Артур Миллер - Фокус

- Через минуту я приму душ, - сказал он.

- Что с тобой случилось? Как ты порезался? Ты весь грязный.

- Я сидел там рядом с одним психом. Он начал на меня кричать.

- Почему, что ты сделал?

- Я ничего не сделал. Он увидел, что я не аплодирую. Ты же знаешь, я никогда не аплодирую.

- Так нужно было объяснить ему, - проявила недовольство она.

- Как ему вообще можно хоть что-то объяснить, такому как он? Они все были разгорячены. Ты знаешь, как это происходит.

- Там еще не закончили, да?

- Не знаю. - Он не мог поверить в это, - она сердилась на него.

- Ты не остался там до конца? Ты должен был быть там до...

- Они вытолкали меня оттуда.

Она моргнула. Появившееся на ее лице выражение он видел впервые. Лицо стало сварливым и жестоким, а губы набухли, как надутые пузыри. Он был так раздражен, что она на него сердится, что резко встал и начал раздеваться. Выражение ее лица не изменилось, когда он сбрасывал с себя брюки и туфли. Все его внутренности подступили ему к горлу.

- Не смотри на меня, - предостерег он, - просто я никогда не аплодирую.

Оставшись в одних трусах, он подошел к двери.

- Ты должен был аплодировать, - крикнула она.

- Не кричи, Гертруда, - повышая голос, ответил он.

- Боже праведный, ты ведешь себя как...

- Это свора психов! - разъяренно завизжал он... ругаясь, она выглядела так вульгарно.

Его гнев заставил ее отвернуться, и она легла на кровать спиной к нему. Через минуту он вышел в ванную комнату и стал под душ. Мыльная пена обожгла щеку и, посмотрев в зеркало, он увидел ранку. Она была не больше пореза при бритье, но этого было достаточно, чтобы что-то сжалось внутри него, и он снова ощутил унижение. Он был не из тех, кто привык к подобному обращению с собой.

Когда он вернулся в спальню, она продолжала лежать, не изменив положения. Он нашел чистое белье и носки и надел их, надел серую спортивную рубашку, которую она ему купила, а потом полосатые холщовые брюки. Она лежала на кровати не двигаясь, пока он не надел туфли, а потом перевернулась на спину и посмотрела на него.

- Зачем ты одеваешься? - из чистого любопытства спросила она.

- Мне же нужно одеться, чтобы выйти, правда?

- Куда ты собрался?

- Я скоро вернусь.

Он вышел из спальни, замедлил шаги на верхней площадке и прислушался к первому этажу. Он осторожно спустился по ступенькам, повернул в столовой и вышел из дома.

На небе была потрясающая луна. Он заметил это только сейчас. Было новолуние, и ужасно громко стрекотали сверчки.

Он быстро пересек свою лужайку и подошел к веранде Фреда. Наверху, в спальне у Фреда горел свет, но в остальном доме было темно. Поднявшись по кирпичным ступеням, он на цыпочках прошел по веранде и сел в низкое кресло-качалку рядом с входной дверью. Он находился в полной темноте. Он ни разу не качнулся.

Фред был на собрании. Он это знал. И он ничего не предпринял, чтобы помочь. Но он не был в ярости. Его сознание спокойно выпустило свои щупальца в улицу перед ним, в ее жестокую тишину, которая сейчас казалось, поднялась против него. Ему нужно было кое-что сделать, и он знал, что сделает это.

Из-за угла слева повернул автомобиль, и мистер Ньюмен взглядом проводил его приближающиеся фары. Он остановился перед домом, из него вышел Фред, но не уходил, а разговаривал, наклонившись к окну задней двери. В конце концов, он отошел, и автомобиль уехал и тогда он пошел по дорожке и поднялся на веранду. Он немного отпрянул в сторону, когда мистер Ньюмен сказал из темноты: - Фред, я хочу поговорить с тобой.

- Кто там? - сказал Фред, вглядываясь в сидящего в кресле мистера Ньюмена. Было ясно, что ему просто нужно время, чтобы собраться с мыслями, и он хотел сказать что-нибудь такое, что передаст его раздражение мистеру Ньюмена.

- Фред, это я. Присядь-ка на минутку. Сюда. - Он пододвинул ему другое кресло-качалку и Фред обошел его и сел.

Мистер Ньюмен был доволен, что додумался устроиться в темноте. Оба будут говорить откровеннее.

- Думаю, ты видел то, что произошло сегодня вечером, - начал мистер Ньюмен.

Фред наклонился и завязал шнурок на туфле. Он казалось, был абсолютно неповинен в коварстве. - Я слышал что произошло, но именно в этот момент меня не было в зале.

- Это произошло после начала собрания, - напомнил ему мистер Ньюмен.

Фред выпрямился и наклонился в кресле так, будто собирался встать и уйти. - Ну, ведь они не поранили тебя, правда?

- Меня немного порезали, - сказал Ньюмен. - И им удалось погнуть мои очки. - Его голос слегка дрогнул.

Фред, похоже, понял, что все будет не так просто, как он думал. Хорошо, Ларри, ну что же ты хочешь? Это не моя вина, правда?

- Не будем об этом. Я не говорю о том, виноват ты или нет. Не будем об этом. Фред, я просто хочу, чтобы от меня отвязались.

- Случаются ошибки. Ларри, они были возбуждены.

- Это я как раз и понял. Но они не были возбуждены, когда разбрасывали мусор из моего мусорного бака.

- Это что они сделали? - неискренне изумившись, сказал тот высоким голосом.

- Фред, не валяй дурака. Я рассказывал тебе об этом.

- Да, Ларри, но ты же не будешь обвинять в этом ребят, я ничего не знал о...

- Да ты не мог не знать, Фред. Оба раза мусор был рассыпан по траве.

- Хорошо, чего же ты хочешь от меня.

- Фред, я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я хочу, чтобы ты сказал им оставить меня в покое.

Фред не ответил. В темноте мистер Ньюмен не мог увидеть выражение его лица, так что он ждал и почувствовал, что произойти может все что угодно. Теперь ему было ясно, что он ужасно ненавидел Фреда. Он был мерзким лгуном, он был подлецом.

- Ну. Фред, что ты скажешь? - настаивал мистер Ньюмен. Он очень напряженно сидел в кресле.

- Ларри, ты говоришь так, будто я руковожу партией.

- У тебя достаточно высокое положение, чтобы заставить их вычеркнуть мое имя из списка.

- Какого списка?

- Списка евреев.

- Кто тебе сказал, что у нас есть какой-то список?

- Я знаю, что у вас есть список, и я хочу, чтобы ты вычеркнул меня из него.

- Ларри, как я смогу это сделать?

- Это уже ты знаешь, а не я. - Это было слишком неприятно, но он должен был сказать это, должен был. Ничего не будет сделано, пока он не скажет этого. - Фред, придумал бы чего-нибудь получше, чем делать из меня еврея.

- Ларри, никто не делает из тебя еврея.

- Никогда дважды не нападут на человека, если не убеждены, что он еврей. Не два раза.

- Сегодня вечером они просто были возбуждены.

- Фред, там не все были возбуждены. Этот скандал можно было так же легко остановить, как и начать.

- Я же сказал, что не был там, когда это произошло.

- Фред, а я говорю, что ты был.

- Хорошо, замечательно, значит я лгун.

- Фред, никто не называет тебя лгуном. Давай, садись, я хочу поговорить с тобой.

- Хорошо, но меня там не было.