Ричард Райт - Сын Америки

Она опустила шторы на окнах. Он молча следил за ней. Только не хватало из-за нее попасться. Он подошел к комоду, сдвинул в сторону ее флакончики, гребенки и щетки, вынул из кармана свой пакет и положил его на расчищенное место.

- Биггер?

Он обернулся и посмотрел на нее.

- Ну?

- Неужели ты хочешь это сделать?

- А ты что думала, я шутки шучу?

- Биггер, не надо!

Он схватил ее руку выше локтя и стиснул с ненавистью и страхом.

- Ах так, чертова девка, теперь на попятный? Ну нет, не выйдет!

Она промолчала. Он снял пальто и кепку и бросил их на кровать.

- Биггер, ты же весь в снегу!

- Ну и что ж что в снегу?

- Я не пойду на это дело, - сказала она.

- Посмей только отказаться.

- Ты не можешь меня заставить!

- Мне стоит рассказать про все кражи у твоих хозяев, в которых ты мне помогала, так тебя и без этого упрячут в тюрьму.

Она не ответила; он отвернулся от нее, взял стул и придвинул его к комоду. Он развернул свой пакетик, скомкал обертку и швырнул в угол. Бесси машинально нагнулась поднять ее. Биггер захохотал, и она поспешно выпрямилась. Да, Бесси тоже слепая. Он собирается писать письмо с требованием тысячного выкупа, а она беспокоится о чистоте своей комнаты.

- Что случилось? - спросила она.

- Ничего.

Он мрачно усмехнулся. Он разложил все на комоде; карандаш не был очинен.

- Дай нож.

- Разве у тебя нет?

- Значит, нет. Дай нож.

- А куда ты дел свой?

Он посмотрел на нее в упор: да, ведь она знала, что у него был нож. Окровавленное лезвие, поблескивающее в отсветах огня, встало у него перед глазами, и ему вдруг сделалось жарко от страха.

- Хочешь, чтоб я тебе дал как следует?

Она ушла за занавеску. Он сидел и смотрел на бумагу и карандаш. Она вернулась и подала ему кухонный нож.

- Биггер, миленький... Не надо, я не хочу.

- У тебя виски есть?

- Есть...

- Промочи горло, а потом садись на кровать и сиди смирно.

Она с минуту колебалась, затем достала из-под подушки бутылку и приложила к губам. Потом она легла на кровать и повернулась лицом к нему. В зеркале, стоявшем на комоде, ему видны были все ее движения. Он очинил карандаш и разгладил лежавший перед ним листок бумаги. Он уже хотел приняться за письмо, как вдруг вспомнил, что не надел перчаток. Ах ты черт!

- Дай мне мои перчатки.

- Что?

- Мои перчатки, они в пальто, во внутреннем кармане.

Она с трудом встала на ноги, принесла перчатки и остановилась за его стулом, перчатки свисали у нее с ладони.

- Дай сюда...

- Биггер...

- Дай сюда перчатки и ложись, понятно?

Он вырвал у нее перчатки, толкнул ее и опять повернулся к комоду.

- Биггер...

- Ты замолчишь или нет? - спросил он, отодвигая нож, чтобы он ему не мешал.

