Ле-Цзы - Дао де Дзин

Глаз вот-вот ослепнет, если он может разглядеть даже кончик волоска.

Ухо вот-вот оглохнет, если оно может расслышать даже полет комара.

Язык вот-вот перестанет ощущать вкус, если он может отличить воду из реки Цзы от воды из реки Шэн.

Нос вот-вот утратит обоняние, если он может отличить запах гари от запаха гнили.

Ноги вот-вот отнимутся, если человек бегает быстро.

Разум вот-вот помутится, если он ясно отличает истину от лжи.

А все дело в том, что вещи не перейдут в свою противоположность, если не достигнут предела.

В царстве Чжэн было много достойных мужей в Пуцзэ и много искусных мужей в Восточном квартале. Когда Байфэн, один из учеников Ле-цзы в Пуцзэ, шел по Восточному кварталу, ему повстречался Дэн Си. Дэн Си оглядел шедших за ним учеников и сказал:

-- Что вы скажете, если я заставлю людей, идущих нам навстречу, поплясать для нас?

-- Мы хорошенько повеселимся, -- ответили ученики. Тогда Дэн Си сказал Байфэну: "Знаете ли вы разницу между тем, кого кормят, как отца, и тем, кого кормят, как пса? Такие существа, как собака или свинья, не могут прокормиться сами, поэтому люди держат их при себе и используют их для своих нужд. Если люди, подобные вам, хорошо одеваются и вкусно едят, то это заслуга властей предержащих. Вот вы, сгрудившиеся в кучу, молодые и старые, возле кухни, -- чем отличаетесь вы от собак и свиней?"

Байфэн не ответил, но один из его учеников выступил вперед и сказал:

-- Не слышали ли вы о том, как много умельцев в Ци и Лу? Некоторые из них искусны в обработке глины и дерева, другие искусны в литье металла и выделке кож. Одни умеют командовать войском, другие -- приносить жертвы на алтарь предков. Всякие таланты имеются в избытке. Но они не могут отдавать друг другу приказы и друг друга поучать. Те, кто назначают их на должности, не имеют их знаний, те, кто повелевают ими, не имеют их способностей, однако же благодаря им знания и способности находят достойное применение. А мы как раз и даем советы властям предержащим. Чем же вам гордиться?

Дэн Си не нашел что сказать и, бросив взгляд на своих учеников, быстро удалился.

Правитель удела Гунъи прославился среди знатных мужей своей силой. Правитель Танци доложил о нем чжоускому царю Сюаню, и тот пригласил его ко двору со всеми почестями. Когда правитель Гунъи прибыл, царь оглядел его и нашел, что он слишком хрупок. В сердце его закрались сомнения, и он спросил:

-- Какова твоя сила?

-- Силы вашего слуги хватит на то, чтобы сломать лапку весеннего кузнечика и перебить крылышко осенней цикады.

-- У моих силачей, -- сказал разгневанно царь, -- достаточно силы, чтобы разорвать носорога или тащить за хвост сразу девять буйволов! И все же они мне кажутся слабыми. Как же ты смог прославиться своей силой в целом мире?

-- Вы, ваше величество, задали прекрасный вопрос. Я вам расскажу все по порядку. Ваш слуга учился у Шанцю-цзы, с которым не мог сравниться ни один силач в целом мире. Однако его собственные родичи ничего не знали об этом, ибо он никогда не показывал свою силу. Я служил ему, не жалея жизни, и он поведал мне:

Все хотят узреть невиданное;

Смотри на то, на что другие не глядят.

Все хотят овладеть недоступным;

Умей делать то, чего другие не умеют.

А посему тот, кто хочет развивать свое зрение, начинает с того, что смотрит на повозку с хворостом. Тот, кто хочет развивать свой слух, начинает с то/о, что слушает колокольный звон. То, что не составляет трудности внутри, будет нетрудным и снаружи. Сильный человек не встречает трудностей вовне себя, поэтому о нем знают только в его собственной семье.

Если мое имя получило известность среди правителей уделов, то лишь потому, что я не послушался учителя и показал свою силу. Однако ж прославился я не потому, что горжусь своей силой, а потому, что умею при менять ее. Разве это не лучше, чем гордиться своей силой?

Царевич Моу с горы Чжуншань был самым талантливым из сыновей вэйского государя. Он не интересовался государственными делами, зато любил разговаривать с учеными людьми и больше всех любил философа Гунсунь Луна из царства Чжао. Люди, подобные Юэчжэн Цзыюю, смеялись над ним, и однажды царевич Моу спросил Цзыюя:

-- Почему ты смеешься над моей любовью к Гунсунь Луну?

-- Гунсунь Лун из тех людей, которые в учении не имеют наставника, а в жизни не имеют друга, -- ответил Цзыюй. -- Говорит он красиво, да глубины в его словах нет, ни к одной школе не примыкает, любит все странное и сочиняет нелепости, стараясь запутать людей и победить в споре. Ему под стать такие, как Хань Тан.

-- Зачем говорить так несправедливо о Гунсунь Луне? -- возразил сердито царевич Моу. -- Где доказательства твоей правоты?

-- Я смеюсь над тем, как Гунсунь Лун обхитрил Кун Чуаня. Он сказал, что у хорошего стрелка острие последующей стрелы попадает в оперение предыдущей, одна стрела другую настигает и направляет в полете. И когда первая стрела достигает цели, вторая вонзается ей в оперение, а за нею следующая, так что со стороны кажется, будто лучник выпустил одну стрелу. Кун Чуань очень тому удивился, а Гунсунь Лун добавил, что так бывает еще не у самого лучшего стрелка. Вот Хун Чао, ученик Пэн Мэна, однажды рассердился на жену и решил попугать ее. Он взял большой лук, который зовут Вороньим Клювом, вставил в него стрелу из циского бамбука с вэйским оперением и выстрелил ей прямо в глаз. Стрела коснулась ее глаза так мягко, что жена даже моргнуть не успела и упала на землю, не подняв пыли. Позвольте спросить, станет ли умный человек говорить такое?

-- Слова мудрого, конечно, недоступны пониманию глупцов. Если острие последующей стрелы касается оперения предыдущей, то происходит так потому, что стрелок каждый раз спускает стрелу совершенно одинаково [34]. А если стрела касается глаза и тот даже не моргает, то это потому, что сила стрелы была исчерпана.

-- Ты -- ученик Гунсунь Луна и не можешь не приукрашивать его недостатки. Я расскажу тебе о самом постыдном случае. Вот что сказал Гунсунь Лун, когда захотел посмеяться над правителем Вэй:

Когда есть мысли, нет разумения.

Если на что-то указываешь -- значит, это не существует.

Стараясь что-то понять, делаешь это непонятным.

Тень летящей птицы не движется.

Волос выдержит натяжение в тысячу пудов.

Белая лошадь -- не лошадь.

У теленка-сироты никогда не было матери [35].

Невозможно и перечесть все примеры его издевательств над разумными понятиями и здравым смыслом.

-- Но ты считаешь эти высказывания неразумными только потому, что сам их не понимаешь. На самом деле ты сам ведешь себя неразумно. Слушай же:

Если нет мыслей, то разум в единстве.

Когда ни на что не указываешь, все существует.

Что исчерпает вещи, существует вечно.