Борис Шахов - Черная шаль с красными цветами

Вот и надейся на чужой хлеб! Правду говорят, на чужой каравай - рот не разевай…

Теперь одна надежда: что красные обратно отобьют Ляпино вместе с хлебом. Да ведь брюхо такими надеждами не прокормишь.

Самые тревожные вести шли с верховьев Печоры: там появились отряды белого адмирала Колчака и захватили деревню Якшу. А через короткое время дошло и вовсе страшное: в Троицко-Печорске, совсем рядом, кулаки выступили против Советов, разогнали их и во всех деревнях захватили власть. Гордей собрал ячейку и сочувствующих:

- Мужики, вы сами знаете, как жмут белые с севера, по Печоре и Ижме, в нашу сторону жмут. Мешкать не приходится, земляки. Надо самим готовиться к обороне,еще до прихода помощи из Кыръядина. Кто скажет мнение?

- А что тут баять? Никуда ведь не побежим. Здесь дом наш, жены, детишки… Здесь и оборону держать,- солидно высказался многодетный Василь Климович.

- Пусть только сунут свой белый нос, покажем, где раки зимуют,- бормотнул Вася Зильган, без особой, правда, уверенности.

- Тогда принимаем резолюцию,- подвел Гордей.- Пиши, Вася: «Изъядорские коммунисты и сочувствующие большевикам призывают жителей волости - все на защиту Советской власти на коми земле! Кованые сапоги англо-американских интервентов и их наймитов - белогвардейцев и кулаков никогда не будут топтать наши поля! Только через наши трупы смогут белогвардейцы перешагнуть Изъядорскую волость! Каждый сознательный крестьянин должен взяться за оружие и стать солдатом революции!» Написал, Вася? Ну, мужики, кто за такую резолюцию - подыми руку…

Приняли резолюцию. Федор подумал еще, что Гордей вот как изменился, надо же. Давно ли тележного скрипу боялся… А теперь вот лозунгами говорить может.

- Ты, Василий, резолюцию перепиши на отдельные листы, мы ее во всех деревнях расклеим, нам массовая поддержка нужна, всего населения. Сопротивляться белым мы уже сегодня вполне можем, у нас в отряде тридцать пять человек, фронтовики да охотники. Трусливых нету. Да еще запишутся, как собрания проведем. Вот незадача только - оружия мало. Смех сказать, на весь отряд две винтовки, пятнадцать патронов и три шашки. Остальное - охотничьи ружья. Так откуда доставать станем?

Мужики помялись, ни у кого готового решения не было.

- Ты, Гордей, давай сам предлагай, ты ж командир…

- Может, на какой белый отряд напасть?- предположил вслух Васька Зильган.- Скрытно подобраться…

- Во-во, давай-давай, Вася, подберись. Белые тебя давно ждут не дождутся… Только не забудь, перед тем как подбираться начнешь - под носом утри. А то шмыгнешь невзначай - часовой и услышит…- зло отозвался кто-то из бывших фронтовиков.

- Не пререкаться, мужики, не до того. Тайно подобраться к белым по снегу… невозможно, Вася. Они, брат, тоже не лопухи. Я вот чего предлагаю. Надо за оружием послать в Усть-Сысольск Туланова Федора Михайловича.

Федор удивленно посмотрел на брата:

- Да что ты, Гордей? Кто это меня там ждет-сожидает? Да еще и с оружием?

- Погоди, Федор, сейчас расскажу. Тут дело такое: в конце марта в Усть-Сысольске соберется съезд Советов. Вот мы тебя туда и пошлем как делегата. Расскажешь там, как мы здесь живем-поживаем. И там же обратишься к Андрианову, есть такой матрос-большевик, прошлой осенью с нами беседовал, с солдатами, которые с фронта. Тут самое главное, что Андрианов - тоже матрос. Может, даже где рядом с тобою служил. Я бы и сам поехал, но вот знаю - матрос матроса завсегда уважит, в беде не оставит. Потому только ты и подходишь по всем статьям, Фёдор. Беднякам нашим хоть сколько-то хлебушка, а отряду - оружие. Винтовки, патроны, гранаты, хотя бы один пулемёт. И мы нашу волость не дадим в обиду. Так, мужики?

