Ричард Райт - Сын Америки

В "Хижине" Эрни его все знали, и ему не хотелось показываться там в обществе белых. Он понимал, что, если он войдет, кругом сейчас же начнут перешептываться: "Смотрите, Биггер завел себе белых приятелей!"

- Я... мне... Мне не хочется, - ответил он почти шепотом.

- Вы разве не голодны? - спросил Джан.

- Нет, я не голоден.

Джан и Мэри подошли ближе к машине.

- Ну так посидите с нами, за компанию, - сказал Джан.

- Я... я... - мялся Биггер.

- Конечно, идемте, - сказала Мэри.

- Я лучше здесь подожду. Машину тоже нельзя так оставить.

- Да ну, черт с ней, с машиной! - сказала Мэри. - Идемте.

- Я есть не хочу, - упрямо повторил Биггер.

- Ну что ж, - вздохнул Джан. - Раз вам это так неприятно, мы тоже не пойдем.

Биггер почувствовал, что попался. А, черт! Он вдруг сразу понял, насколько все это было бы просто и легко, если б он с самого начала держал себя так, словно в их поведении не было ничего особенного. Но он не понимал их, относился к ним с недоверием, почти с ненавистью. Он не мог уяснить себе, что заставляло их обращаться с ним так. Но в конце концов, он на службе, да и сидеть здесь, под их перекрестными взглядами, ничуть не лучше, чем войти.

- Ладно, пойдемте, - буркнул он сердито.

Он вылез и с шумом захлопнул дверцу. Мэри подошла к нему вплотную и дотронулась до его руки. Он посмотрел на нее долгим пристальным взглядом. До сих пор он еще ни разу не смотрел ей прямо в лицо, и сейчас это ему удалось только потому, что он сердился.

- Биггер, - сказала она. - Если вам не хочется идти, не надо. Вы, пожалуйста, не подумайте... Ах, Биггер... Мы совсем не хотели обидеть вас...

Голос ее прервался. При бледном свете уличного фонаря Биггер увидел, что глаза у нее стали влажные, а губы дрожат. Она пошатнулась и прислонилась к автомобилю. Он попятился от нее, как будто она несла в себе невидимую заразу. Джан обхватил ее за талию и поддержал. Биггер услышал тихое всхлипывание. Господи боже! Ему вдруг неудержимо захотелось повернуться и убежать. Он точно запутался в паутине глубоких теней, теней таких же черных, как ночное небо над его головой. Она плакала из-за него, а между тем ведь это она сама заставила его вести себя так, как он вел. Он чувствовал себя с ней так, как на доске-качелях. Когда один летел вверх, другой опускался вниз, равновесие было невозможно. Мэри вытерла глаза, и Джан сказал ей что-то на ухо. Биггер думал: если сейчас уйти от них, что он скажет матери, или в Бюро, или мистеру Долтону? Все они спросят, почему он вдруг ушел с работы, а ему нечего будет ответить.

- Ничего, Джан, все уже прошло, - услышал он голос Мэри. - Прости меня. Я просто дура, и больше ничего... Разнюнилась, как маленькая. - Она подняла глаза на Биггера. - Не обижайтесь на меня, Биггер. Это очень глупо, я знаю...

Он молчал.

- Идемте, Биггер, - сказал Джан, стараясь сделать вид, что ничего не произошло. - Есть хочется.

Джан взял его под руку и потянул вперед, но Биггер упирался. Тогда Джан и Мэри первыми вошли в кафе, и Биггер побрел за ними, смущенный и раздосадованный. Джан направился к небольшому столику у стены.

- Садитесь, Биггер.

Биггер сел. Джан и Мэри сели напротив него.

- Вы любите жареных цыплят? - спросил Джан.

- Да, сэр, - прошептал он.

