Уолдо Фрэнк - Смерть и рождение Дэвида Маркэнда

Он встал и подошел к столу, где четверо играли в карты.

- У меня нет ни цента, чтобы заплатить вам.

Женщина перестала сдавать, в ее липком взгляде появилось выражение тупой досады.

- Давайте я вымою вам посуду, - сказал Маркэнд, словно прося милости.

- Посу-у-ду?.. - протянула она. - Я и сама могу посуду вымыть. Мне нужно, чтоб вы отдали мне двадцать центов.

- У меня нет денег.

Женщина окинула его отвратительным пронизывающим взглядом, словно в словах Маркэнда был намек на половую близость; от него ее взгляд скользнул к пустым глазам мужчин, которые увидели в нем знак.

- Ах, так значит, у вас нет денег?

Женщина бросила карты и пошла к внутренней двери, жестом поманив Маркэнда за собой.

Они очутились в комнате с одним окном, до того закопченным, что дневной свет едва пробивался сквозь него. На плите кипел котелок, у противоположной стены стояла деревянная кровать; комната пахла потом, как немытое тело. Дверь хлопнула, и Маркэнд, обернувшись, увидел перед собой всех трех негров.

- А, белый ублюдок!..

Маркэнд рукой отвел удар и швырнул нападавшего наземь. Двое других выхватили бритвы.

- Стоп! - крикнул Маркэнд. - Моя жизнь стоит дороже двадцати центов.

Один из негров неуверенно сказал:

- Не стыдно вам обманывать бедную негритянку?

- Говорю вам, я был голоден. - Маркэнд понял, произнося эти слова, что в них только часть истины... и не самая глубокая. Он был в недоумении. Человек, сбитый им с ног, поднялся. - Надеюсь, вы невредимы? - спросил Маркэнд спокойно.

Женщина молча смотрела на него, уловив что-то странное в его тоне. Мужчины спрятали свои бритвы. Вдруг Маркэнд расхохотался. Ему представился Реннард... Реннард, ожидающий его в отеле.

- Стоите, черт возьми! У меня есть деньги. То есть я могу достать. - Он поднял с пола свою шляпу. - Через час я вернусь с деньгами.

Они не поняли. Может быть, белый человек в конце концов просто струсил: может быть, деньги... целая куча денег здесь у него, в кармане! Они бросились на него... Маркэнд сопротивлялся, но они втроем, повиснув у него на плечах и шее, лягая его ногами, все-таки повалили его. - Ну, теперь, если только они вспомнят про свои бритвы, я пропал. - Однако, падая, он почувствовал, что тиски разжались. Негры под взглядом женщины, стоявшей позади, расступились и исчезли - дверь отворилась и захлопнулась; он остался с женщиной наедине.

- Спасибо, - сказал он и поднялся: он понял, что женщина передумала и спасла ему жизнь. - Я говорил правду.

- Не хочу я ваших денег. - Голос ее еще звенел, но уже не так резко. Затем она заперла комнату и в ней себя вместе с ним.

Ее телодвижения, когда она снова к нему повернулась, объяснили ему, чего она теперь хотела.

...Не этого ли хотел и я?..

- Поди-ка сюда, - сказала она.

И Маркэнд понял, что эта негритянка в грязном шерстяном платье королева в своем мире: трое мужчин, которые по ее знаку набросились на него и потом отпустили его, - ее рабы... а он? - В ее мире! Что ж, это и мой мир! - Он повиновался и подошел ближе.

Она дотронулась до его пальцев. В то же мгновение она стала женщиной, а он - мужчиной. Она ему не правилась. Но от прикосновения ее руки отвращение, которое он испытывал к своему телу, к себе, к этой комнате, куда-то пропало, и ток желания заструился от нее к нему, непрерывный ток, не встречающий препятствия своей жизненной энергии, рожденный одним лишь прикосновением ее руки. И отклик его существа, дремавшего много месяцев, был не столько желанием, сколько просто откликом самца на призыв самки.

