Поль Крайф - Борьба за жизнь

За декабрь из четырех больных той же смертельной болезнью трое были совершенно излечены новым лекарством. А за срок менее года из сорока трех больных с установленным стрептококковым менингитом, о чем у Лонга имеются протоколы, тридцать шесть теперь живы и здоровы. Этого удалось добиться применением простых пилюль сульфаниламида и впрыскиванием его в спинномозговой канал этих больных.

IV

Но каким образом это незатейливое химическое вещество спасает жизнь мышам и людям? Коммерческое открытие, окруженное лженаучной таинственностью, не давало Лонгу и Блисс никаких намеков на то, каким образом Герлейну и его приспешникам удалось на него напасть. Отрываясь от своих лечебных опытов, Лонг стал помогать Элинор Блисс, которая не покладая рук работала над сотнями мышиных экспериментов. Да, оказывается, в стеклянном сосуде, в пробирке сульфаниламид не убивает стрептококков. Однако стойте, - есть тут одно обстоятельство, которого, по-видимому, раньше не заметили: это химическое вещество все-таки задерживает рост стрептококков на восемнадцать-двадцать часов; затем они берут над ним верх и начинают безудержно размножаться, так что через несколько дней пробирки уже снова кишат миллионами злостных стрептококков.

Так в чем же дело? Блисс и Лонг, не задумываясь, перенесли опыт приостановки роста микробов из пробирок на брюшную полость живых мышей. Это было нечто в высшей степени загадочное и совершенно новое в науке о микробах. Вы заражаете мышонка, впрыснув ему в брюшную полость стрептококков, и через три-четыре часа эти канальи уже свирепствуют там вовсю. Через восемь часов вы даете зверьку первую порцию сульфаниламида. Час за часом вы втыкаете мышонку в живот иглу своего шприца, извлекаете каплю опасной, насыщенной микробами жидкости и наблюдаете под микроскопом, как протекает разрушительная деятельность стрептококка. И вдруг совершенно неожиданно вы обнаруживаете, что через шесть часов после первой дозы магического лекарства... куда девались микробы? На поле битвы внутри мышонка внезапно появляется атакующая волна фагоцитов - белых кровяных шариков, питающихся микробами, - которые до поры до времени предпочитали держаться в стороне, но теперь, набравшись храбрости, начинают хватать зловредных стрептококков направо-налево. Получается такое впечатление, что этот забавный сульфаниламид, сам по себе неспособный истреблять крошечных убийц, за несколько часов настолько их расслабляет, что белые кровяные клетки собираются, наконец, с духом и стремительно нападают на них. Но это чудо получается не с одного раза. Если вы не даете мышонку порцию за порцией это магическое лекарство, если вы прекращаете лечение до того, как последний стрептококк уничтожен, то бедной мышке приходится плохо.

Оказалось, что это далеко не стопроцентное выздоровление, как об этом кричал Герман Домагк. Много мышей, которых они считали уже вылеченными, которые оставались здоровыми тридцать, шестьдесят и даже сто дней, внезапно опять заболевали, получали заражение крови - лапки кверху и конец. И Перрин Лонг создал теорию - оригинальную, но вполне правдоподобную, - объясняющую действие этого спасительного средства. Сульфаниламид задерживает рост стрептококка. Прекращая свой рост, микроб перестает выделять яды. (Это не теория, а твердо установленный факт.) Перестав выделять яды, микроб становится беззащитным против белых кровяных шариков.

В эти волнующие дни осени 1936 года все казалось чудесным и окрыляющим. У Блисс и Лонга было такое чувство, как будто судьба милостиво решила снять с человека частицу его вековечных страданий и смерти. Кроме своего подавляющего действия на микробов, сульфаниламид имел еще другие достоинства. Фармаколог Е. К. Маршалл установил, с какой поразительной быстротой это вещество при употреблении его даже в пилюлях, через рот, распространяется по всем щелям и закоулкам организма, где бы мог притаиться коварный стрептококк. Маршалл изобрел пробу, с помощью которой можно в любой момент определить, сколько сульфаниламида содержится в крови мышонка, собаки или человека. Это придает новому лечебному методу такую тонкую контролируемость, такую научную тонкость, каких еще не было ни при каком лечении. Человек опасно заболел заражением крови. Вы быстро даете ему лекарство большими дозами, но вам не приходится действовать в потемках, потому что всегда можно точно измерить, сколько в этом человеке остается и сколько из него выходит или впитывается засевшими в нем микробами. Вы можете смело накачивать больного сульфаниламидом, поддерживая в его крови определенную степень насыщенности до тех пор, пока он не начнет поправляться.

Вот это действительно наука! Не то это старая дозировка "на авось" всяких шарлатанских средств.

V

Осенью и зимой 1936/37 года из Англии стали приходить еще более окрыляющие новости. Исследователь Дж. А. Г. Бэтл сообщает, что сульфаниламид защищает от смерти мышей, зараженных не только стрептококком, но и другими микробами.

Лонг опять подзадорил Фрэнсиса Швенктера перескочить с мышей на человека. Десять из одиннадцати ребят, опасно больных эпидемическим менингитом, стали поправляться после того, как Швенктер стал им давать пилюли сульфаниламида и впрыскивать его в спинномозговой канал. Этот результат был не хуже того, какой могла дать самая сильная сыворотка. А может быть, это лучше сыворотки? Последствия сывороточного лечения, если оно даже и спасает жизнь больному, иногда бывают весьма серьезны и во всяком случае крайне неприятны.

Теперь Лонг закусил удила. Какой микроб кровный брат менингококку? Ни много ни мало, как бисквитообразное чудовище, которое вызывает гонорею. Злостные микробы этой болезни ослепили в свое время миллионы новорожденных младенцев и сейчас еще многих делают слепыми, несмотря на предохранительное прижигание глаз ляписом. Они разбили жизнь несчетному числу женщин. Эти крошечные изверги терзают дьявольскими болями неисчислимые тысячи страдальцев, болеющих гонорейным артритом.

Но тут Лонг наталкивается на препятствие, мешающее ему перенести опыт в лабораторию. Микроб гонококк, оказывается, привередлив. Он категорически отказывается заражать какое-либо лабораторное животное, от мышонка до обезьяны. Как же тогда Лонгу проверить возможное действие нового средства против гонореи? И вот он стал допекать врачей-урологов института Брэди.

- Все равно, что вашими растворами, что простой водичкой спринцевать больных гонореей... Один тот факт, что имеется целая дюжина "верных" средств, доказывает, что нет ни одного.

- Почему бы вам не попробовать сульфаниламид? - улещал их Лонг, не рассказывая о том, какие чудеса ему пришлось уже видеть на трех случаях гонорейного ревматизма.