Александр Соболев - Ефим Сегал, контуженый сержант

Все понял злополучный жених... Грубовато, но поделом!

...Сколько времени миновало, забыть о той срамоте все не мог. Не диво, что к новому сватовству он отнесся с опаской.

В субботу вечером, как и было условлено, Ефим пришел к Шмуракам.

- Заходите, дорогой... Наум Израилевич задержался на работе, Риточка звонила: вот-вот придет... - Рива Исааковна поудобнее уселась в кресле. — С вами можно говорить без обиняков. Нам с Наумом Израилевичем очень хотелось бы, чтобы вы подружились с нашей Риточкой...

Она не успела закончить свою мысль. Пришла Рита, с ней — среднего роста миловидная девушка. Чуть продолговатое лицо ее, смуглое с легким румянцем, освещали умные серые глаза. Она просто, может быть, немного пристальнее, чем бывает при первом знакомстве, посмотрела на Ефима, протянула ему руку:

- Роза.

- Ефим, - он пожал протянутую руку. Одним взглядом окинул ее стройную фигуру, отметил дорогой, красивый наряд - отлично сшитое шелковое платье, небольшое изящное ожерелье, миниатюрные золотые часики с золотым браслетом, лакированные туфельки - «лодочки» на высоком каблуке. Для военного времени - богато!.. И, что приятно удивляло - все смотрелось, как ни странно, даже скромно, не кричало, не выпирало, лишь подчеркивало привлекательность девушки, говорило об умении одеваться, о хорошем вкусе и чувстве меры, и, конечно, о достатке.

- Розочка, как себя чувствует мама, как ее давление? -спросила Рива Исааковна.

- Спасибо, последнее время лучше. Какое-то новое средство появилось. Пока помогает.

Обменялись по-соседски несколькими новостями.

- Мамочка, — сказала Рита, — мы с тобой пойдем на кухню, подготовим кое-что к чаю. А Розочка с Ефимом Моисеевичем пока побеседуют. Мы скоренько.

Побеседуют!... Легко сказать. Только что познакомившиеся молодые люди, оставшись одни, некоторое время молчали.

- Рита сказала мне, что вы журналист, - заговорила Роза. - Я, признаться, имею поверхностное представление об этой профессии, наверняка интересной... Вы ею очень увлекаетесь?

- Не увлекаюсь, кормлюсь, — полушутя поправил Ефим. - Журналистика для меня - средство добывать хлеб насущный, просто увлечением это не назовешь.

Роза немножко смешалась.

- Может быть, я неточно выразилась. И для меня искусствоведение тоже не увлечение. Увлечения приходят и уходят. А это на всю жизнь. Я изучаю русскую живопись конца девятнадцатого - начала двадцатого веков... Делаю для себя открытия. Сколько же у нас...

В комнату вошла Рита с небольшим самоварчиком, за нею с подносом чинно шествовала Рива Исааковна.

- Не скучаете? - Рита поставила самовар, начала расставлять чашки, вазочки для печенья. - Договорите в другой раз, времени у вас впереди много. - В ее голосе против воли прозвучали грустные нотки. - А теперь - за чай.

Вскоре пришел и Наум Израилевич.

- О, у нас гости! Розочка! Ефим Моисеевич! Здравствуйте!.. Чаевничаете? И вишневочка на столе? Прекрасно!.. С удовольствием присоединюсь к вам.

Пили чай, смаковали домашнюю настойку, беседовали о том, о сем, о разных разностях. Наум Израилевич предложил было музицирование, но, глянув на настенные часы, ахнул:

- Ой, детки! Как мы засиделись: двенадцатый час. Играть на скрипке сегодня не придется... жаль.

Распростившись с гостеприимной семьей, конечно, пообещав «не забывать», Роза и Ефим вместе вышли на улицу. Ночь тихая, свежая. Осветительные лампы почему-то не горели. В черно-синем августовском небе - россыпи мерцающих звезд.

- Только в августе бывают такие яркие звезды, вы замечали, Роза?

- Пожалуй, нет. Мы, горожане, редко поднимаем глаза к небу.

Минут через пять они подошли к одноэтажному бревенчатому дому, почти скрытому со стороны улицы густой зеленью высокого кустарника.

- Вот мой дом, - Роза остановилась у калитки.

- «Вот эта улица, вот этот дом»... - весело запел Ефим и замолчал.

- Что же вы? Продолжайте дальше!..

- «Вот эта барышня, что...», а дальше не скажу!

Оба расхохотались. Она протянула ему руку.

- Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, Роза! — Ефим на мгновение задержал ее руку. - Если вы не возражаете, мы можем с вами встретиться, скажем, в ближайший вторник... Если вы свободны. В семь вечера, у нашей станции метро.

Смотрины смотринам рознь, рассуждал Ефим, ложась в постель. Эти, кажется, были недурственны. Роза, конечно, знала о «нечаянной» встрече, Рита ей, разумеется, рассказала о нем, что смогла и, возможно, Роза увидела его не таким, каков он есть на самом деле, а каким его обрисовала Рита, во всяком случае, со многими плюсами.

Будь Роза даже сверхпроницательной, и тогда не смогла бы во время коротенькой беседы наедине и общей, за чаем, обнаружить и половины приписываемых ему достоинств. И все же, кажется, он ей понравился. Иначе не проявила бы такую горячую готовность опять встретиться.

А какова она, продолжал размышлять Ефим. Кажется, Рита права: хорошая, стоящая девушка, с очень приятной внешностью, скромная... Для своих двадцати трех лет весьма неглупа. И тонкость, и интеллигентность - все при ней. Почему до сих пор не замужем? Наверно, война помешала. Но, думается, и в послевоенное, безжениховое время такая не засидится в старых девах.

Магнетический свет успевшей выкатиться на небо луны залил сквозь стекла огромного окна комнату, зажег голубоватое пламя в графине с водой на столе, залучил ложку из нержавеющей стали, забытую кем-то на тумбочке. Лунный свет всегда действовал на Ефима возбуждающе. Но теперь к возбуждению прибавилось и раздражение: он не мог сосредоточиться, думать. Повернулся к стене лицом, натянул на голову одеяло и продолжил размышления о своем новом знакомстве. Так, на чем он остановился?.. А, после войны Роза не засидится в старых девах. Так-то оно так, а где ее женихи? Где молодые евреи? Много ли их ходит теперь по нашей земле российской? Увы! Одни сложили головы на поле битвы, другие погибли в фашистских концлагерях. Получается, он для нее вполне подходящая партия. Итак, принимая во внимание все вышесказанное, -

Ефим улыбнулся канцелярскому обороту, пришедшему ни с того ни с сего ему на ум, - судя по всему, он для нее - приемлемая кандидатура в мужья... А она для него?.. Не углубляясь в дебри, исключая пока что любовь, которая здесь с первого взгляда у него не состоялась, она, кажется, тоже вполне достойная кандидатура в его жены. Сделка может состояться. Сделка?! Резким движением он сбросил с головы одеяло. Луна разом ослепила его. «Фу, ты, дьявол!» - ругнулся он в сердцах, снова натягивая на голову одеяло. Сделка? Нет, это не по нем...

Погоди, тормозил он себя, что ты разошелся? От лунного света, что ли. А вдруг ты полюбишь Розу? Может, и не вдруг - разве нельзя ее полюбить?.. Хуже, что у нее богатые родители, избаловали, небось, единственное чадо!.. Как же все-таки в дорогом наряде, с драгоценностями, она ухитрилась так скромно выглядеть? А, хватит копаться! Поживем - увидим.