Нина Боуден - Дочь ведьмы

От этой боли можно избавиться единственным способом. Но у Бьянки не хватало на то храбрости. Дункан предложил подвезти ее в город, чтобы попрощаться с детьми. Но она вцепилась в руку Энни и отрицательно мотнула головой.

— Девочка все еще в трауре. Она скорбит, — объяснила ее поведение Энни.

Да, конечно, скорбь еще не прошла. Но дело было не только в ней. То, что Бьянка едва не утонула, что оказалась буквально на краю гибели, — на самом деле спасло ее от душевного потрясения. Это переживание в какой-то степени притупило горечь потери. Когда она наконец пришла в себя, когда прошли слабость и шок, ужас пережитого в ту страшную ночь представился ей чем-то вроде кошмарного сна. И хотя она все еще горевала о Смите, это была уже не острая боль, а тихая печаль — словно все случилось давным-давно.

Тем более значимыми стали для нее сейчас Тим и Джейн. Когда Дункан ушел, она прижалась к Энни, уткнувшись лицом в плечо. Но как только заслышала звук мотора, бросилась наружу:

— Мистер Дункан, подождите меня!

Но фургончик уже с грохотом запрыгал по неровной дороге, и водитель не услышал ее из-за шума. Она остановилась у ворот. Слезы хлынули из ее глаз. Энни вышла следом.

— Ты еще успеешь добраться пешком до отеля, время у тебя есть, — сказала она.

Но Бьянка почему-то расплакалась еще сильнее.

Тут Энни потеряла терпение:

— Пойдешь ты или нет — мне все равно. Я не могу понять, чего ты хочешь.

Бьянка и сама не понимала. То же самое она переживала, когда ее звали на пикник. Ее разрывали противоречивые желания: страстное стремление присоединиться к ним и страх. Отчасти из-за привычной застенчивости, отчасти из-за того, что она боялась расспросов Тима, отчасти из-за того, что ее не оставляли воспоминания о том, как он допрашивал ее в отеле, — столько всего теснилось в груди, что она не могла разобраться в своих чувствах. И с каждой минутой ей все труднее было решиться на что-либо, прийти к чему-то одному. Поэтому она надела свитер и бусы и забралась на скалу. Ей казалось, что там сердце не так будет саднить.

Но и на скале ей было не по себе. Успокоение не приходило. Она даже не могла закрыть глаза, как прежде, и полетать вместе с чайками. Потому что Тим объяснил: видеть сквозь стены, знать, что происходит за углом, и летать с чайками — своего рода игра. Она уже не была больше колдуньей. Она стала самой обыкновенной девочкой, которая остро переживала свое одиночество. Она ощущала одиночество и прежде, но еще никогда это чувство не было таким болезненным, как сегодня. Когда она пойдет в школу, там будут дети, с которыми она сможет играть. Энни сказала, что они больше не будут сторониться ее, дразнить и смеяться. Но сейчас ей не было дела до других детей. Сейчас ей хотелось увидеться с Джейн и Тимом. Особенно с Джейн. Если бы она только могла сказать «до свидания» и услышать в ответ, что Джейн приедет еще раз, ей бы стало намного легче…

Бьянка сидела, печально смотрела на море и мучилась из-за собственной нерешительности. День был ветреный. Легкая рябь покрывала залив, и белые гребешки убегали к горизонту. Чайки, как поплавки, покачивались на волнах. Пароход еще не показывался. Но пока она сидела, несколько лодок уже пересекли залив. Бьянка знала, куда они все плывут: к пещере Колдуньи.

Слух о находке Джейн облетел весь остров. Энни об этом рассказал мистер Дункан:

— Коробка лежала на самом видном месте: в черепе на выступе скалы. Подумать только, какая наглость! — воскликнул Дункан. — Можно сказать, череп пялился прямо на тебя! Рубины, бриллианты, изумруды — на несколько тысяч фунтов! Если не миллионов фунтов…

Никто пока не мог сказать, все ли украденные драгоценности оказались в одном месте. И нет ли где другой спрятанной коробки. Во всяком случае сначала необходимо было проверить, пересчитать те, что нашла Джейн. Полиция активно занялась поисками Кемпбелла. А из Англии прибыло хорошо оснащенное спасательное судно, чтобы поднять затонувшую «Асти» — лодку Смита. И все, у кого нашлось свободное время (и те, у кого его не имелось), направили свои суденышки к пещере. Другие отправились туда пешком.

— Скоро на острове не найдется ни одного неперевернутого черепа. Никто не в силах пройти мимо, обязательно поднимут и осмотрят со всех сторон, — засмеялся Дункан, чрезвычайно довольный своим замечанием.

Бьянка выслушала все это, не проявив ни малейшего интереса к сказанному. Но сейчас ее вдруг осенило! Если почти все жители острова толкутся у пещеры, вряд ли на пристань придет много провожающих. Их будут считанные единицы. Да и те, что придут встречать пароход, будут заняты совсем другим и не станут обращать на нее внимания. Стало быть, и шептаться за ее спиной тоже будет некому. Вот что ее страшило более всего, поняла Бьянка. И еще любопытные взгляды.

Она наконец облегченно вздохнула и поднялась. И как только встала, на горизонте показался пароход. Пока всего лишь крохотная, как комарик, точка. Бьянка вспыхнула от волнения.

Страх все еще удерживал ее на месте. Она все еще робела. Но если замешкается хоть ненадолго, то будет поздно.

Бьянка вскрикнула и стремглав бросилась вниз. Но, пробежав несколько ярдов, вдруг остановилась, словно наткнулась на невидимую стену.

Они прислали ей подарки. А чем она ответит им? У нее не было ничего. Ничего своего, что она могла бы отдать. Бьянке вспомнился тот первый день на берегу, когда она нашла серебристый камень с отпечатком листа. Джейн пришла в восторг от него. Но, может быть, настоящие цветы понравятся ей еще больше? Бьянка знала одно место, где на небольшой лужайке возле маленького водопада росли очень красивые цветы. Иногда она собирала их для Энни. Но у какого именно водопада? Она растерянно огляделась. Привычные скалы показались до странности чужими. Словно она видела их в первый раз.

Когда Бьянка наконец добралась до нужного места, ей с трудом удалось перевести дыхание. Пальцы от напряжения дрожали и не слушались, так что ей с трудом удавалось рвать стебли. Набрав букет — столько, сколько можно было с трудом удержать в руках, Бьянка выпрямилась и посмотрела на залив: корабль уже пересек его и приближался к пристани.

Вскрикнув, девочка бросилась вниз и побежала по вязкому песку через дюны. Перебираясь через каменную кладку стены, она ободрала ноги до крови. И теплые струйки сочились вниз, прямо в туфли. Ступни ног увлажнились, словно она прошла по болоту.

Когда Бьянка поднялась на гребень холма, корабль уже подходил к пристани. Она застыла на секунду с выражением полного отчаяния в глазах. Кровь стучала в висках. Острый, как меч, воздух резал горло, не давая как следует вздохнуть. Во рту все пересохло. Облизнув губы, она помчалась дальше. Ноги подгибались от слабости и усталости. Холмы, как качели, то поднимались к небу, то падали вниз.