Алан Маршалл - Шепот на ветру

- Будь у меня корзина фруктов, - сказал Питер, - я бы мог сойти за садовода.

- Только не в этом наряде, - поправила его Серая Шкурка. - Но мы можем его поменять. - Она вытащила из сумки какую-то ношенуюпереношеную робу из дерюги, всю латаную и перелатаную. Накинула ее на Питера, и он оказался укрытым ею полностью. Снова засунув лапу в сумку, Серая Шкурка достала старую шапку, которую Питер тут же надел. Свою шляпу он отдал кенгуру, которая бросила ее в сумку, где та и исчезла.

- Я возвращу ее тебе позже, - пообещала она. - А теперь нам предстоит достать корзину фруктов.

Она несколько секунд шарила в своей сумке и, вытащив оттуда мешок апельсинов, нахмурилась.

- Я хотела разных фруктов, а получились одни апельсины.

- И хорошо, - возразил Питер. - Я выращиваю одни апельсины. Идем же! Давай к кому-нибудь пристроимся!

Они дождались, когда мимо проходил старик, толкавший перед собой тележку с картофелем. Питер ступил в коридор и тоже навалился на тележку. За ним с мешком апельсинов шла Серая Шкурка.

- Спасибо, друг, - поблагодарил старик. - В наши дни мало кто помогает друг другу.

Они уже очутились во внутреннем дворике и увидели марширующих солдат.

- Теперь недалеко, - сказал старик. Сквозь широкую дверь он провел их в хозяйственное помещение, где был устроен базар. Это был огромный зал с рядами грубых лавок и массивных столов, на которые продавцы выкладывали свои товары.

На один из таких столов Серая Шкурка положила мешок с апельсинами. Питер, попрощавшись со стариком, подошел и стал рядом.

- Что дальше? - спросил он.

Слова Питера услышал один придворный, который делал закупки для дворца, - толстяк со снисходительно-самонадеянным видом, - и подошел к нему.

- Я тебе отвечу, что делать, - сказал он Питеру. - Ты можешь забрать своего кенгуру. Суп из кенгуриных хвостов на этой неделе мы не готовим. Понятно? А теперь убирайся.

- А как насчет апельсинов? - запинаясь, спросил Питер. Он очень испугался, поняв, что кенгуру здесь посчитали выставленным на продажу.

- А-а, апельсины, - толстяк взял один. - Это уже кое-что. Именно таких мы искали для Прекрасной Принцессы. - Он сжал апельсин. Замечательный. Беру.

- Можно, мы ей сами отнесем? - Питер решил испробовать такой способ добраться до принцессы.

Придворный опешил, он даже покраснел от гнева.

- Что такое ты мелешь? - вскричал он, оглядывая народ. - Вот человек, который посмел заявить, что хочет взглянуть на Прекрасную Принцессу. Наверное, он не тот, за кого себя выдает. Одет в лохмотья, а хочет нести апельсины принцессе! Позвать стражу! Сообщить королю! Отрубить ему голову!

Он пришел в состояние неописуемой ярости и молотил руками воздух. Окружавшие в остолбенении смотрели на Питера. Они решили, что он сошел с ума. Но все-таки еще и побаивались.

Серая Шкурка тоже испугалась. Она сообразила, что Питер сморозил глупость. Солдаты, маршировавшие во дворе, остановились и прислушивались к крикам в кухне, а один из них побежал сообщить королю.

- Давай-ка сматываться отсюда, - быстро шепнула она Питеру, до которого только теперь дошло, что он натворил. - Прыгай ко мне на спину! Скорее! Не трать ни секунды!

Питер вскочил ей на спину, одной рукой держась за ее мех, другой сжимая кнут. Серая Шкурка оттолкнулась и вылетела из комнаты, прежде чем ошарашенный придворный успел ее схватить.