Он почесал затылок. Ну как ему за один вечер отстать от привычки говорить белым людям "да, сэр" и "да, мэм", когда он говорил так всю свою жизнь? Он смотрел прямо перед собой, избегая встречаться с ними взглядом. Подошла официантка, и Джан заказал три стакана пива и три порции жареных цыплят.

- Привет, Биггер!

Он обернулся и увидел Джека, который махал ему рукой, но смотрел на Джана и Мэри. Он неловко помахал ему в ответ. Чтоб тебе провалиться! Джек торопливо зашагал к выходу. Биггер осторожно огляделся: официантка и многие из посетителей смотрели в его сторону. Все они знали его, и он понимал, что они удивляются, так же как он сам удивлялся бы на их месте. Мэри дотронулась до его руки.

- Вы здесь раньше бывали, Биггер?

Он искал безразличных слов, слов, которые ответили бы на вопрос, но не выдали бы и тени его чувств.

- Был несколько раз.

- Здесь очень симпатично, - сказала Мэри.

Кто-то опустил монету в граммофон-автомат, и они замолчали, слушая музыку. Вдруг чья-то рука легла Биггеру на плечо.

- Привет, Биггер! Ты где пропадаешь?

Он поднял голову и увидел прямо перед собой смеющееся лицо Бесси.

- Привет, - отрывисто сказал он.

- Ах, извини. Я не видела, что ты с компанией, - сказала она и отошла, искоса глянув на Джана и Мэри.

- Пригласите ее к нам, Биггер, - сказала Мэри.

Бесси вернулась к дальнему столику, где ее ждала подруга.

- Она уже ушла, - сказал Биггер.

Официантка принесла цыплят и пиво.

- Ну просто замечательно! - воскликнула Мэри.

- Это вам не что-нибудь, - сказал Джан, глядя на Биггера. - Правильно я сказал, Биггер?

Биггер помялся.

- Да, здесь так иногда говорят, - ответил он неопределенно.

Джан и Мэри ели. Биггер отрезал кусочек цыпленка и положил в рот. Но жевать он не смог - во рту было совершенно сухо. Казалось, все его органы чувств парализованы, они вышли из повиновения, и когда он понял почему, то не смог есть. После двух или трех попыток он отложил вилку и небольшими глотками стал тянуть пиво.

- Ешьте цыпленка, - сказала Мэри. - Очень вкусно.

- Я не голоден, - пробормотал он.

- Хотите еще пива? - спросил Джан после долгого молчания.

Может быть, если он опьянеет немного, ему будет легче.

- Можно, - сказал он.

Джан заказал еще по стакану.

- А что, покрепче у них тут ничего нет? - спросил он.

- У них есть все, что хотите, - сказал Биггер.

Джан заказал бутылку рома и налил всем. Биггер почувствовал, как по его телу разливается тепло. После второго стакана Джан начал разговор.

- Где вы родились, Биггер?

- На Юге.

- А где именно?

- В Миссисипи.

- В школе учились?

- Четыре класса прошел.

- А почему бросили?

- Денег не было.

- Вы где учились, на Юге или здесь?

- Больше на Юге, два года и здесь ходил.

- Вы давно живете в Чикаго?

- Уже пять лет.

- Вам здесь нравится?

- Ничего.

- Вы живете с семьей?

- У меня мать, брат и сестра.

- А отец ваш где?

- Умер.

- Давно?

- Его убили во время одного бунта там, на Юге, - я был еще маленький.

Наступило молчание. Биггеру после рома стало легче.

- И чем же дело кончилось? - спросил Джан.

- Да ничем.

- А как вы к этому относитесь?

- Не знаю.

- Слушайте, Биггер, вот против этого мы и боремся. Мы, коммунисты, хотим, чтоб этого больше не было. Чтоб люди не смели больше так обращаться с другими людьми. Я - член партии. Мэри - сочувствующая. Вы не думаете, что если все мы сплотимся вместе, то сумеем покончить с этим?

- Не знаю, - сказал Биггер. Ром уже ударил ему в голову. - Белых людей много на свете.