мэр. И я тоже!

Плейс. В таком случае позовите сюда наших коллег кандидатов. Сегодня вечером мы будем пировать и веселиться.

Фастиан. Скажите, мистер Трэпуит, что заставило враждующие партии так неожиданно примириться?

Трэпуит. Как что? Конечно, свадьба, сэр. Свадьба всегда все примиряет в финале комедии.

Плейс. Итак, полковник, вы начинаете новую жизнь. Желаю вам счастья. Счастливого вам пути!

А вы, гуляки, вам ясны ль уроки,

Что вам диктуют этой пьесы строки?

Довольно ссор! Одуматься пора!

Нет от обеих партий вам добра.

Тpэпуит. На этом кончается моя пьеса, сэр.

Фастиан. Объясните мне, пожалуйста, мистер Трэпуит, каким образом все события в пьесе привели к свадьбе?

Tpэпуит. Неужели вы думаете, что мэр отдал бы за полковника свою дочь, если бы это не было ему на руку? Неужели вам не ясно, что свадьба тесно связана с выборами, ибо благодаря им мэру посчастливилось отдать дочь за полковника?

Снируэлл. Другими словами, ему удалось опереться на военного, которого велела вернуть его жена?

Тpэпуит. Конечно, сэр, я именно это и хотел сказать.

Снируэлл. А где же ваш эпилог?

Тpэпуит. Право, не знаю, сэр, как мне быть с эпилогом.

Снируэлл. Как? Вы его не написали?

Тpэпуит. Написать-то я написал, да только...

Снируэлл. Только что?

Тpэпуит. Дело в том, что некому его декламировать. Актрисам чертовски трудно угодить. Когда я написал первый вариант, они отказались его декламировать, говоря, что там слишком мало двусмысленности. Тогда я прибег к помощи мистера Уоттса, решив позаимствовать кое-что из его пьес. Я перечел все его эпилоги, набрал оттуда двусмысленностей и напихал их в свой эпилог, и теперь их там, пожалуй, слишком много. Черт побери, придется мне на весах отвесить нужную порцию этого самого...

Фастиан. Ладно, ладно, мистер Трэпуит, освобождайте сцену, прошу вас!

Трэпуит. Охотно, мистер Фастиан. Я уже и так запаздываю. Мне надо еще сегодня прочитать свою пьесу в шести светских салонах.

Фастиан. Надеюсь, вы останетесь на репетицию трагедии?

Трэпуит. К великому моему сожалению, не могу. Я лишаю себя большого удовольствия, но никак не могу. (В сторону.) Оставаться, чтобы слушать дикую чепуху, которую он там накропал!

Снируэлл. Нет, дорогой Трэпуит, вы не должны уходить. Подумайте, ведь вы можете дать полезные указания мистеру Фастиану. К тому же ведь он присутствовал на репетиции вашей пьесы.

Фастиан. Конечно, я все прослушал. (В сторону.) А каких трудов мне стоило не задремать!

Трэпуит. Ну как вам отказать! Остаюсь. (В сторону.) Как бы не заснуть во время первого акта!

Снируэлл. Если вы мне поведаете, каким именно знатным особам вы собираетесь читать свою пьесу, то, пожалуй, я вас отпущу.

Трэпуит. Так я вам и сказал! Ха-ха-ха! Нет, я вас слишком хорошо для этого знаю, Снируэлл. Но послушай-ка, приятель Фастиан, скажи по совести, тебе нравится моя пьеса? Будет она иметь успех?

Фастиан. Я уверен, что да.

Tpэпуит. Ну, если так, то давай уговоримся: за каждое представление ты мне платишь гинею, а я тебе - крону.

Снируэлл. Как, мистер Трэпуит, вы заключаете пари против самого себя?

Трэпуит. Мне нужны гарантии, сэр.

Фастиан. Джентльмены, прежде чем начать репетицию трагедии, я хотел бы знать ваше мнение о моем посвящении. Обычно посвящение - это чек на известную сумму; вся его ценность - в грубой, наглой лести. Все это мне отвратительно, я ненавижу лесть и всячески избегал даже малейшего намека на нее.

Сниpуэлл. Посвящение, да еще не льстивое, стоит того, чтобы его послушать.

Фастиан. Сейчас, сэр, вы его услышите. Прочитайте его, дорогой Трэпуит. Я терпеть, не могу читать свои произведения.

Трэпуит (читает). "Вам известно, милорд, что все современные пьесы представляют собой жалкую смесь невежества, глупости и всякого рода мерзостей и непристойностей; поэтому я беру на себя смелость просить вашу милость взять под свое покровительство мое произведение, которое если и не обладает высокими достоинствами, то по крайней мере не разделяет недостатков остальных пьес. Может быть, вашей милости понравится это исключение на общем фоне пошлости и скуки. Не могу не прибавить, что публика всегда щедро награждает меня и мой пьесы рукоплесканиями..."