Она проскакала вдоль двора, причем с такой скоростью, какую еще никогда не развивала. Только опыт наездника помог Питеру не свалиться. Он крепко прижался к кенгуру, когда она резко повернула направо в коридор, наклонившись набок, как велосипедист во время виража. Промчавшись по коридору, она попала к узкой лестнице и запрыгала по ней вверх через четыре ступени.

На первой лестничной площадке Серая Шкурка остановилась, чтобы отдышаться, а Питер тем временем сбросил робу, надетую поверх его роскошных одежд. Кенгуру вернула ему шляпу с перьями, и он снова стал принцем - и по одежде, и по манерам.

Снизу до них доносились крики, топот ног и лай собак, рвущихся с поводка. Им надо было спешить, они понимали, что уже через несколько секунд по этой лестнице прогрохочут солдаты.

- Туда, где заточена принцесса, должны вести несколько лестниц, сказал Питер. - Солдаты и охрана все кинутся по ним, и это крыло замка они прочешут очень быстро. Нам лучше всего забраться как можно выше, чтобы оказаться над комнатой принцессы. Ты согласна?

- По-моему, другого выхода нет, - согласилась Серая Шкурка. Поскакали туда.

Они преодолевали один пролет за другим, и в конце концов оказались в тесном помещении, которое явно использовали в качестве кладовки. Кругом громоздились горы оружия: лат, мечей, копий, тут же валялась сломанная прялка и множество стульев с отломанными ножками. Кругом лежала пыль, а на потолке висела грязная паутина.

- Сюда уже давно никто не входил, - сказала Серая Шкурка. Посмотри, сколько на полу пыли. Наши следы так и отпечатались.

Питер подошел к окну. Выглянув, он увидел внизу знакомый ров, большое дерево на противоположной его стороне, спящего под кустом Буньипа и Мунлайт, пасущуюся на поляне неподалеку. Он даже узнал куст, в котором спрятал седло и уздечку.

- Подойди-ка сюда. По-моему, окно Прекрасной Принцессы прямо под нами, на два этажа ниже.

Серая Шкурка заглянула вниз, и прямо под собой увидела развевающуюся по ветру голубую занавеску.

- Ну и везет же нам! - воскликнула она. - Это точно ее комната. Надо только придумать, как туда спуститься. Здесь мы еще в опасности. Скоро солдаты доберутся и до этих комнат, и нас схватят.

Она засунула лапу в сумку, вытащила моток веревки и привязала ее конец к толстой балке, которая подпирала стену.

- Зачем это? - спросил Питер.

- Я сделаю в веревке петлю, ты в нее сядешь, я опущу тебя до окна принцессы, и ты в него влезешь. Мы знаем, что она добрая девушка и обязательно поможет тебе. Может быть, она спасет и меня.

- Но мы будем вместе.

- Нет, я останусь здесь.

- Это невозможно. Я тебя не брошу. Разве ты не понимаешь, что скоро сюда вломятся солдаты? Мы с тобой друзья. Если тебя убьют, я не знаю, что сделаю. Мне в жизни не будет ни минуты счастья.

- Это единственный выход, - настаивала Серая Шкурка. - Тебя я спустить могу, но самой мне спускаться нельзя. Ведь когда ты заберешься в окно, мне надо будет вытащить назад веревку, чтобы ее не заметили. Когда солдаты найдут меня здесь, они решат, что я просто животное, которое продавалось на суп. Они меня не тронут. Они ведь не подозревают, что кенгуру могут разговаривать, а я буду молчать. Если мы останемся здесь вдвоем, то вдвоем и погибнем. А если ты попадешь к принцессе, ты сможешь ей все рассказать, и она придумает, как нам помочь.

Питер понимал, что Серая Шкурка права, хотя ему казалось преступлением бросать ее одну перед разъяренными солдатами. В конце концов он, однако, согласился, взобрался на подоконник и сел в петлю, завязанную Серой Шкуркой на конце веревки.