Майя Луговская - Чиж

— Не знаю. Но вы-то хоть меня не прорабатывайте. Довольно мне мамы. — И рассказала, что мама за неё переживает. Сама, после того как овдовела, второй раз вышла замуж, считает — женщине одной никак нельзя. Отцовскую квартиру разменяли. Чиж так захотела, чтобы у мамы была своя жизнь. Вот такая девочка, не о себе, о маме беспокоится.

Предложил он ей однажды:

— Пойдём, Чиж, в ресторан, в Дом журналиста, посидим, развлечёмся. Не всё же нам с тобой у тебя да у тебя сидеть? Так ты у меня, пожалуй, заскучаешь.

— Нет, — говорит, — не пойдём. Незачем вам со мной появляться. Вас там и так часто видят. Ходите уж с другими.

И правда, ничего не скажешь. В системе-то они одной, а номенклатурные работники на виду. О них всегда всё знают, не укроешься. Отвечает ей:

— Чиж, мне известно, что ты хороший редактор. Только, прошу тебя, меня не редактируй.

— А почему бы и нет?

— Уважь. За свою жизнь я уже крепко отредактирован.

— Хорошо. Не буду.

Конечно, никуда не пошли, да и куда после этого пойдёшь. Ему-то с ней ещё не бывало скучно. И может быть, даже потому, что слушать девочка умеет, не только болтать. Вот он ей и рассказывает и рассказывает о себе, разве соскучишься?

Как-то стал её допытывать, почему она не хочет с молодыми ребятами время проводить.

— Неинтересно, — отвечает.

— А какой такой нужен интерес?

— Духовный.

— Чего захотела! Где же его взять?

— Это-то и самое главное, где.

Вот так у них и повелось. И нет ни края, ни конца этому, трудно даже определить чему, дружбе или любви.

Говорит ей:

— Чиж! Улетай-ка ты от меня на все четыре стороны. Освободи.

— Разве вам плохо со мной?

— Не в том дело. Хорошо. Слишком даже хороша — без ссор, без объяснений, без никаких претензий. Не как у людей, понимаешь? Всё не по-правдашнему, как в сказке.

— Ну и очень хорошо. Чем же вы не довольны?

— Не заслужил. Неудобно мне. Так я и буду к тебе ходить без подарков, без вина?..

— Так и будете. За свою жизнь вы уже женщинам достаточно отдарили. Сами вы подарок.

— Смеёшься, Чиж! Какой же я подарок?

— А вот такой. Люблю, — говорит и обнимает.

— Всё это ты выдумала, и совсем-то я тебе не нужен…

— Кто кому нужен трудно узнать.

И каждый раз, когда он с ней встречается, а бывает это не так уж часто, — работа, совещания, приёмы, личные и семейные обязанности, — уходит он от Чижа с мыслью о том, что вот такую бы жену его Генке. О лучшей невестке для сына он бы и не мечтал. Но не сватать же?! И что хитрить, ведь он отлично понимает, что раз от раза она-то ему всё дороже. Хотя по возрасту с сыном они больше бы друг другу подходили. А Генке и на самом деле жениться, наверное, пора, совсем отбился от рук. Тут как-то даже серьёзная стычка у них произошла. Мать, конечно, на Генкину сторону, каждой матери и положено за сына держаться. А он, щенок, ещё пугает: «В общежитие от вас уйду. Надоело ваше воспитание. За собой бы смотрели». Мать в слёзы и обвинять отца, что, дескать, нетактично себя ведёт, не смеет Геночку ругать, да ещё при его девочке: «Ты понимаешь или нет?! Она дочь космонавта!» Ну, не смешно ли?! При чём тут космонавт. Если девчонка в чужом доме остаётся ночевать, без стеснения спит с сыном в одной постели, наутро глазом не моргнёт, как будто так и иадо, всё в полном порядке, может ли отец такое стерпеть?.. Он отругал, конечно, Генку. Может, и слишком погорячился, и при девчонке, наверное, не следовало, всё это так. Но пусть знает! Отец не может такого одобрить. Получился семейный скандал. Жена — за сына, даже разводом пригрозила, первый раз за столько лет. «Если мы тебе не нравимся, можешь уходить. Никто тебя не держит».

Но ничего, всё обошлось. Жена успокоилась. Нервишки у неё, естественно, пошаливают. Потому что актрисе в её возрасте не так-то и легко. И Генка ни в какое общежитие не ушёл. Только теперь на полных правах гоняет отцовскую машину.

А кто всё уладил, кто всё отрегулировал? Чиж!.. Он рассказал ей всё, как было. Она во всё вникла и во всём его разубедила. Как по полочкам разложила. Говорит:

— Вы не правы. Нельзя так поступать. Вы и сына, и девочку его обидели. А главное жену. Ей и так с вами немало досталось. Устала она. Дома вам больше надо бывать. А мать всегда будет на стороне ребёнка. Возьмите хоть мою маму… А потом, ничего же ведь и не произошло! Понятия смещаются. Ведь меня вы не осуждаете за то, что с первого раза вас у себя оставила? Нет?!

— Тебя, нет. Себя, да.

— Так в чём же вы виноваты? Разве вы чем-нибудь меня обидели?

— Конечно!

— Чем же?

— Да тем, что стар для тебя.

— Но это же не ваша вина.

— А чья же?!

— Ничья. Никто в этом не виноват. Время, что быстро бежит.

— Значит, хочешь мне и это списать? Нет, Чиж, не выйдет. Ты у меня на совести, и от этого мне никуда не уйти.

— Ради бога, не думайте об этом. Не обижайте меня. Мне очень хорошо с вами, и ничего лучшего я не хочу.

— Пока, птичка, пока.

— Ну и что же, что пока. Это мама моя всё о завтрашнем дне печётся, а ещё больше бабушка.

Вот как она ему ответила. Чиж, настоящий Чиж. А что у неё на душе? Да разве узнаешь. Не заглянешь ведь туда.

Бежать он должен, бежать из этого окружения. Хоть под пулемётный огонь…