Томас Гарди - Рассказы

Пока телеги, меченные меловым знаком, проезжали по улице в тусклом свете сгущавшихся сумерек, на пороге каждого дома стояли женщины и дети; и грустное выражение, с каким они посматривали на конфискованную собственность, недвусмысленно свидетельствовало о том, что все население Незер-Мойнтона связано с делами незаконной торговли.

- Ну, Лиззи, вот достойный финал вашей авантюры, - сказал Стокдэйл, когда скрип колес почти уже замер вдали. - Я благодарю бога за то, что вам удалось, не навлекши на себя подозрений, выпутаться из этой истории и все ваши потери ограничились потерей контрабандного вина. Быть может, вы присядете и разрешите поговорить с вами?

- Только не сейчас, мистер Стокдэйл, погодите немного, - ответила Лиззи. - Сейчас мне нужно уйти на минутку.

- Неужели опять на этот ужасный спуск? - спросил он беспомощным тоном.

- Нет, не туда. Я только хочу узнать, чем закончатся сегодняшние дела.

Он ничего не ответил, и она пошла к двери, но медленно, как будто выжидая, не скажет ли он еще чего-нибудь.

- Вы не вызвались пойти со мной, - сказала она наконец. - Вы, наверное, ненавидите меня после сегодняшнего?

- Как вы можете так говорить, Лиззи, вы же знаете, я хочу только одного - чтобы вы больше не участвовали в этих делах! Пойти с вами! Разумеется, я пойду, хотя бы только для того, чтобы уберечь вас от опасности. Но зачем вам опять идти?

- Затем, что не могу я сейчас сидеть дома сложа руки. Там что-то происходит, и я должна знать что. Пойдемте!

И они вышли вдвоем в темноту надвигающейся ночи.

Дойдя до проезжей дороги, Лиззи свернула направо, и Стокдэйл скоро заметил, что они идут в ту же сторону, куда уехали повозки с захваченной контрабандой. Лиззи опиралась на его руку и время от времени вдруг придерживала его за локоть, показывая этим, что надо остановиться и прислушаться. Первую четверть мили они прошли довольно быстро, и после двух или трех таких остановок Лиззи сказала:

- Я уже слышу их - а вы?

- Да, я слышу скрип колес. Но что из этого?

- Мне только хочется знать, далеко ли они успели отъехать от нашей деревни.

- Ах, вот оно что! - воскликнул Стокдэйл, которого вдруг осенила догадка. - Затевается что-то недоброе! Теперь я припоминаю, когда мы выходили из деревни, там не было видно ни одного мужчины.

- Тсс! - прошептала она. Скрип колес внезапно прекратился, сменившись иными звуками.

- Там дерутся! - воскликнул Стокдэйл. - Там может произойти убийство! Лиззи, пустите, я иду туда. Совесть не позволяет мне стоять здесь и ничего не делать!

- Никакого убийства не произойдет, и даже головы никому не проломят, сказала Лиззи. - Наших тридцать, а их всего четверо; ничего плохого не будет.

- Значит, там действительно свершается нападение! - воскликнул Стокдэйл. - И вы знали об этом заранее. Почему вы держите сторону тех, кто нарушает закон?

- А почему вы держите сторону тех, кто отбирает силой у деревенских торговцев то, что они честно купили во Франции на свои собственные деньги? сказала она твердо.

- Купля эта нечестная.

- Нет, честная! - возразила она. - Оулет, и я, и все остальные, - мы заплатили по тридцать шиллингов за каждый бочонок еще до того, как их погрузили на борт в Щербуре! И если король, который для нас ровным счетом ничто, посылает своих чиновников, чтобы они крали у нас наше добро, так мы имеем право выкрасть его обратно!

Стокдэйл не стал вступать в пререкания и шел все так же быстро туда, откуда доносился шум; Лиззи держалась с ним рядом.

- Вы только не вмешивайтесь, дорогой Ричард, хорошо? - с беспокойством сказала она немного погодя, когда они уже приближались к месту событий. - Не надо подходить ближе. Это уже Уормел-Кросс, тут-то и должны были их захватить. Вы ничем не поможете, только вам самому попадет.

- Сперва выясним, что тут происходит, - сказал Стокдэйл.

Они прошли еще немного, и снова послышался скрип колес. Стокдэйл сообразил, что теперь повозки движутся им навстречу. Еще минута, и впереди показались все три телеги; Стокдэйл и Лиззи сошли в канаву, чтобы дать им проехать.

Вместо четырех сопровождающих, как это было, когда телеги выезжали из деревни, теперь подле них шла целая ватага человек в двадцать - тридцать, и у всех, как это к изумлению своему увидел Стокдэйл, лица были вымазаны сажей. В толпе он заметил шесть или семь крупных женских фигур, и по их широкому шагу определил, что это переодетые мужчины. Телеги проехали, а пятеро из толпы отстали от прочих и подошли к Лиззи и ее спутнику.

- По этой дороге временно прохода нету, - сказала одна из высоченных женщин, у которой локоны, длиною в добрый фут, свисали согласно тогдашней моде вдоль щек. Стокдэйл по голосу узнал, что это не кто иной, как Оулет.

- Почему же? - спросил Стокдэйл. - Ведь это проезжий тракт.

- Послушайте-ка, вы, юноша, - начал было Оулет. - Ба, да это методистский проповедник! И вы тоже тут, миссис Ньюбери? Ну, так вот что, Лиззи, незачем вам сюда идти. Они уже все улепетнули, и народ отобрал свое назад.

Затем мельник пустился догонять своих товарищей. Стокдэйл и Лиззи также повернули к дому.

- Я б от души желала, чтобы ничего этого не было. Но нас вынудили, сказала она тоном сожаления. - Если бы акцизникам удалось увезти бочонки, половина жителей в нашей деревне целый месяц, а то и два, терпела бы нужду.

Стокдэйл, по-видимому, ее не слушал.

- Нет, я не могу так уйти, - сказал он. - Почем знать, может быть, все четверо акцизников убиты.

- Убиты! - с презрением воскликнула Лиззи. - Нет, у нас тут убийством не занимаются.

- Во всяком случае, я дойду до Уормел-Кросса, я хочу сам удостовериться, - решительно сказал Стокдэйл и, - даже не пожелав ей благополучного возвращения домой, повернул обратно. Лиззи стояла и смотрела ему вслед, пока его не скрыла тьма, затем печально побрела к Незер-Мойнтону.

На дороге было пустынно - в такое время года, да еще ночью здесь иной раз часами не попадался навстречу прохожий. Стокдэйл шел и не слышал ни единого звука, кроме скрипа собственных шагов; наконец он очутился возле лесных зарослей у дороги к Уормел-Кроссу. Но еще не доходя до перекрестка, он услышал голоса, несшиеся откуда-то из чащи.

- Эй! Эге-гей! Помогите! На помощь!

В голосах не чувствовалось ни отчаяния, ни какой-нибудь особенной слабости, но тревога в них, несомненно, была. У Стокдэйла не имелось при себе оружия, и, прежде чем ринуться в кромешную лесную темь, он выдернул из ближайшей изгороди кол, - так, на всякий случай. Войдя в лес, он крикнул:

- Что случилось? Кто зовет? Где вы?

- Здесь! - откликнулись голоса, и Стокдэйл пошел туда, откуда они раздавались; пробравшись сквозь кусты ежевики, он очутился подле тех, кого отыскивал.

- Почему вы не выходите на дорогу?

- Мы привязаны к деревьям!