Женщина стащила свои омерзительные шерстяные тряпки. Она была здоровая сука, и она хотела его. - Что ж, почему бы и нет?

И тогда Дэвид Маркэнд понял: не тело этой женщины в нем пробудило вожделение, но сон, в который был погружен ее мир. Она легла на постель, и он склонился над нею. Она лежала неподвижно, словно погребенная в земле и там продолжающая жить. Он пожелал для своей жизни тело, подобное ее толу, - он, который был бесплотен. В этом теле был покой, а он устал...

- Да, Том. Элен Маркэнд у телефона.

Элен протянула свободную руку, и маленькая Барбара подбежала к ней. Элен прижала к себе ребенка; так она будет молчать... приникнув к ее телу.

- Откуда вы говорите, Том?

- Из Вашингтона. Что нового, Элен?

- Ничего, все здоровы.

- Элен, вы меня хорошо слышите?

- Прекрасно.

- Дэвид здесь.

Элен замерла, и ее рука крепко прижала головку ребенка к груди, чтоб успокоить дыхание.

- Вы хотите сказать - он с вами? Откуда вы говорите?

- Он в Вашингтоне.

- Не с вами?..

- Он мне звонил часа два тому назад. Он сказал, что сейчас же едет ко мне в отель.

- Два часа!

- Я жду его с минуты на минуту.

- О Том!

- Не тревожьтесь, Элен. Вы ведь знаете Дэвида. Его "сейчас же" может означать и вечером. Он в Вашингтоне. Он из Вашингтона не уедет.

- О, хоть бы он пришел!

- Он сказал, что придет.

- Я чувствую, что он придет. Ждите его, Том.

- Я отменил все свои дела. Я никуда не выйду из этой комнаты, пока он не переступит ее порога.

- О, благодарю вас!

- Элен...

- Да... он придет.

- Элен, что я должен сказать ему, когда он придет.

- Привезите его домой. Не дайте ему исчезнуть снова. Скажите ему, что я знаю, где он, и что я прошу его вернуться домой.

- Я скажу ему.

- Он готов к возвращению. Я уверена, что он готов. Война... У него должны были открыться глаза. Потому-то он и позвонил вам.

- Он сначала звонил в Нью-Йорк. У него нет денег.

- Он хочет узнать у вас, Том, что я... как я теперь... как я теперь настроена.

Барбара молчала, не сводя с матери глаз.

- Может быть, - сказал Том.

- Я уверена. Столько времени прошло, он хочет сначала узнать, как я настроена. Скажите ему, чтоб он вернулся. Что вы говорили со мной и я сказала: Дэвид, возвращайся домой.

- Понимаю.

- Война разбудила его!

- Может быть, война...

- Сейчас, когда цивилизация в опасности, он будет знать, что ему делать. Он должен понять. Том, не может это быть случайностью, что он позвонил именно сегодня... Разве вам не ясно, Том? Он всегда искал дела, достойного себя. Теперь он найдет его. Он уже нашел его.

- Он может блестяще послужить родине, если захочет... В этом нет сомнения, Элен. Президенту понадобятся такие люди, как Дэвид.

- О, но почему же он не идет? В каком вы отеле?

- Элен, я позвоню вам, как только он придет. Во всяком случае, я буду вам звонить каждый час.

- Мам, - говорит Барбара, - не держи меня так крепко, мам.

- Я буду терпелива, - сказала Элен. - Я не буду звонить вам. Я буду ждать.

Маркэнд глядел на эту плоть, служению которой он предался... сведенные губы, живот, трепещущие веки... к горлу подступила тошнота. Ища спасения, обе руки его поднялись к горлу женщины, чтобы задушить ее. Глаза негритянки раскрылись, тело погрузилось в дрему; ее глаза и тело без боязни были обращены к нему из бесконечной, непреодолимой дали. Руки Маркэнда разжались, по телу прошла дрожь. Он встал с постели, отошел в дальний угол комнаты. Он вернулся к женщине.