Микаел Рамадан - Тень Саддама Хусейна

- Рад снова видеть тебя, Латиф, - сказал я, и на мгновение Амна приблизилась ко мне. Латиф только кивнул в ответ, и какое-то время мы сидели молча. Вскоре мимо прошел человек в потертом сером костюме и едва заметно кивнул Латифу.

- Извини, что игнорировал тебя, Микаелеф, - сказал Латиф, когда человек направился через площадь на выход, - но пока ты шел за мной, этот человек следил за тобой. Я должен быть уверен, что ты один.

- Хорошо, что ты так осторожен, мне это и в голову не пришло.

Лицо Латифа значительно осунулось с тех пор, как мы виделись в последний раз, появились новые складки и морщины. Наверное, я выглядел не лучше.

- Как ты? - спросил он.

То, что я должен был рассказать ему об Амне и детях, давило на меня тяжким грузом.

- У меня плохие новости.

Латиф поднял руку.

- Я знаю, что Амна и малыши мертвы. Поэтому я и позвонил.

- Как ты узнал?

- Мне пришлось скрываться, но из Багдада я не уезжал. Такие вести быстро распространяются.

- Почему ты решил довериться мне? - спросил я. - Ведь я могу быть лоялен к Саддаму.

- Амна открыла тебе наш секретный код. В любом случае, не думаю, что ты симпатизируешь Саддаму после того, что произошло.

- Ты уверен, что это дело рук Саддама?

- Микаелеф, ну ты же не глуп, сам все понимаешь.

- Возможно, - возразил я, - Удай действовал по собственной инициативе. Уже были случаи, когда он убивал кого-то, не получив санкции отца.

- Да, ты прав, Удай тоже замешан в этом.

- Откуда ты знаешь? - Его уверенный тон удивил меня.

- У меня есть связи с иракскими разведслужбами. Я хотел встретиться с тобой, потому что ты должен знать, что случилось с твоей женой и детьми. Также я хочу тебе кое-что предложить.

Я был напуган и одновременно заинтригован.

- Говори.

Латиф взглянул мне прямо в глаза, и я увидел на его лице отражение собственной боли и гнева.

- Один из тех, кто похитил Амну и детей, - бывший подполковник, а сейчас - один из личных охранников Удая. Его зовут Калид Фахер аль-Такрити. Он дальний родственник президента.

- Да, я знаю его. Он жестокий человек. Но откуда ты знаешь, чьи приказы он выполнял?

- Разумеется, прежде всего, он действовал под прикрытием Удая, заявил Латиф.

- Согласен. А Саддам? Почему ты думаешь, что Удай не действовал самостоятельно?

- Саддам лично приказал убить Амну.

- Откуда такие сведения? - упорствовал я.

- Всего тебе лучше не знать, Микаелеф. Чем меньше знаешь, тем меньше ты расскажешь, если тебя схватят и начнут пытать. Просто верь мне. Я могу привести доказательство: мне известно, что Саддам говорил с тобой об Амне и требовал, чтобы она разорвала связь с нами. Ты выполнил его просьбу?

- Да. Но если Амна тебе этого не говорила, значит у тебя есть свои люди во дворце.

- Это тебя удивляет?

Честно говоря, это меня не очень удивило. Латиф лишь подтвердил то, что я и предполагал: у Саддама есть враги, причем как за пределами дворца, так и в самом дворце.

- Что ты хотел предложить мне? - спросил я.

- Я хочу, чтобы ты присоединился к нам.

- Присоединиться к вам? Но как я могу? Вы - секретная организация, я - подсадной президент. Я засвечусь, как факел в ночной пустыне.

- Ты смог бы нам помочь, но остальное я скажу тебе, только если ты с нами.

Я сглотнул.

- Тогда я с вами. - Я напомнил себе, внутренне содрогаясь, что хотел просить Латифа помочь мне отомстить. Вот и возможность.

