Мюриэл Спарк - Пир

Одна Хильдина подруга, рано заделавшись богатой вдовой, почти сразу уселась в холле отеля «Экцельсиор» в Риме с собачкой на коленях. И довольно скоро возник господин, подходящего возраста, погладил собачку, заговорил с вдовой. От добра добра не ищут, и подруга Хильды вышла за того господина, чуть ли не старика, и жила с ним в счастливом супружестве, пока он не умер. А потом вернулась в холл отеля «Экцельсиор». А еще одна подруга, шестидесяти с хорошим хвостом и трижды вдова, так та решила подыскать себе мужа-ровесника. Поехала на Багамы, у нее там какая-то недвижимость, и — пожалуйста, подцепила очаровательного бизнесмена в каких-то гостях на коктейле. И стал он ее четвертым мужем, и она по сию пору замужем, прямо вся лоснится от счастья. Такие примеры. И Хильда чувствовала, и правильно делала, что главное — сосредоточиться на задаче, и кто-то, безусловно, всплывет. Может, даже в самолете в Австралию или обратно. И, между прочим, недурно бы, думала Хильда, встретить будущего спутника жизни на свадьбе у сына.

Эти Мерчи устроили дочери вполне пристойную, не показушную свадьбу. Жили они возле Сент-Эндрюса, в строении с башенкой под названием Черненький Дом, где комнат было поменьше, и были они похуже, чем обещал фасад. То, что комнатушки такие тесные, согласно Грете, матери Маргарет, было большой удачей: «Не то нам бы их не протопить». Супруг ее, Дэн Мерчи, объявил, что семья занимает дом с 1933 года. И так ударял на этот важнейший факт, будто 1933 год случился в раннем средневековье.

— Ах, как же часто, — Дэн рассказывал Хильде, — я бывал мальчиком на свадьбах! Так и помню эти атласные костюмчики, клетчатые килты. А белокурые головки на этих свадьбах, кудри невесты, наши кудри — могу фотографии показать. Чуть не каждый месяц — желтый атласный костюмчик, голубой костюмчик! В каком-то смысле наши родители умели бросать деньги на ветер. А в каком-то смысле у них ветер свистел в карманах.

— Роскошь, то, что мы теперь называем роскошью, она дешевле была. Портнихи шили чуть не задаром, — вздыхала Грета.

Хильда слушала и не перебивала. Это было ее правило: дать людям высказаться.

Хильда осталась у них переночевать перед самой свадьбой. Комнату ей выделили удобную, уютную, ничего не скажешь. Шторы — то что надо, под цвет к покрывалу, все тютелька в тютельку. Отдельная ванная болотного цвета с белыми птицами в полете по кафелю. Туалетная бумага, ватные диски. Полотенца — как надо. Все как надо. Хильду сразу же, как приехала, провели в эту комнату. Все было как надо, вплоть до статуэтки дрезденского фарфора на полке: смешной человечек в красных штанишках играет на скрипке. И что с ними не то? Хильда переоделась, что было не так уж нужно, во всяком случае, не обязательно, потому что приехала она в изумительных брючках и шерстяном жакете. Осмотрела книги возле постели: три карманных Энтони Пауэлла, «Старший трубач драгунского полка» Томаса Харди, «Золотой клад» Палгрейва [8] Фрэнсис Тернер Палгрейв (1824—1897) — английский критик и поэт. «Золотой клад» — антология английских песен и стихотворений. , три карманных Агаты Кристи, П. Д. Джеймс [9] П. Д. Джеймс — псевдоним. Настоящая фамилия — Филис Уайт, современный автор детективов. в бумажной обложке, что-то Теккерея, что-то Алана Силлитоу. Все нормально, не придерешься. Хильда надела платье и пиджак, черное с легким вкраплением белого, все очень хорошее, потрясающее. И спустилась знакомиться с Мерчи. Было полвосьмого вечера.

Тут она увидела Дэна Мерчи, отца Маргарет. Он был в темных очках и вошел в комнату этой чуть скованной, четкой походочкой Ярузельского, которой в свое время мы любовались, когда нам показывали польские новости.

— А-а, Хильда (вы позволите вас так называть?), — сказал он, — как добрались? Садитесь. Я рад, что вы легко нас нашли. Что будете пить? Виски, джин, водку, шерри, что прикажете.

Она попросила виски с содовой. Вошла Грета.

— Как я рада вас видеть, — сказала она (в черном с белым, и эта туда же), — особенно теперь, когда вся суетня закончилась, худшее позади, можно расслабиться. Третья свадьба уж с плеч долой. Двух дочерей выдавала, Маргарет третья. Четвертая еще в школе учится, так что, видимо, со дня на день жди новостей. Жаль, вы раньше не приехали, погостили бы у нас, познакомились бы поближе.

Муж налил жене водки с тоником. Себе взял неразбавленного виски, сглотнул, снова налил.

Хильда подумала: «Они вполне ничего, но что-то тут не так». Потом подумала: «Ах, мне-то что, плюнуть и растереть». И откинулась в кресле, зная, что выглядит изумительно, и держа в уме, как, уж конечно, они тоже держали, что она фантастически богатый и независимый человек.

— Ну прямо как гром с ясного неба, — сказала Грета. Хильда как знала: именно эту фразу она произнесет. А что вообще можно сказать или сделать такого, что не скажет и не сделает каждый? Хильда подумала: «Я чересчур преуспела. Оторвалась. Такова, очевидно, обыкновенная, средняя жизнь».

Мерчи жили тем, что добывали из карьера гранит и другой камень. У них было небольшое, хорошо налаженное дело — Хильда навела справки перед вылетом из Австралии. Компания «Дэн Мерчи, от Мерчи и Сыновья, Каменоломни, Добыча, Оборудование для шахт» была на грани свертывания. Но этот семейный бизнес был связан по субдоговору с туннелем под Ла-Маншем, и Хидьда смекнула, что им нужны такие деньги, какие необходимы, чтоб делать очень большие деньги. Не познакомься Маргарет с Уильямом случайно, во фруктовом отделе «Маркса и Спенсера», Хильда, конечно бы, заподозрила, впрочем беззлобно, что тут идет охота за денежками Уильяма, за ее денежками то есть. Ну а так — нельзя же рубить сплеча, быть чересчур циничной. Люди просто влюбляются, бывает, бывает.

— Вы, наверно, смертельно устали, — сказала она Грете.

— Ну, сейчас-то, знаете, когда все эти фирмы готовы за тебя чуть не всю свадьбу провернуть, это уже не так утомительно. Они же берут на себя цветы, обеспечивают письма, приглашения, подарки, буквально все. А ты контролируй себе, и ладно. Со списком гостей, конечно, всегда морока. У вас списочек не такой уж длинный, по сути, все друзья Уильяма.

— Ну да, я вам писала, мои друзья почти все в Австралии, — сказала Хильда, потягивая виски, — но тех немногих, кто может прийти, приятно будет увидеть. — И подумала: «Первая свадьба Уильяма. Не последняя, явно».

С Маргарет она уже познакомилась в Лондоне. Брак ненадолго, конечно. Какой-то сюсюк на палочке, неужели она реальная?

Хильда сидела в их этой теснющей квартирке, болтала, само добродушие, потом вдруг спросила:

— Фруктовый отдел «Маркса и Спенсера». Господи, и что тебя туда занесло, Уильям?

— Я фрукты покупал, — был ответ. — Всегда туда хожу. Мне удобно.