Валентина Немова - Лишний вес

В восемьдесят два года ухаживать за умирающим мужем, быть подле него и день и ночь! Не каждая женщина способна такое выдержать, тем более если этот мужчина — писатель, да к тому же дважды лауреат. Она, беседуя со Слотиной, подчеркивает, что он очень много работал. Не работать он не мог. Есть у него еще такое высказывание: "Когда не пишешь, портится характер". Пытался он не работать. Стараясь продлить свою жизнь, целый год не писал. Но, думаю, это было для него еще мучительнее, чем писать. А что он мог сочинить, находясь на смертном одре? В последние годы сказано было им много такого, с чем никак нельзя согласиться. Например, он предсказывает конец света. Но делает это не с сочувствием к людям, а со злорадством. Если в начале своего творческого пути он выражал веру в человека, любовь к нему, что было отмечено в статье В.Шишова "Добрый талант", то теперь он всеми недоволен, нападает на всех подряд, без разбора. Решил, наверное, что он, как писатели XIX века, "проповедует любовь враждебным словом отрицания" и не знает как будто, что классики русской литературы никогда не клеймили ни родину свою, ни свой народ. А один из них сказал вот такие слова:

Может только хам

Над русской жизнью издеваться.

А.Блок. "Возмездие"

И еще надо отметить, что русские писатели никогда не унижали женщин. В доказательство этого своего заявления приведу цитату из Пушкина.

"Одна дама сказывала мне, что если мужчина начинает с нею говорить о предметах ничтожных, как бы приноравливаясь к слабости женского понятия, то в ее глазах он тотчас обличает свое непонимание женщин. В самом деле: не смешно ли почитать женщин, которые так часто поражают быстротой понятия и тонкостью чувства и разума, существами низшими в сравнении с нами? Это особенно странно в России, где царствовала Екатерина II и где женщины вообще более просвещены, более читают, более следуют за европейским ходом вещей, нежели мы, гордые Бог знает почему".

TABLE TALK

Застольные беседы.

Сочинение в 3х томах, том 3, страница 425. Из биографической и исторической прозы.

Даму, на мнение которой ссылается поэт в этом высказывании, делает он впоследствии, назвав ее Полиной, героиней одного своего рассказа — "Рославлев". В нем говорится о войне с французами. В 1812 году Пушкину было тринадцать лет. Он вполне сознательно относился к происходящему в стране. Впоследствии напишет:

Со старшими мы братьями прощались,

Завидуя тому, кто умирать

Шел мимо нас…

Вышеупомянутый рассказ также проникнут духом патриотизма. Вслед за Грибоедовым поэт осуждает представителей дворянской аристократии за их преклонении перед французами, за то, что они в то время, когда лучшие из дворян вместе с народом борются за свободу России, восхищаются Наполеоном, называют его "непобедимым полководцем". Героиня Пушкина Полина старше автора этого рассказа. Она, как и он, трагически переживает происходящее. Она не сразу понимает, почему русские стремительно отступают, подпустили врага к самой столице. Но ей объясняют это, дают понять, что отступление русских — это не "бессмысленный побег", а планомерное движение войск, преследующее определенную цель: завлечь врага глубже в свою страну, чтобы там силами всего народа уничтожить неприятеля. Когда Москва стала гореть, девушка сначала пришла в ужас. Но военнопленный француз, персонаж этого же рассказа Синекур, с которым Полине довелось общаться в эти трудные для родины дни, объяснил ей, переживая за своего Наполеона: "Пожар Москвы есть гибель всему французскому войску". "Разве вы не видите, — говорит он, обращаясь к Полине, — что Наполеону негде, нечем будет держаться, что он принужден будет скорее отступить сквозь разоренную, опустошенную страну при приближении зимы с войском расстроенным и недовольным. И вы могли думать, что французы сами изрыли себе ад! Нет, нет, русские, русские зажгли Москву. Ужасное, варварское великодушие. Теперь все равно: ваше отечество вышло из опасности; но что будет с нами, что будет с нашим императором? Он оставил нас". Выслушав признание пленного врага "Полина не могла опомниться". "Неужели, — сказала она, — Синекур прав и пожар Москвы наших рук дело? Если так… О, мне можно гордиться именем россиянки. Вселенная изумится великой жертве! Теперь и падение наше мне не страшно, честь наша спасена; никогда Европа не осмелится уже бороться с народом, который рубит сам себе руки и жжет свою столицу". "Глаза ее так и блестели, — пишет Пушкин, — голос так и звенел". Поэт восхищается этой своей героиней. И русским народом вообще.

Европа осмелилась еще раз напасть на Россию, но и на этот раз русские, не жалея своих жизней, боролись и победили захватчиков. И кто посмел неуважительно отозваться о победителях, давших еще один урок "просвещенной" Европе?! Признанный лучшим в стране стилист, но, по моему мнению, писатель, недостойный называться патриотом своей Родины. "Не будет гражданин достойный к отчизне холоден душой", — сказал поэт. А Ненашев был таким. И почему? Надеюсь, мне удастся ответить на этот вопрос в конце своей работы. А пока продолжу излагать мысли, которые пришли мне в голову после прочтения статьи Т. Слотиной "Последняя осень". Статья эта, надеюсь, поможет мне дорисовать портрет не только Ивана Семеновича, но и его подруги.

Вызванная телеграммой: "Приезжай! Нужна твоя помощь", — Слотина приехала, решив, что потребовалась она как литератор. А ей, вроде бы ни с того ни с сего, велят заняться делом, не имеющим никакого отношения к профессии репортера: разморозить и помыть два огромных морозильника. С таким заданием без особого труда мог бы справиться любой из взрослых родственников восьмидесятичетырехлетней Дарьи Дмитриевны (одинокой в старости она не была). Но трудность, как видно, заключалась в том, что члены семьи покойного писателя, разбогатевшие за его счет и присвоившие себе его славу, уже считали оскорбительным для себя пачкать руки, выполняя работу по хозяйству. Журналистке, надо полагать, не понравилось, что ее пытаются использовать как прислугу (такого уговора ведь не было), но она, умея владеть собой, виду не подала. Разобралась с морозильниками в день приезда. А на другой день, с утра, войдя в положение Дарьи Дмитриевны, женщины преклонного возраста, "заикнулась о стирке". Реакция хозяйки на предложение, сделанное помощницей, была совершенно неожиданной. Вообразив, должно быть, что ее хотят уличить в неаккуратности, она рассвирепела. "И вдруг как будто вихрь промчался по комнате — так рассердилась на меня Ненашева, — пишет Слотина. Выпустив пар, эта "признанная писательница", автор шестнадцати книг, одумалась и предложила журналистке навести порядок в домашней библиотеке. И почему бы, спрашивается, с этого не начать?