- Сначала ты должен встретиться с нами сегодня вечером. Амны нет, теперь ты будешь работать только с тремя членами группы. Двух ты уже знаешь.

- Рафика и Абдуллу?

- Да, моих братьев. Еще один - это друг. Его зовут Салем Мохаммед. Сегодня ты встретишься с ним. Наша организация действует в глубокой секретности. Каждый из нас знает только тех, с кем непосредственно работает. Поэтому мы сможем указать лишь на горстку людей, если нас схватят и будут допрашивать. Тебе также придется пройти небольшой ритуал. Ты должен будешь смочить своей кровью знамя нашей партии.

- Но я не коммунист.

- Разберемся, - сказал Латиф. - Возможно, мы разрешим тебе воспользоваться зелено-бело-черным флагом Ирака. Ты поклянешься очистить его от фашистской диктатуры, которая его запятнала. Сейчас это самое важное.

- Какова цель сегодняшней встречи? - спросил я.

- Мы увидим человека, с которым ты стремился встретиться.

- Кого?

- Калида Фахера аль-Такрити.

В девять вечера мы с Латифом, Рафиком, Абдуллой и Салемом были у дома Калида Фахера в пригороде Багдада. Калид жил один, и меня удивила простота всей операции. Абдулла и Салем подошли к двери и постучали, в то время как Латиф и Рафик прикрывали их сзади. Я оставался в машине. Через две минуты Калид был заперт в багажнике машины и мы выехали из города.

Машина остановилась на обочине пустынной дороги. Калида вытащили из багажника и бросили на песок. Его связали по рукам и ногам и прислонили спиной к машине. Абдулла, младший из братьев, был особенно яростен во время последующего допроса. Калида избили без малейшей жалости и сочувствия. Ведь этот человек жестоко изнасиловал мою жену и изувечил моих маленьких детей. Для араба кровь семьи священна.

Наконец Калид признался, что приказ похитить Амну и детей, а затем убить исходил непосредственно от Удая. Пока Калид умолял сохранить ему жизнь, Абдулла достал из-за пазухи нож и разрезал ему лицо ото рта до уха. Затем он передал нож Салему, который вспорол Калиду живот. Затем Рафик снял с него скальп и передал нож Латифу, который разрезал ему горло. Наконец нож передали мне. На меня брызнула кровь из разрезанной глотки убийцы, когда я вогнал ему нож прямо в сердце. Хотя этот поступок и не соответствовал моей миролюбивой натуре, я не чувствовал угрызений совести. Оставив нож в трупе, я встал, как для молитвы и обратился к небесам.

- Моя дорогая Амна, - заговорил я нараспев, - моя прекрасная Надия, мой драгоценный сын, Салих Микаелеф. Мне очень жаль. Я клялся, что всегда защищу вас, но когда я был больше всего нужен, меня не оказалось рядом. Пожалуйста, простите меня.

Латиф обнял меня.

- Пойдем отсюда, Микаелеф. У нас есть ещё дела в Багдаде.

Перед отъездом мы закопали Калифа в неглубокой яме в песке. Уже за полночь мы сели в машину и направились обратно в Багдад.

На следующий день я опять был с Хашимом в президентском дворце. Я не сожалел об убийстве Калида прошлым вечером, но воспоминания давили на меня. Я старался работать как обычно, но сконцентрироваться было трудно. В течение нескольких следующих недель мои кошмарные видения истерзанных Амны и детей сменились жутким лицом Калида.

Эйфория "победы" в войне с Ираном быстро утихла во дворце, сменившись новыми историями о Саддаме. Его внебрачные романы были известны лишь горстке людей, и он очень старался как можно дольше держать их в секрете. Наиболее ярким в то время был роман с Самирой Шахбандар, бывшей женой начальника Иракских авиалиний. Жена Саддама, Саджида, обычно закрывала глаза на его похождения, но когда эта связь стала достоянием общественности, она рассвирепела.