Он надел перчатки, взял карандаш дрожащей рукой и остановился в нерешительности. Нужно изменить почерк. Он переложил карандаш в левую руку. И писать печатными буквами. В горле у него пересохло, он проглотил слюну. Так, теперь с чего начать? Как только я получу от вас десять тысяч долларов... Нет, это не годится. Не нужно говорить "я". Лучше - "мы". "Ваша дочь у нас", медленно вывел он большими круглыми буквами. Да, так лучше. Теперь нужно дать мистеру Долтону понять, что Мэри жива. Он написал: "Она цела и невредима". Теперь предупредить его, чтоб он не обращался в полицию. Нет. Сначала еще что-нибудь насчет Мэри. Он наклонился и написал: "Она хочет вернуться домой..." Вот, а теперь про полицию. "Если вы хотите получить вашу дочь целой и невредимой, не пытайтесь обращаться в полицию". Нет, что-то не то. От возбуждения у него горела вся кожа на голове, ему казалось, что он чувствует каждый волос в отдельности. Он перечитал последнюю строчку, вычеркнул слово "целой" и надписал "живой". На секунду он замер, застыл в неподвижности. Потом внутри у него началось какое-то медленное, леденящее, нарастающее движение, как будто в этом тесном пространстве заключен был весь круговорот планет. У него кружилась голова. Усилием воли он овладел собой и снова сосредоточил свое внимание на письме. Теперь нужно сказать о деньгах. Сколько? Десять тысяч, да, не меньше. "Положите в коробку от ботинок десять тысяч бумажками по 5 и 10 долларов..." Правильно. Где-то он так именно и читал... "и завтра вечером несколько раз проезжайте на машине по Мичиган-авеню от Тридцать пятой до Сороковой и обратно". Так им будет трудно узнать, где именно прячется Бесси. Он продолжал писать: "Вы должны ехать с мигающими фарами. Когда в окне одного дома три раза подряд зажжется свет, кидайте коробку прямо в снег и уезжайте. Сделайте все так, как сказано в этом письме". Теперь подпись. Но какая? Нужно придумать что-нибудь такое, чтоб навести их на ложный след. Ага, вот! Подпись будет "Красный". Он старательно вывел печатными буквами "Красный". Но почему-то ему показалось, что этого недостаточно. Ах, вот что. Он нарисует такой значок, как на тех коммунистических книжечках. Что там было, на этом значке? Молоток и еще такой круглый кривой нож. Он нарисовал молоток, нарисовал изогнутый нож. Но вышло что-то не так. Он пригляделся к рисунку и заметил, что у ножа не хватает ручки. Он пририсовал ручку. Ну вот, теперь все. Он внимательно перечитал письмо. Ах ты, черт! Одну вещь он забыл. Он не указал, в котором часу им привезти деньги. Он наклонился и приписал внизу такими же печатными буквами: "Деньги привезите в полночь". Он вздохнул, поднял глаза и увидел в зеркале, что Бесси стоит за его стулом. Он повернулся и посмотрел на нее.

- Биггер, так ты вправду это сделаешь? - с ужасом прошептала она.

- Сделаю.

- _Где_ девушка, Биггер?

- Не знаю.

- Ты _знаешь_. Ты бы этого не сделал, если б ты не знал.

- А тебе-то что?

Она заглянула ему прямо в глаза и спросила шепотом:

- Биггер, ты убил ее?

Челюсти у него сомкнулись со стуком; он встал. Она отскочила от него и, рыдая, бросилась на кровать. Ему вдруг стало холодно, он почувствовал, что весь покрылся потом. Он услышал какой-то шелест и посмотрел вниз: письмо тряслось в его дрожащей руке. А все-таки я не боюсь, подумал он. Он сложил письмо, вложил в конверт, заклеил, лизнув край языком, и сунул в карман. Он лег на кровать рядом с Бесси и обнял ее. Он хотел заговорить с ней, но горло у него было так сдавлено, что слова не вышли.

- Ну чего плачешь, дурочка? - сказал он наконец.

- Биггер, что ты задумал?

- Ничего. Ты увидишь, это совсем легко.

- _Я не хочу_.

- Не бойся.

- Ты мне обещал, что никогда не будешь убивать.

- Я и не убивал.

- Неправда! Я вижу по твоим глазам. Я вижу по тебе.

- Ты, значит, мне не веришь?

- Где эта девушка, Биггер?

- Не знаю.

- Почему ж ты так уверен, что она не объявится?

- Уверен, и все.

- Ты _убил_ ее.

- Да что она тебе далась, эта девушка?

Она встала с кровати.

- Если ты убил _ее_, ты и _меня_ убьешь, - сказала она. - Не пойду я на это дело.