- Так-то оно так, но что из этого выйдет?- колебался Фёдор, очень ему не хотелось собираться в дорогу, устал он за зиму, зверски устал, пора бы дома пожить, отмякнуть.

- И ещё, как я разумею, надо бы попросить на том съезде, чтоб наши деревни от Кыръядина отделили да содеяли самостоятельной волостью, - подал голос Дмитрий Яковлевич, - А то мы как кобыла с жеребенком, который давно от сиськи оторвался…

- Правильно староста говорит, - поддержали мужики. - Не староста он, а председатель Совета,- поправили другие.

- Не староста, но старшой,- не сдавались первые,- Давно пора своей волостью жить. А то всякий раз за тридевять земель… киселя хлебать…

- Пошлем Федора Туланова с таким нашим заданием?- спросил Гордей напористо.- Если посылаем, давайте голосовать.

Избрали Федора делегатом. До выезда в Усть-Сысольск, столицу всего края, нужно было еще успеть сходить на лосей. Отец, как узнал про новое назначение Федора, только крякнул и головой покрутил.

- Н-ну… захомутали. Однако, ничего не попишешь, общество выбрало, нужно уважить народ. Терпи, сынок.

На охоту и перевозку мяса ушло пять дней. Зато уезжать было легче: в этакий тяжкий год все подмога. До нового урожая, ох, много еды надобно, без хлеба-то…

В дальнюю дорогу собирали Федора всей семьей. Бабы ему на полмесяца еды наготовили, хоть он и отнекивался, мол, станут же делегатов чем-то кормить.

- Коли будет чего, накормят. Так ведь отсюда не видно, что у них там в загашниках, в Усть-Сысольске… Дед как говаривал? Выходишь в дорогу на день - бери запасу на неделю. Идешь на неделю - запасайся на месяц,- рассуждала мать.- Дорога твоя, сынок, дальняя, туда да обратно, да там пожить, да задержат где… Мать пригорюнилась, и Федор потом, позже, часто вспоминал ее именно такой - пригорюнившейся, словно бы предчувствующей, какая дальняя дорога ему предстоит. Он и сам не знал, какой страшной окажется та дорога… Отец готовил Федору сапоги. Сам осмотрел каждую строчку шва, укрепил, подшил, где надобно. Двое суток держал сапоги в дегте - не промокнут.

- Наденешь с шерстяными носками и портянкой,- повелел батя.- Сегодня еще морозец, а в конце марта приотдаст, да потом и ручьи понесет. Не в валенках же ехать.

- Ты, главное, тельняшку надень и бушлат свой матросский,- подсказывал Гордей.- Андрианов увидит, сам к тебе подойдет, вот попомни мое слово - подойдет.

Федор улыбался. Гордей сердился:

- Чего лыбишься? Зачем мы тебя туда посылаем?

- Да знаю зачем. Что могу - все сделаю, а чего не могу…

- Нет, ты и через не могу - сделай,- настаивал Гордей.

Ульяна собиралась вместе с Федором. Еще вечером, накануне, узнав про Усть-Сысольск, она начала проситься:

- Федюшко, возьми по пути к родителям. Соскучала. Ты дай-ка руку… но… чуешь, как живот округлило?

- А чего вдруг?- тупо спросил Федор, взволнованный предстоящей дорогой. До него теперь простое, бытовое, доходило с трудом.

- Как - чего?- Ульяна прижалась к мужу, счастливо потерлась лицом о его шею, щеки.- Я же отяжелела, Федя…

- Как это?

- Дурачок… Беременная я, Федюшко. Ты у нас скоро папенькой станешь…