Тамар Майерс - Переполох с чертополохом

Глава 18

До Моурхеда я добралась по Квинс-роуд, без сомнения, самой живописной городской улице во всех Соединенных Штатах. Далее мой путь на запад, к Мурз-чепел, пролегал по Фридом-драйв. Где-то здесь, неподалеку от Христианской академии По-Крик, и находился мой первый адрес. Я без труда отыскала нужный дом - скромное кирпичное строение с полосатым полотняным навесом над входом. Посреди иссушенного солнцем газона одиноко маячила сучковатая груша. К сожалению, гараж был пуст, как предвыборные обещания нашего сенатора.

В дверь я все же позвонила. Конечно, я не сладкоголосая сирена, но до сих пор язык помогал мне выкрутиться из самых сложных ситуаций. Не говоря уж о том, что не всякий взрослый поднимет руку на женщину ростом в четыре фута и девять дюймов. Дети, правда, дело другое.

Мужчина, который подошел к двери, обладал такими же невероятными ушами и зубами, как и его лопоухий соплеменник в комбинезоне, но на этом сходство кончалось. Зубастик, возвышавшийся надо мной, весил, по крайней мере, на сотню фунтов больше. Чем-то он походил на огромную крысу. Увидев меня, он скорчил недовольную гримасу.

- Мне нужен мистер Джонатан Нос, - пролепетала я, немного растерянно.

- Вы из секты Свидетелей Иеговы?

- Нет.

- Баптистка?

- Нет.

- Ну, а то, что вы не из мормонского племени, я и сам вижу, пробурчал он. - Вы одна, и, по всем признакам - женщина.

- Если на то пошло, то я епископалистка, - призналась я. - Но мы ловлей заблудших душ по домам не занимаемся.

Крыс смерил меня взглядом. - Надеюсь, вы не попытаетесь всучить мне какую-нибудь дребедень?

Я с оскорбленным видом замотала головой.

- В таком случае, Джонни Нос это я.

- А меня зовут Абигайль Тимберлейк. Скажите, у вас есть белый фургон?

- Нет, - сдержанно ответил ушастый.

- С номерным знаком, на котором написано "НОС"?

- Вы видите здесь хоть один фургон?

- Нет, но я просто...

- А откуда вы узнали мою фамилию?

- Из телефонной книги. В ней числятся всего двое с такой фамилией. Я пытаюсь отыскать владельца белого фургона.

- А что натворил мой дражайший братец на сей раз?

Капли пота, катившиеся по мясистой физиономии Джонни Носа, собрались в здоровенный вязкий шар под подбородком. При одном его виде меня бросило в жар.

- Пока точно не знаю. Дело довольно запутанное. Скажите, а нельзя мне войти?

Крыс снова смерил меня взглядом, что, учитывая мои не слишком внушительные размеры, заняло у него немногим больше секунды. Решив, что серьезной угрозы я все-таки не представляю, он кивнул.

- Заходите. Но только учтите, что дома я работаю. Вы прервали мой творческий процесс.

Всем своим видом изображая раскаяние, я проследовала за ним в гостиную.

- Присаживайтесь, - предложил Джонни, указывая на кожаный диван, посередине которого красовалась вмятина, размером с Марианскую впадину.

- Спасибо.

Сам мой хозяин погрузился в кожаное же кресло напротив. Вмятина на сиденье кресла была не меньше, чем на диване, однако зад Джонни разместился в ней вполне комфортно. Мы уставились друг на друга, и что-то в моем облике заставило Джонни вспомнить о традиционном южном гостеприимстве.

- Чаю хотите?

- А он душистый?

- А разве бывает другой? - обиженно переспросил он.

- Тогда, с удовольствием.

Пока Джонни изображал из себя рачительного хозяина, я осмотрелась по сторонам. Помимо обтянутой кожей мягкой мебели, в гостиной было еще два-три недурных предмета, но на антиквариат они никак не тянули. Самым любопытным здесь были, пожалуй, развешанные на стене за моей спиной фотографии в рамках. Все они изображали увеличенные книжные обложки, причем на каждой красовалось имя Джонни Носа. За исключением одной. Обложки тошнотворной халтуры "Корсеты и короны", вышедшей из-под пера Хортенс Симмс.

Когда я разглядывала ее, вернулся Джонни с подносом в руках. - Это обложки моих книг, - заявил он.

- Вы писатель?

- Точно.

- А что за писатель?

- Выдающийся. Но, к сожалению, до сих пор не оцененный по достоинству.

- Я не то имела в виду, - поправилась я. - В каком жанре вы пишете?

- Ах, так вы читательница! Я сочиняю детективы.

- Понятно. А при чем тут эта книжка про нижнее белье коронованных особ? Я имею в виду бессмертное творение Хортенс Симмс. Оно-то что здесь делает?

- Вы способны держать язык на привязи?

- О да, хоть до гроба, - привычно соврала я.

- Я был у Хортенс литературным негром, - сказал Джонни. - Мало того, что я написал весь текст "Корсетов и корон", так я еще и уйму исследовательской работы проделал. Несколько месяцев в библиотеках корпел. Да, верно, имя на обложке не мое, но я считаю, что сама книга по праву принадлежит мне.

- А название тоже вы придумали?

- А как же. Нравится?

- Оно оригинальное, - соврала я. - И запоминающееся. Как, кстати, и все остальные ваши названия. Хотя, по правде говоря, я никогда ваших книг не читала.

- Ничего удивительного. Ежегодно в Штатах издается более шестисот детективных романов. И, тем не менее, мои книги вы найдете буквально в любой книжной лавке.

- Непременно что-нибудь прочитаю, - пообещала я. - Скажите, а диалогов у вас много?

- Ну, как вам сказать...

- Дело в том, что я не люблю книги, которые состоят из одних диалогов. В таких случаях у меня создается впечатление, что меня обвели вокруг пальца. Я люблю романы с пространными размышлениями, авторскими отступлениями и описаниями, которые смаковать можно.

- Типа "Войны и мира"?

- Ну да. - Я говорила на полном серьезе. - А как насчет юмора? На мой взгляд, когда его слишком много, это мешает воспринимать сюжет.

- Только в том случае, если юмор низкого сорта.

- А у вас какой?

- О, у меня шутки отменные, - без тени юмора ответил писатель. - Но, к сожалению, мои книги никогда мало-мальски престижных премий не удостоятся. Чем книга смешнее, тем меньше у нее шансов что-нибудь завоевать. Наши критики ценят только серьезное и занудное чтиво.

- Извините, мистер Нос, но давайте вернемся к вашему брату. Его, случайно, не Уткой зовут?

- Утко, - скривился Джонни. - Родители наши изгалялись, как только могли.

Я сочувственно закивали. - У меня есть брат, которого мои родители назвали Той. Как тойтерьера. Естественно, в школе его то Фоксом, то Скотчем дразнили.

- Так, значит, Утко опять набедокурил?

- Я же сказала - пока точно не знаю. Разве что дочь мою он на свидание приглашал.

- Она тоже смазливенькая? Как вы?

- Лесть вам не поможет, - кокетливо сказала я. - У меня уже есть приятель.

- Вот жалость, - вздохнул Джонни. - Подфартило мужику.

Я почувствовала, что краснею.

- Либо, - продолжил Джонни, - вы все это выдумали, потому что не выносите жирных мужчин.

- Что за глупости? - возмутилась я. - Среди моих лучших друзей есть настоящие толстяки!